Фернандо Льобера - Девятый круг
10 апреля, среда
В среду Себаштиану проснулся поздно. Из-за тяжелейшего похмелья голова гудела, словно колокол. Со стоном он выбрался из постели и первым делом выпил две таблетки аспирина, а потом отправился в ванную. Он пустил воду погорячее и долго простоял под душем, за это время успев тщательно побриться. Вскоре водные процедуры и анальгетики возымели должный эффект — из ванной Себаштиану вышел возродившимся. Чашка кофе, и он снова почувствует себя человеком. И не так уж много он выпил вчера. Или все-таки много?
Прошлым вечером они порядочно засиделись в кафе «Централ», рассказывая друг другу о себе, и не могли остановиться, напрочь забыв о преступлении, которое свело их. Себаштиану точно не помнил, сколько было времени, когда младший инспектор высалила его у подъезда, на прощание одарив поцелуем, который мог завести их дальше, но этого не случилось. Однако Португальцу показалось, что начинало светать, когда он открывал ключом подъезд. Они говорили обо всем: о своем детстве и жизни, о пережитых горестях и нелегком пути к успехам, о том, почему Беатрис пошла служить в полицию, и о неудачных романах Себаштиану, о Лондоне и Мадриде.
Себаштиану надел халат и взялся на кухне за приготовление кофе и тостов. Он взглянул на часы: десять тридцать. Он договорился встретиться с друзьями в госпитале «Рамон-и-Кахаль» в одиннадцать. До назначенного времени оставалось меньше часа. Занимаясь завтраком, он соединился по мобильному с дядей Орасио. Тот ответил после третьего звонка.
— Орасио, здравствуй. Это Себаштиану.
— Привет, Себаштиану. Как дела?
— Хорошо. Я звоню тебе по делу. Мне нужно связаться с Эмилиано дель Кампо. У тебя есть его телефон?
— Что-то случилось?
— Полагаю, ничего особенного. Получается, Хуан лечился в клинике «Рамон-и-Кахаль», в отделении дель Кампо, и мне хотелось бы перемолвиться с ним парой слов.
В трубке повисло молчание.
— Почему же Эмилиано ничего нам не сказал?
Орасио схватывал суть на лету.
— По словам его отца, Хуан хотел справиться со своим недугом самостоятельно. О болезни знали немногие и старались об этом не распространяться.
— Понятно. Я могу дать номер Эмилиано прямо сейчас или… Лучше мы тебя пригласим на чашечку кофе после обеда к нам. Посидим в тесном кругу и поговорим. Будет Иван, Альберто и я. Остальные сегодня не смогут прийти. К тому же и повидаемся.
— Идея мне нравится. Чем закончилась история с автографом Данте?
— Приходи вечером, и я расскажу, — со смешком заявил Орасио.
Себаштиану вышел из такси у входа в госпиталь, приехав минута в минуту. В регистратуре он спросил, на месте ли заведующий, и уселся в кресло лицом к двери в ожидании друзей. Возможно ли, что именно здесь работает Каин? Морантес считал такое предположение весьма вероятным: слишком много совпадений и фактов, указывавших в одном направлении. А агент НРЦ, по его собственным словам, не верил в случайности. С кресел в зале ожидания, находившихся справа от кафетерия, была хорошо видна надпись — известное изречение выдающегося ученого,[54] чьим именем называлась клиника: «Каждый человек может стать, если захочет, скульптором своего собственного разума».
Вскоре появилась Беатрис — в джинсах, коричневатом пиджаке и с распушенными по плечам волосами. Себаштиану тотчас вспомнил их поцелуй прошлой ночью и ощутил неуверенность, не зная, как поведет себя молодая женщина.
Заметив его, младший инспектор расцвела улыбкой и направилась к нему. Чувство облегчения затопило его. Она остановилась напротив, подставила щеку и поздоровалась.
— А где Морантес? — спросил Себаштиану.
— Уехал в Кадис. Рано утром ему сообщили, что пограничники засекли Како, парня из лавки с пирсингом, видевшего врача. Он возвращается из Марокко на ferry.[55]
— Хорошая новость, — улыбнулся Себаштиану.
Они двинулись по коридору в сторону дирекции, где их уже ждал заведующий клиникой, заранее предупрежденный Беатрис о визите. В приемной их встретила секретарша и немедленно проводила в кабинет шефа. Доктор Херонимо Алонсо, низкорослый и чудовищно толстый, с седыми волосами, венчавшими крупное квадратное лицо, отличался швейцарской деловитостью и прямотой. Он обогнул письменный стол и шагнул к посетителям с протянутой рукой и радушной улыбкой; от нее, впрочем, вскоре не осталось и следа.
