Петр Краснов - Тамбовский волк
— Ты прав. Я не претендую, потому что и де-факто трон в самом деле занят.
— Кем?
— Тобой.
— Ты в таком контексте воспринял мою откровенность?
— Я еще до голосования считал, что генеральным должен был быть ты.
— Тогда при голосовании должно было быть два черных шара?
— Ты прав. При голосовании я поддался магии генеральского завещания и проголосовал сам за себя. Хотя все, наверное, подумали, что тот единственный черный шар был моим…
— И хорошо, что подумали! Не вздумай кого-нибудь из советников разуверять в этом.
— Мне кажется, что если бы не завещание, генеральным был бы ты,
— Не будем гадать. Сложилось так. Я буду, чем смогу, тебе помогать. Думаю, выкрутимся.
— Вначале разговора ты сказал о преждевременности моего назначения. А если бы так не сложилось и генеральным стал ты… Каким бы был первым твой шаг?
— Я бы отослал тебя за границу.
— За границу?!
— Да. На стажировку. Мы в нашей работе большей частью тыкаемся, как слепые котята. А у них, за бугром, такие наработки, которым нам нужно было бы поучиться. Поэтому иностранные фирмы уже настаивают, на том, чтобы их груз сопровождали по России их собственные агенты. И если они этого добьются, то мы останемся без работы. Крафт прожил полжизни за границей и кой-какой опыт перенес сюда. Но этого мало. И, мне кажется, Крафт это понял. И начал обновлять технику. Кому-то это сильно не понравилось.
— Ты думаешь, его убрали?
— По-разному думаю… Но меня сбивает с толку его завещание по поводу тебя. Есть в этом какой-то железный расчет на успех. Иначе бы Генерал поступил по-другому.
— Так, может быть, нам поступить так, чтобы соединить приятное с полезным?
— Ну?
— Отослать тебя за границу?
— Чтобы меня сразу сцапали?
— За что?!
— Я же тебе рассказывал о наших рейдах по заграничным тылам.
— Отряд «М»?
— Да.
— Может бытЬу Торсу постажироваться?
— Ты генеральный. Тебе и решать.
— На Торсе откровенный разговор закончился?
— Пожалуй, да. Хватит для первого раза.
- Жаль… Торс мне, как брат. Не хочется бросать его в беде.
— А что с ним?
— Не знаю. Но если шеф оперативного отряда не хочет откровенно говорить о командире "Летучего отряда быстрого реагирования", значит, случилось что-то серьезное.
Френд почувствовал в голосе Принца настойчивость и расценил это как начало служебного расследования. Ответ Френда на многословную тираду генерального был краток:
— Поизносился.
— Конкретнее.
— Занимается личными делами в служебное время. Совсем перестал появляться в спортивном и стрелковом залах.
— А его бойцы?
— Не пропускают ни одного занятия, ни одной тренировки, если они не в командировке, конечно.
— Спасибо, Френд. Что еще?
— В дальневосточном регионе в учебке готовятся к последней экзаменационной сессии. Кого пошлем к курсантам?
— Сам не хочешь поехать?
— Я бы с удовольствием… Кто же здесь останется?
— Не Торса же посылать?
— Нет. Есть у меня несколько кандидатур. Но решать тебе.
— Кто?
— Бывшие ветераны из "Отряда М".
— А чем они сейчас заняты?
— Набрали себе мальчишек, возятся с ними в спортзалах. Но, думаю, надо им поручить более интересную и творческую работу.
— Ты о них с Крафтом говорил?
— Да.
— И что?
— Генерала отвлекли более важные дела.
— Они в хорошей форме?
— Кто, дела?
Впервые за весь разговор Принц улыбнулся:
— Можешь сегодня собрать своих коллег по "Отряду М" в спортзале в три часа?
— Соберу.
— А о какой творческой работе ты хотел сказать?
— Думаю, можно попробовать использовать ветеранов, как выездных инструкторов в учебках по всем регионам. И их же посылать на «клеймение».
— Ладно, сегодня посмотрим. Есть еще что?
— Оперативная информация лежит на столе.
— Встретимся в спортзале.
Френд вышел. Принц открыл папку, принесенную Фрейдом. Вся информация была разнесена по графам. "Как в банке, — удивился Принц. — Нужно этот стиль перенять." Информация была доходчиво изложена, а наиболее важная — выделена курсивом.
Принц звонком вызвал секретаря. Тот вошел, остановился у порога.
— Пригласите Торса.
Торс вошел, слегка раскачиваясь при ходь-. бе. Прошел к столу и плюхнулся в кресло.
— Дверь закрой.
— Что?
Принц не стал повторять, лишь выразительно посмотрел на друга. Торс вернулся к двери, подчеркнуто аккуратно закрыл ее и… остался стоять у порога.
