Файт Этцольд - Крой тела
— Прекрасно, — проворчал Винтерфельд. — Убийца — один из лучших IT-специалистов, с которыми мы когда-либо сталкивались, а мы в УУП должны копаться в пожелтевших бумажках.
— Так было всегда, — бросил Германн.
— Если я захочу что-то от тебя услышать, то скажу об этом, — буркнул Винтерфельд.
Он когда-то забрал Германна из Гамбурга, и на первый взгляд между ними не было ничего общего, но при этом их было водой не разлить. И сейчас Германн был, конечно, прав.
— Давайте серьезно, — нахмурился Винтерфельд и взглянул на Клару. — У нас есть ДНК, которая, возможно, нигде не хранится в цифровом виде, и никаких зацепок?
— Боюсь, что именно так, — ответила она. — У нас нет круга подозреваемых, из которого мы могли бы вычленить определенные личности или какие-нибудь совпадения… Например, что все они ездят на черном «Фольксваген-Гольф». Были бы совпадения, у нас был бы ограниченный круг подозреваемых, и на основе этого мы могли бы взять анализ слюны.
— Хорошо, — сказал Винтерфельд. — Посмотрим, что мы сможем накопать в берлинских клиниках по официальным каналам, но проводить поиски в масштабах всей страны, пока нет конкретных улик, бессмысленно. — Он взглянул на Клару. — Вы же знаете, я не бюрократ, но шансы ничтожно малы, и если мы будем этим заниматься, то на это уйдут месяцы.
— Значит, только клиники Берлина? — переспросила Клара.
— Да, — ответил Винтерфельд. — Идея была хорошая, но если возраст ДНК — несколько лет, сомневаюсь, что мы что-нибудь найдем.
Клара была разочарована, но, в конечном счете, он прав. В ДНК миллионы возможных структур генов, и все это еще и без цифрового порядка? Шансов было меньше, чем выиграть в лотерею. Оставалась надежда, что убийство, если оно действительно произошло, случилось не так давно.
Винтерфельд отложил отчет судмедэкспертов и продолжил:
— В Интернете вы тоже работаете, да?
— Усиленно, — кивнула Клара.
— Хорошо. Что-то еще?
— Я думала над мотивацией убийцы, — сказала Клара. — О его стремлении рассказать о своем поступке.
— И к каким результатам вы пришли? — спросил Винтерфельд.
Германн тоже заинтересованно наклонился вперед.
— Где-то могут быть еще ролики с демонстрацией убийств. Может быть, не только на компакт-диске, который мы получили, — она глянула на Фридриха, — но и в более широком пространстве.
— В Интернете? — спросил Винтерфельд.
— Да. Этот парень — большой любитель кино и, похоже, отлично владеет компьютерной техникой. В случае с Жасмин Петерс он определил, что ее фотографии сделаны в Фуэртевентура, причем ему пришлось сравнивать в Интернете эту картинку с тысячами других пляжных пейзажей.
— Да, он не глуп, — подтвердил Германн.
Клара продолжала:
— Не удивлюсь, если он разместил в сети еще что-то, о чем мы ничего не знаем. Если мы удачно решим эту логическую задачку, то не только сможем выйти на его след, но, вероятно, сумеем предотвратить следующее преступление. — Она обратилась к Германну: — Ваши исследования уже принесли какие-нибудь результаты?
— Мы прочесали популярные порталы с направленностью садо-мазо, чаты, сайты знакомств, традиционные и экзотические, также видеоплатформы по различным поисковым признакам.
— И что?
— Пока ничего.
Фридрих подключился к разговору.
— До этих пор наш парень отправил два сообщения. Оба адресованы Кларе Видалис.
«Большое спасибо, что напомнил», — подумала Клара.
— Похоже, ему ближе личный диалог, чем своего рода… — Фридрих попытался подыскать слово, — назовем это «исповедь толпе».
Винтерфельд пролистал отчет.
— Все возможно. Теперь нужны зацепки, а на данный момент у нас ничего нет. Этот тип называет себя Безымянным, таков он и есть. Может, Клара и права. Если он путешествует по сети, то, возможно, где-то объявится, похвастается своими деяниями на каком-нибудь форуме или где-нибудь еще допустит прокол. — Он отложил бумаги. — Как тот мясник, которого вы недавно прищучили, выставивший убийства на своей странице в «Фейсбуке».
— Вы имеете в виду идиота из Боденфельде, который сразу после убийства хвастался этим своим дружкам и делал это в основном со своего мобильного телефона, так что сыщики с помощью спутника тут же определили его местоположение? И где он теперь? — перебила Клара. — Боюсь, что наш убийца не так глуп. Он пишет сообщения только с профилей жертв и с их компьютеров. Он действительно Безымянный. — Клара взглянула на Германна. — Как обстоят дела с форумами и социальными сетями, которые не столь популярны? Которые несколько экзотичнее, чем «Dategate»?
