Георгий Ланской - Джайв с манекеном
– Тома, успокойся! – крикнул Андрей. Тамара вырывалась, с пеной у рта стараясь добраться до меня.
– Это она! Она!.. – визжала она.
– Успокойся!
– …она! Пока ее не было, все было в порядке! Все в порядке!
Я неуклюже, как каракатица вылезла из снега. Тамара ловко вывернулась из рук Змея и, растопырив пальцы, нацелила их мне в лицо. Инга взвизгнула, Змей рванулся наперерез. Перекошенная яростью физиономия хозяйки дома летела ко мне черной тучей. Не дожидаясь подмоги, я ударила ее кулаком в нос.
Тамара остановилась, словно налетела на стену и, глухо охнув, схватилась руками за лицо. Из ее глаз брызнули слезы. На снег упала одна багровая капля. За ней еще. Тамара отступила на шаг и попалась в медвежьи объятия Змея.
– Давайте-ка успокоимся, – резко приказал он. Тамара не ответила, заскулив как щенок.
– Его надо вытащить, – медленно сказала Инга и как сомнамбула двинулась к телу. Андрей схватил ее за руку.
– Стой!
Инга непонимающе посмотрела на отца. В ее глазах читалась боль. Змей выпустил Тамару и та, все еще держась за нос, отошла к дому, привалилась к стене, воя от боли. Постояв с полминуты, Инга бессильно опустилась прямо в снег и обхватила голову руками. Я молчала, Змей морщился, словно от боли.
– Андрюх, надо, наверное, ментов вызвать.
– Погоди, – хмуро ответил тот. – Надо… того… осмотреть…
– Труп?
– Да.
Змей покосился на покойника с сомнением.
– И что ты хочешь там увидеть?
– Просто посмотри, – буркнул Андрей. – Мало ли…
– Не нравится мне все это, – сказал Змей. – Сперва в тебя стреляют. Потом твоего врача убивают. Надо ментов звать.
– Все из-за этой сучки, – всхлипнула Тамара и, охнув, невнятно добавила, – она мне нос сломала!
– Его тоже застрелили? – спросил Андрей.
– Откуда я знаю? – раздраженно бросил Змей. – Могу посмотреть, конечно, хотя чего-то совсем не хочется.
– Надо звонить в полицию, – всхлипнула Тамара. – Пусть ее арестуют… Убийца! Мужа убила, а теперь и до нас добралась!
Я презрительно усмехнулась и уставилась на труп. Зрелище было отвратное, но почему-то смотреть на мертвый оскал было куда приятнее, чем на перекошенную физиономию Тамары. Змей вздохнул и подошел к покойнику вплотную и начал ворочать неподатливое тело. Громкий хруст обледенелой одежды и снега бил по ушам. Змей схватил труп за ноги и вытащил на дорожку. Голова Льва Борисовича с громким стуком ударилась о плиты дорожки. Инга зажала уши руками и отвернулась. Со стороны дома донеслись клокочущие звуки. Тамару, согнувшуюся в три погибели, рвало прямо на собственные туфли. И только Андрей, с потемневшим лицом смотрела на тело врача бесстрастно, лишь стиснутые зубы выдавали его волнение.
Змей склонился над покойником и приподнял его пиджак, поддавшийся с сухим треском. Со своего места я видела – грудь и живот покрыты смерзшейся горкой крови, сквозь которую торчали неровные обрывки рубашки.
– Тебе надо бы на это глянуть, – нехотя сказал Змей Андрею. Тот подошел и уставился на труп. Я тоже сделала пару шагов вперед.
– И что? – грубо спросил Андрей.
– Это не пули, – охотно пояснил Змей.
– А что?
– Не знаю. Нож, скорее всего. Не меньше десяти ударов.
Левин повернулся ко мне и жадно обшарил взглядом, остановившись на моих джинсах и торчащем вороте свитера. Змей невесело усмехнулся.
– Верно рассуждаешь. Тот, кто это сделал, должен быть по уши в крови. Только она тут ни при чем. Я ее увозил в вечернем платье, на котором не было ни одного пятнышка. Она дома переодевалась.
– Это значит… – начал Андрей.
– Это значит, что убийца кто угодно, только не она. В гости приходили уважаемые люди. Будешь звать ментов?
Андрей смотрел на развороченную грудь Льва Борисовича и молчал. Инга тихо плакала, раскачиваясь на месте. Тамара, шатаясь, шла к крыльцу, держась за стену. Снежинки все падали и падали прямо на открытые глаза покойника и не таяли.
– Не буду, – решительно сказал Андрей. – Пока не буду. Надо бы его чем-то прикрыть. Пойдемте в дом.
