Мила Бояджиева - Дар полночного святого

— Серьги?

— Да ерунда это, бижутерия! Губы, дубина! — Алина коснулась нижней губы кончиком мизинца. — Чуть припухшая, капризная линия. Как у тебя.

— У меня?! — Аня ладонью вытерла рот. — Что у меня?

— Ай! Говорила же — все время завидовала, что у тебя волосы светлее и губы более пухлые. Ну, с волосами проще, а губы — инъекции силикона. Десять минут — и мечта сбылась.

— Лин, ты что? Это я стеснялась, что слишком губастая и хотела, как у тебя — благородные, изящно изогнутые. А еще, лет в пятнадцать ты опередила меня в росте, — намного. Меня это тогда здорово огорчало.

— Ну, теперь мы почти одинаковые. Люди растут неравномерно. Вообще-то все мои трепыхания и возня с внешностью — на нервной почве. Пытаюсь выбраться из дерьма, в которое меня загнал супруг. Вот и придумываю волнующие эксперименты. Смотри, я вырулила к Арбату. Соображай быстрее, куда заскочим?

— Давай в маленькое тихое кафе. Полутемное и без музыки.

— Поищем. А знаешь, Нюта, я с самого начала не верила, что расследование Дена что-то даст. Поигрался и бросил. Он всегда так: горит-пылает и вдруг — переметнулся на другую цель, ту, что полегче достать. В этом, между прочим, залог жизненного успеха: руби сук по своему плечу… фу! ну, как там говорится?.. В общем, выбирай сложности по возможностям. И всегда будешь удовлетворен в потребностях… Ну, здесь паркуюсь. Мерзкая погода. Не знаешь, когда будет весна?

— Летом. Это уж точно.

— А в Италии уже загорают. — Алина распахнула дверь под вишневым козырьком. Уютно звякнул колокольчик. — Подходит? Дизайн европейский, пахнет Рождеством. И посетителей не видать.

Усевшись за угловой столик, Алина тут же заказала черничный пирог со взбитыми сливками, яблочный пай, пирожные-ассорти и, конечно, кофе.

— Вот что, предлагаю начать сладкую жизнь. Пока вы тут изображали в детективов, я тоже кое-что придумала. Мне просто необходимо, чтобы ты поняла.

— Попытаюсь. Последнее время мне постоянно приходиться иметь дело с головоломками. Выкладывай, что у тебя.

— Можно начать издали?

— Опять с той самой елки?

— Нет, с зарубежных гастролей супругов Южных.

— О-го-го! Тогда я, пожалуй, примусь за пирог.

— Доложу без эмоций. Пройдусь по фактам. Ну, то что Денис Южный, отправившийся на дипработу в Колумбию, носил гэбэшные погоны, тебе ясно? Это было обязательное условие для загранкарьеры. В подобные игры, как ты догадываешься, играли все. Ну — почти все.

— Не оправдывайся. Мне все равно, каковы идейные убеждения и нравственные принципы твоего мужа.

— Мне, если честно, на это тоже было плевать. Я вообще политические нюансы не секу — их много, а я одна. Уехали, значит, на другое полушарие, оба такие влюбленные — влюбленные… А через полгода наш брак, в сущности, рухнул — я рассказывала, как поймала его с любовницей. Вскоре что-то случилось и с мужниной карьерой. Там засекли наших гэбэшников, и всех в срочном порядке вымели домой. Но Дениску, как, видимо, ценного сотрудника, коллеги спасли — перевели не куда-нибудь, а в Швейцарию… К тому времени уже вовсю орудовал Горби, и комитетчики засуетились. Предчувствовали разгон. Короче, — денежки свои они переводили в фирму «Лорел», которую возглавил Южный и деятели из спецслужб со швейцарской стороны. В общем, своя компашка… Уж не знаю как, но кто-то там что-то не поделил, кого-то убрали, двоих стукнули. И чудом остался мой Дени с огромным капиталом. Сидит практически на золотых слитках и не знает, куда их деть. Московское начальство притихло, у них тоже полный бардак, в Женеве, кто остался затаился. И тут появляется симпатичный мужичок и предлагает Денису работу и «крышу», то есть мощную защиту, если тот поделит с ним ответственность за сохранность золотишка пополам, да так, чтобы ни один из партнеров на другого руку не поднял, да и другим подобраться было не просто. Не знаю, как они это провернули, но золотишко спрятали, а Южный благополучно вернулся на родину, получив высокую должность в концерне благодетеля.

— Слушай, а фамилию Денисова спасителя назвать можешь?