— Проходи. Садись.
— Спасибо. Я постою.
— Мы с тобой, что — у тещи на блинах?..
— Я предпочитаю с медом, а ты?
— Сесть!
Приказ прозвучал резко и жестко. Торс от неожиданности сначала опешил, но потом, чеканя шаг, подошел к столу:
— Слушаюсь!
Сев на краешек кресла, выпрямил спину и стал «есть» глазами начальство.
— Когда последний раз в стрелковом зале был?
Рот Торса скривился в ухмылке.
— Настучал уже…
— Встать!
Вскочив, Торс вытянулся в струнку. Принц подошел к нему и, глядя в глаза, предупредил:
— Если ты, Антон, еще хоть раз посмеешь…
Принц не договорил. Трудно было сдерживать ярость. То, что Антон не принимал генерального всерьез, было еще полбеды. Принц впервые обратил внимание, до какой стадии разгильдяйства дошел его друг. Отойдя к окну, Старицкий невольно вспомнил погибшего при бандитской разборке Ивана. Иван никогда такого себе не позволял.
Принц стоял у окна, глядя на улицу. Отдышавшись, не поворачиваясь к Торсу, почти спокойным голосом отдал распоряжение:
— К трем явишься со своими бойцами в спортзал. Иди.
— Слушаюсь.
На этот раз бравады в голосе Антона не было. Остались только виноватые интонации.
Торс вышел, осторожно закрыв за собой дверь. Глядя на парапет за окном, Влад вспомнил нарядное платье Кристины, выглядывавшее из-под полы незастегнутого плаща, и тут же, отвернувшись от окна, подошел к столу, убрал все документы в сейф и решительно вышел из кабинета.
Влад отправился в "Дом одиноких сердец", чтобы перед встречей с Бизоном успеть перемолвиться с Крестным парой слов по поводу своей поездки.
Краба в богадельне не оказалось. Зато рассказчик анекдотов, так похожий на Луи де фюнеса, бросился к Принцу с распростертыми объятиями. Местные обитатели уже знали наизусть почти все его анекдоты. И он обрадовался приезжему, как глотку свежего воздуха. Его прямо распирало от желания обрушить на Старицкого весь свой анекдотический интеллект. Хлопая Влада по плечу, он поинтересовался:
— Не забыли меня, а? Не забыли?..
— Не забыл.
— Ну-с, с чего начнем?
— Как всегда.
— Ясно! Приходит к врачу-гинекологу ветхая старушка. Гинеколог спрашивает:
— Что у вас случилось, бабушка?
— Ась?
— Случилось, спрашиваю, что?
— А… дык, украли!
— Что украли?
— Кошку мою украли! Муську!
— К нам-то вы зачем пришли? Вам в милицию надо было.
— А они меня к вам послали!
— Вот обормоты! Делать им нечего, при-колисты несчастные!
— Точно! Они мне так и сказали, обратно, мол, тебе, бабка, девственность вернут в целости и сохранности.
— Какую девственность?!
— А, Муську мою! Я ее к котам и близког, не подпускала!
— Вот вы у обормистов этих и попросите, пусть они вернут вам вашу Муську в кожаной тужурке.
— Так и сказать?
— Да.
— А смотреть вы меня разве не будете?
— А вы болеете, что ли?
— Болею, милая, уж так болею!..
— Ну, садитесь…
Села старушка в гинекологическое кресло. Ноги раздвинула. Врач, как глянула, сразу же рецепт выписала.
— Вот вам, бабушка, полоскать будете через каждый час.
— Полоскать? Как это? Я… ей… и не умею…
— Научитесь. Ангина у вас, бабуся. Рассказчик захохотал. А Принц, дождавшись, когда смех окончательно стих, с сожалением в голосе спросил:
— А вы анекдоты эти сами, что ли, сочиняете?
— Нет. А что, похоже?
— Очень.
"Луи" горделиво подбоченясь, признался:
— Я им литературную форму придаю, чтобы на баллады было похоже!
— Понятно… Может быть, и мне, рассказать вам что-нибудь?
— Расскажите!
— Маврикиевна жалуется Авдотье Никитичне:
— У меня сегодня так болит голова! Я легла ночью… Около двух…
— Так надо было с одним лечь? Вот голова бы утром-то и не болела…
"Луи" засмеялся из вежливости. Видимо, подобные анекдоты для баллад не годились.
Принц собрался уже уезжать, но «Луи» настойчиво просил его остаться. Такая назойливость показалась Старицкому подозрительной. «Тузик», с которым Принц теперь не расставался, среагировал на «слухача» мгновенно. Старицкий сдержанно поинтересовался:
— И как это вы умудряетесь столько анекдотов запоминать?