Атмосфера в гостиной была напряженной. Инга, растерянная, напуганная, забралась в кресло с ногами, поглядывая оттуда злобным зверьком. Ее прижатые к подбородку колени ходили ходуном, и она обхватила их руками. От Тамары, прижавшей к переносице ледяной компресс, буквально веяло враждебностью. Бледный Андрей пил коньяк, но, похоже, спиртное его совершенно не забирало, разве что аквамариновые глаза наливались кровью. Змей без конца курил, туша окурки в блюдечке.
Я устроилась неподалеку от него, инстинктивно чувствуя, что на данном этапе только этот человек может стать барьером между мной и стаей одичавших хищников. Змей искоса поглядывал на меня, пронизывая взглядом, как рентгеном.
Что он хотел увидеть? Я была так же напугана, как и остальные, но мое положение оставалось более шатким. Левины были склонны обвинить во всем случайную гостью. Адреналиновая волна схлынула. В тепле меня разморило и стало клонить в сон – непозволительную роскошь для такого момента. Чувствуя себя глубоко несчастной, я уставилась в окно. Дворник Левиных старательно прикрывал тело Льва Борисовича какой-то коричневой материей, а она все не хотела держаться и срывалась, гонимая ветром. Дворник придавил материю по краям снежными камнями. Покров был коротковатым, и ноги покойника торчали.
– И что делать? – мертвым голосом спросила Инга. – Не будет же он там вечно лежать? Надо звонить.
– Его зарезали, – безжалостно сказал Андрей. – Не застрелили, а пырнули ножом несколько раз. И в меня стреляли. Здесь не было чужих!
– А она? – истерически взвизгнула Тамара и ткнула в меня пальцем.
– Заткнись, – грубо сказал Андрей. – Она в меня не стреляла.
– Это еще доказать надо…
– Закрой рот!
Змей вздохнул и поднялся. Перепалка сразу стихла.
– Мы так ни до чего не договоримся, – заметил он. – Я считаю, что надо вызвать ментов, но было бы неплохо подумать. Пойду еще раз запись посмотрю. А вы сидите тут и молчите! А то глотки друг другу перегрызете. Алиса, пошли со мной.
– Нет, ты смотри, они уже спелись, – возмутилась Тамара, но ее никто не слушал. Я поднялась с места и направилась за Змеем. Следом пошла Инга. В кабинете Змей вновь включил запись и стал искать место, где был найден труп. Однако разделенный на четыре части экран ничего интересного не показал. Часть двора, где обнаружили покойника, в обзор камер не попадала.
– Черте что! – фыркнул Змей. – Кто вам монтировал систему безопасности?
– Фирма какая-то, – равнодушно пожала плечами Инга. – А что?
– Сапожники… Полдома не видно. Вот этот участок вообще не показан. Камера куда-то вбок смотрит.
– Да, папа тоже говорил, что мы деньги на ветер выбросили, – вздохнула Инга. – Как думаете, кто его убил?
– Пошли к родителям, – скомандовал Змей и искоса посмотрел на меня, напряженно всматривающуюся на изображение. Заметив его взгляд, я отпрянула и поспешно опустила глаза, но, кажется, поздно. Во взгляде Змея полыхнули настороженные огоньки.
В гостиной мы застали рассевшихся по разным углам Тамару и Андрея. Оба уставились на нас, но вслух ничего не сказали. Змей высказался первым.
– Бесперспективняк, – махнул он рукой. – На камерах ничего нет. Давайте вспомним, где видели его в последний раз.
– Да он среди гостей крутился вместе с Настей, – осторожно сказала Тамара. – Я даже не заметила, как он пропал. Подумала, что он ее спать повел укладывать.
– Настя оставалась до фейерверка, – возразил Змей. – Я помню, как она крутилась под ногами. А он куда-то делся раньше. Андрей?
– Не обратил внимания, – мотнул тот головой. – Мне казалось, я его постоянно видел.
– Инга?
Она испуганно вскинула глаза и поджала губы.
– Не помню. Не следила. Какое мне вообще до него дело? Думала, что он с Настей.
Взоры присутствующих устремились ко мне. Я равнодушно пожала плечами.
– На улице видела его, где-то за час до фейерверка. Мы с Ильей выходили покурить. А потом он вошел в дом следом за нами.
– Она уже с Ильей, – возмутилась Тамара. – Инга, ты слышишь?
– Мама, отстань!
– Тамара, помолчи в самом деле, – поморщился Змей. – Без тебя голова пухнет. Алиса, ты точно видела его за час до фейерверка?
– Ну, примерно. Потом мы с тобой разговаривали, а следом пришла Тамара и увела меня.
– Он был с Настей?
– Нет, он был один, – ответила я, решив умолчать о подслушанном разговоре. В конце концов, это не мое дело… Змей устало потер виски и на миг зажмурился.
– Наверное, надо у Насти спросить, – нехотя сказал он. – Как думаете, она может сейчас что-то сказать?
– Она, наверное, еще спит, – заволновалась Тамара. – Она всегда спит после… Ну… И не все помнит…