— Как раз занимаюсь, — ответил Германн, — но ничего. Пока ничего. Мы запустили сигнализаторы по его типичной фразе в «Гугл» и на других поисковиках. «Я не первая, и я не последняя. Я уже мертва, но хаос продолжается». Также: «Безымянный», «Человек в толпе», «ночь», «смерть» и так далее. Но пока ничего стоящего. Проверили даже удаленную корреспонденцию.
— А если нам сделать еще один шаг? По другую сторону обычных поисковиков?
— Мы сделаем и это, но потребуется время, — ответил Германн.
— Почему?
— Есть сайты, которые не высвечивает ни один поисковик. Это все клубы педофилов, у них закрытые социальные сети, по которым распространяются фотографии, даже «Гугл» их не находит, потому что такие люди программируют сайты не традиционно. Их адреса очень длинные: чтобы записать их, потребуется чистый лист А4. Используют изувеченные версии гиперкода, например htp вместо http. — Германн сделал движение, будто хотел взять желейного медвежонка, вот только пакет с ними остался наверху, в его кабинете. Не найдя конфету, он продолжил: — «Гугл» сканирует прежде всего семантику и части текста на главных страницах сайтов. Сети педофилов заполняют главную страницу криптосимволами и цифрами, которые «Гугл» не может упорядочить ни в одном контексте, если такие сайты и появятся в поиске, то будут в самом конце списка числом в восемьсот тысяч. Именно этого такие люди и добиваются.
— У нас есть подобная информация? — спросила Клара.
— Парни могут тебе целый роман об этом написать. Есть целая вселенная сайтов с криптосимволами на главных страницах, которые работают с укороченным htp-протоколом. И что в них скрывается, покрыто мраком. — Он взглянул на Винтерфельда. — Вальтер, ты знаешь эту историю из Гамбурга. Эти уроды втроем насиловали шестимесячного младенца, а потом убили его. — Он осмотрел присутствующих, словно воспоминания все еще потрясали его.
— Все это правда.
Клара тоже слышала об этом случае. После того как Германн еще в Гамбурге увидел этот ролик, он беспробудно пил два года, но потом переборол себя. Теперь он был в завязке, но мог без последствий выпить пару банок пива. Нужно пройти через это горнило, чтобы стать лучше, сильнее, крепче и продолжать работать в полиции.
«Вещи, которые мы видим, — подумала Клара, — особенно в Интернете, на первый взгляд — просто камни в брусчатке познания. Но если эти камни перевернуть, на свет появится ужасный хаос из экскрементов и разложения, личинок, червей и пауков, которые с предательским проворством расползутся в разные стороны».
Странно, но в этом и заключалась работа Клары: переворачивать отвратительные камни снова и снова.
— Неужели наш убийца обитает в какой-нибудь социальной сети педофилов? — Клара взглянула на Фридриха.
Тот лишь покачал головой.
— Манера поведения совсем другая. Преступления сексуально мотивированы не в первую очередь, а жертвам было от двадцати пяти до тридцати лет. Совершенно иная целевая группа.
— Но он может использовать подобные социальные сети? — Клара хотела докопаться до истины.
Германн снова вмешался.
— Он может размещать свои темы закодированно, как это делают клубы педофилов.
— Но что это ему даст? — спросил Винтерфельд. — У него же нет сообщества или чего-то такого?
— А мы это знаем? — спросила Клара.
— Мы не знаем, — ответил Фридрих. — Но это не стыкуется с общей картиной. Более девяноста процентов серийных убийц работают самостоятельно. А это — экстремальный экземпляр волка-одиночки. — Он закусил дужку очков. — И он бинарно кодирован.
— Скажите на понятном языке, — распорядился Винтерфельд.
— Либо он делает это для себя и для нас, — Фридрих взглянул на Клару, — либо работает на широкую публику.
— Вы так считаете? — Винтерфельд поднялся и взял со стола сигариллу. — Белльман звонил мне полчаса назад. Он предупреждает, чтобы никто не проболтался об этом случае прессе и не чесал бездумно языком. Убийца из Интернета, без разбора убивающий женщин, и полиция, не имеющая ни малейшего понятия, кто это, — лучшей статьи для прессы не придумаешь. — Он переложил сигариллу из одной руки в другую. — «Онлайн-убийца» или что-то в этом роде. Не хватало нам еще такого заголовка! — Винтерфельд шумно вздохнул. — Если убийца что-то планирует или сообщает, мы первыми должны знать об этом.