— Слушаю вас, — начал он, переходя сразу к делу. — Чем могу вам помочь?
Себаштиану и Беатрис утонули в глубоких креслах из тисненой кожи. Заведующий положил сильные руки на крышку стола и выжидательно смотрел на молодых людей, переводя взгляд с одного на другую.
— У нас есть основания предполагать, что кто-то из сотрудников госпиталя мог совершить ряд особо жестоких убийств, — выпалила Беатрис на едином дыхании.
Брови заведующего подскочили вверх, словно на пружинах, и он ничего не ответил.
— Вы слышали разговоры о серии убийств в Мадриде?
Врач, подумав, кивнул:
— Да, это было на первых страницах газет. Три или четыре жертвы.
— В самом деле, — сказала Беатрис. — Несколько недель назад группа наших оперативников была здесь и расследовала смерть младенца. Помните?
— Да, конечно.
— Возможно, дела связаны между собой.
Заведующий нахмурился:
— Прошу вас, выражайтесь яснее. Чем я могу помочь вам?
— Мы проверяем версию, — пояснил Себаштиану. — Весьма вероятно, что убийца, которого мы ищем, получал информацию о своих жертвах в вашем центре. Судя по тому, как он выбирал их, это должен быть кто-то имеющий доступ к архивам, к историям болезни пациентов.
Херонимо Алонсо шумно вздохнул и откинулся на спинку кресла. Зазвонил телефон, и врач снял трубку.
— Не соединяйте меня, — отрезал он. — Нет слов, вы застали меня врасплох. Имейте в виду, что я полностью в вашем распоряжении.
Себаштиану покосился на Беатрис, которая легко наклонила голову в знак признательности.
— Примите мою благодарность. Нам нужен доступ к упомянутым архивам. Истории болезни компьютеризированы?
— Частично, — ответил заведующий. — Мы как раз занимаемся реорганизацией наших информационных систем, модернизируем их в духе времени. Часть архивов вбита в компьютерную базу данных, и некоторые отделения уже работают по новой системе, но вам лучше побеседовать с руководителем компьютерного отдела. Несомненно, разговор с ним принесет больше пользы, чем со мной.
— Нам хотелось бы встретиться с ним поскорее, — заметила Беатрис.
— Он у себя в кабинете. Я вас провожу, если у вас больше нет ко мне вопросов.
Беатрис встала.
— Я прошу вас ни с кем не обсуждать это дело, — предупредила она. — Слухи распространяются со скоростью ветра, а нам не хотелось бы сеять панику или раньше времени вспугнуть человека, который нам нужен.
Доктор Алонсо проводил детективов в административную часть госпиталя, расположенную на том же этаже; для этого им пришлось вновь пересечь приемный покой. Там находились хозяйственная часть, служба снабжения, специальная юридическая группа, кадровый отдел и сектор развития. В клинике царила обычная рабочая суета: в разных направлениях сновали санитары, врачи в белых халатах, медсестры, больные и их родственники.
Вместе они вошли в технический отдел через дверь из матового стекла, очутившись в помещении, тесно заставленном столами, где обитали небрежно одетые молодые люди, в поте лица трудившиеся над какими-то программами, — со стороны они выглядели сверхсложными.
— Консультанты из IBM, — пояснил заведующий. — Для такого типа задач обычно подряжают специализированные фирмы.
В конце зала еще одна дверь вела в кабинет руководителя подразделения. Заведующий постучал и зашел, не дожидаясь ответа, в комнатушку, которую занимал начальник информационного центра клиники. В кабинете стояли письменный стол, два стула, несколько картотечных шкафов и маленький круглый стол для совещаний. Хозяин, увидев на пороге заведующего, удивился и прервал работу на компьютере.
— Доктор Алонсо, — сказал он, — добрый день.
Заведующий представил детективов и объяснил причину их появления. Компьютерщик широко открыл глаза и воскликнул:
— Пресвятая Дева!
— Мы рассчитываем на вашу помощь и просим не разглашать подробности дела.
— Можете на меня положиться, — заверил он.
— Нам крайне важно узнать имена людей, имевших доступ к историям болезни конкретных пациентов, — сказал Себаштиану. — Это возможно?
— Простите, что прерываю, — вмешался доктор Алонсо. — Если в моем присутствии нет необходимости, я предпочел бы подождать вас у себя в кабинете. Такая большая клиника, как эта, требует постоянного внимания, и у меня назначено несколько встреч на утро. Как только закончите, сообщите мне, если сочтете нужным.
