Наталья Борохова - Адвокат Казановы
– Я вызвал вас только для беседы, адвокат Дубровская, – сказал он. – Так сказать, поговорить в непринужденной обстановке.
Елизавета представила, как, пользуясь «непринужденной обстановкой», она выбалтывает любопытному следователю маленькие секреты своего подзащитного. Мало того, что это низко и подло, так за подобные шалости она запросто может лишиться своего профессионального статуса. Адвокатская тайна нерушима!
– Я обещаю, что разговор останется между нами, – заверил ее следователь. – Мне вовсе не нужны ваши свидетельские показания. Мне нужна информация. Где сейчас находится Серебров? В конце концов, вы заинтересованы в его задержании ничуть не меньше, чем мы.
– Вот как? – усмехнулась Лиза. – В чем же мой интерес?
Следователь внимательно посмотрел на нее, а потом наклонился ближе и, глядя ей прямо в глаза, тихо произнес:
– А вы еще не догадались, госпожа Дубровская? Речь идет о вашей безопасности. Вы защищали опасного преступника, а теперь он на свободе. Друзей и знакомых у него нет. Я не исключаю того, что за помощью, в которой он, несомненно, нуждается, он обратится к вам. Серебров сейчас опасен, как дикий раненый зверь. И я не поручусь, что ваша встреча на воле будет такой же приятной и безмятежной, как некогда, в следственном изоляторе. Теперь преступник на своей территории и будет вести себя соответственно.
Дубровская проглотила комок в горле. Нет, в последнее время ее все стараются запугать. Еще немного, и она начнет им верить.
– Предположим, что Серебров и совершил убийство. Но из корыстных побуждений! И это совсем не значит, что теперь он превратится в маньяка и начнет убивать всех подряд! – заметила она, полагая, что рассуждает логично.
Но почему-то ее довод не произвел на следователя впечатления. Он как ни в чем не бывало продолжил:
– Да вы, адвокат, не слишком-то дальновидны, как я погляжу! Неужели вы еще не поняли, с кем имеете дело? Серебров убил жену из-за богатого наследства, потом сбежал из изолятора, что, кстати, его тоже характеризует как человека опасного и решительного. А вчера он еще и порешил свою бывшую любовницу. Вам этого мало?
– Вы говорите о Норе Малининой? Но не кажется ли вам, что произошло недоразумение, и обвинять Сереброва по меньшей мере странно? Зачем ему могло понадобиться убивать Нору?
– А между тем «недоразумение» лежит сейчас в морге с проломленной головой! – повысил голос следователь. – На вопрос «зачем», думаю, у вас самой есть ответ. Малинина раскрыла его карты перед судом, дав правдивые показания. Так что ответ понятен – месть!
– Но ведь у вас нет прямых доказательств того, что убийство было совершено именно Серебровым. У вас же только догадка, правильно?
Лиза словно надеялась на чудо, не желая признавать, что проглядела во флегматичном, недалеком клиенте задатки опасного преступника. Но следователь был неумолим.
– Доказательства имеются, – заявил он. – Подружка Малининой, проживающая с ней в квартире, показала, что вчера днем к Норе приходил один странный мужчина. Описание его одежды и внешности совпало с описанием Сереброва. Он сильно нервничал и постоянно посматривал в окно, не то дожидаясь кого-то, не то опасаясь кого-то увидеть. Он провел в квартире Малининой полчаса, а затем, ссылаясь на спешку, удалился. Однако девушка видела его на детской площадке, а потом на скамье у противоположного дома. Мужчина явно дожидался прихода Норы. Кстати, ее труп обнаружили в подъезде уже вечером. Вы опять начнете говорить про совпадения?
Дубровская прикусила язык. Следователь говорил чертовски убедительно. Как ни верти, у Сереброва имелся мотив расправиться с вероломной любовницей. Но испытывать ненависть к своему адвокату? Словно прочитав ее мысли, мужчина в очках усмехнулся:
– Вы сейчас, должно быть, спрашиваете себя, за что ваш клиент может быть сердит на вас. Не ломайте голову, адвокат. У таких людей перевернутая логика. Это вы думаете, что делали ему только добро, он же может считать совсем по-другому. Или же станет полагать, что вы и дальше будете оказывать ему содействие: подыскивать убежище, передавать деньги. Не играйте в такие игры, адвокат! Это сделка с дьяволом, поверьте!
Он передал ей простенькую картонную визитку:
– Тут мои координаты. Если Серебров выйдет с вами на связь, дайте нам знать. Я обещаю, что ваше адвокатское реноме не пострадает. Будьте благоразумны…
Домочадцы, напуганные телефонным звонком Вощинского, были готовы на крайние меры для того, чтобы оградить Елизавету от возможной мести бывшего клиента.
– Отныне ты должна перемещаться только на машине под охраной нашего водителя Михаила, – сформулировал план обороны Андрей. – Он будет провожать тебя до двери твоей конторы и тем же порядком встречать.
– Хорошо. Но если беглый каторжник применит оружие? – задала вопрос Ольга Сергеевна, красная, возбужденная донельзя. Страшно подумать, сюжет одного из сериалов воплощался прямо на ее глазах! – Ты знаешь, есть такие винтовки с оптическим прицелом. Вряд ли тут от твоего дяди Миши будет хоть какая-нибудь польза. Было бы разумнее, посадить Лизу под домашний арест.
– Еще чего! – возмутилась Дубровская, представив длинные дни, бестолково проведенные перед экраном телевизора. Апофеозом ее томительного заточения определенно станет та самая чистка кишечника, о которой недавно распинался телевизионный знахарь.
– Все не так просто, мама, – мрачно констатировал Мерцалов. – Разумеется, я бы тоже предпочел, чтобы наша Елизавета немного умерила свою активность и больше времени проводила в стенах дома. Но, боюсь, идея заранее обречена на провал. Поэтому будет лучше, если Лиза добровольно согласится на некоторые ограничения. Не то она начнет сбегать от нашей назойливой опеки через окно. Ты же знаешь, она бывает невыносимо упряма!
Дубровская улыбнулась. Как замечательно, что у нее такой любящий и разумный супруг! Хотя с окном он загнул. Лиза нашла бы вариант и получше…
На следующий день Дубровская благосклонно приняла предложение свекрови посетить салон красоты. В ее делах царило временное затишье, а провести целый день дома ей хотелось меньше всего.
Было довольно забавно наблюдать за Ольгой Сергеевной, которая, выйдя из автомобиля, повисла на руке добродушного водителя Михаила и коротенькими перебежками, оглядываясь и запинаясь, проследовала в нарядный холл небольшого старинного особняка в центре. Должно быть, ей повсюду мерещились снайперы, вооруженные винтовками с оптическими прицелами. Очутившись в кресле парикмахера, она облегченно вздохнула, но все же попросила на всякий случай зашторить окна.
Елизавета же, предоставив свои руки в распоряжение мастера по маникюру, расслабилась и даже довольно улыбнулась. Нет, идея посвятить день заботе о красоте определенно была удачной. Сидеть в современном салоне, слышать приятную музыку и последние городские сплетни – что может быть лучше для восстановления душевного равновесия, несколько подорванного событиями последних дней? Она делала вид, что слушает полноватую женщину, маникюршу Олю, и даже довольно удачно реагировала на рассказ о хитросплетении у какой-то чрезвычайно долгой истории ее близкой подруги. Кивок или недоуменное покачивание головой, восклицания «Да что вы говорите!» или «Не может быть!», и мастер доволен внимательностью клиентки. А та и сама почти счастлива, расслаблена и абсолютно погружена в свои собственные мысли.
Ее взгляд лениво прошелся по стене, сплошь увешанной дипломами в рамке. Оля была мастерицей своего дела, тут уж никих сомнений. Рядом шла целая портретная галерея лиц, среди которых Дубровская узнала даже нескольких звезд.
– Мои клиенты, – улыбнулась мастер, заметив взгляд Елизаветы. – Конечно, не совсем принято мастеру маникюра таким образом афишировать свои заслуги, но все известные люди дали согласие на то, чтобы их портрет висел здесь. И автографы дали. А кому же помешает лишняя реклама? Кроме того, я не какой-нибудь там врач-венеролог. Я – мастер красоты, и этим все сказано!
Лиза согласно кивнула головой, продолжая изучать лица в рамках. А было на кого посмотреть: красивые, холеные женщины, во взглядах которых читалась снисходительность и несокрушимая уверенность в своих силах, несколько респектабельных мужчин, занимающих, вне всяких сомнений, ответственные посты. На одной из фотографий была запечатлена женщина с короткой стрижкой, чье лицо Елизавете показалось знакомым.
– Инга? Инга Сереброва? – удивилась она. – Не может быть!
– Почему же не может? – с обидой в голосе произнесла Оля. – Инга являлась моей постоянной клиенткой на протяжении пяти лет. А это, между прочим, много значит!
– Конечно, конечно, – согласно закивала головой Лиза. – Но, говоря о пяти годах общения с госпожой Серебровой, вы ведь не имели в виду последние годы?
– То есть как? – удивилась женщина. – Инга Петровна обслуживалась у меня до самой своей смерти. Земля ей пухом!