— Лешковский. И знаешь что… — Алина поколебалась, ковыряя, взбитые сливки и зашептала: — Думаю, вся эта жуть заварилась из-за тех сокровищ. Код хранилища они между собой разделили. Но кто-то об этом пронюхал. Мишу убрали, что бы завладеть кодом. Потом на Дениса наехали. Сама понимаешь, какой опасности я подвергаюсь. Если он смоется, начнут трясти меня.

— Господи… Я об этом ничего не знала. Миша не говорил — не хотел меня впутывать… Честное слово, Лин, если бы ты могла представить, как мало для меня значит теперь богатство… Ничего, вот ничегошеньки не хочется.

— Я тебя понимаю. Я бы тоже глазом не моргнув бандитам шифровку выдала! Но ведь совершенно не в курсе! Когда мне Денис все эти дела излагал, я внимания не обращала, очередной треп, думала. Может, и прятал он что-то при мне, но разве все упомнишь? Да и другие у меня были волнения.

— У тебя губы в самом деле изменились. Словно от слез припухли.

— От поцелуев! — Томно зажмурилась Алина. — У меня в Швейцарии дружок завелся… Ой, Анька, такая лавстори!.. Человек солидный, жутко состоятельный, с возможностями колоссальными и, представь, жениться мечтал! Но Дени все это живо просек и меня на родину чуть не силком вывез. Вот я и захирела здесь — болею, пью, нервы барахлят — хоть стреляйся. А Южный все темнит. И сейчас — не знаю, что затевает.

— Тебе это важно? — в упор посмотрела Аня.

— Важно от него избавится. Чую, замешан он в какие-то махинации… Чашка Алины со звоном упала на блюдечко. — А я боюсь! Ой, как боюсь, Аня!.. — Быстрые слезы закапали на пушистую васильковую кофточку. — Они убьют меня — я слишком много знаю. Помоги мне!

— Да что ж я могу, Лин?

— Многое, Анечка, многое! Слушай. Жанни — мой швейцарский жених, вызывает меня к себе. Он знает отчасти о делах Дена, ну, что он был в ГБ и что сейчас тут заварилось, поэтому тщательно подготовил мой побег. — Алина понизила голос: — Он тоже в ихних органах работает. Меня детально проинструктировал. Я ж под колпаком Денисовских врагов. А может, он и сам меня сдать хочет. Покинуть страну придется под чужим именем и чтоб ни одна душа об этом не знала.

— Риск-то какой, Линка! А родители? Они ж с ума сойдут!

— Матери я в общих чертах ситуацию обрисовала. Она даже рада понимает, какой опасности я здесь подвергаюсь… Мне главное перебраться. А потом я тут же стариков заберу. Но это не все. — Алина сжала руку Ани. Вас с Верочкой обязательно вызову.

— Что мне надо делать? — Аня протянула «сестричке» носовой платок. Она не колебалась, согласившись помочь. Если Алина может выбраться из этой переделки, если сумела найти счастье… Ведь тут и правда — не знаешь, когда получишь пулю в затылок. Она сжалась и опасливо глянула в окно. За полосатыми шторами уютно шел снег.

— Ой… Камень с души упал. Ты такой друг, Анька… — Алина огляделась. — Все слежка мерещится. Подсядем к автомату и врубим музыку.

Подхватив чашки, они переместились под звуковую защиту Челинтано, поющего с такой уверенностью «Соло ю, соло ту». Склонившись к Ане, Лина зашептала:

— Самая большая сложность заключается вот в чем: Денис следит за мной. Он думает, что я запомнила все про этот чертов шифр, и что могу кому-то проболтаться, если, конечно, прижмут.

— Ну ты же свободно разъезжаешь, бываешь на даче…

— Свободно? А кто знает, может, его люди следят за мной? Нет, в таком деле надо все предусмотреть. Жанни инструктирует: главное — сесть в самолет их авиакомпании. Надо отделаться от слежки, появиться в аэропорту за несколько минут до отлета и успеть подняться в воздух. И я решила, мы сделаем вот как… — голубые глаза наполнились влагой горячей мольбы: — На пути в аэропорт ты подменишь меня!

— Да мы сейчас совсем не похожи!

— Те мужики, что должны доставить меня в Шереметьево и передать фальшивые документы, ни разу меня в глаза не видели. А фото у меня в паспорте уже с волосами и губками. Разве отличишь? Мы ведь теперь почти близняшки!

— Ах, вот в чем дело.. — Аня глубоко вздохнула, осмыслив, наконец метаморфозы внешности Алины и её осторожную «психическую подготовку». — Так мне выпала честь изображать тебя?

— Верно, отвлечь внимание Дениса, если он вдруг за мной следит или тех, кто следит за ним. Слушай, ты надеваешь мою шубу, вообще все мое, как привык меня видеть Денис. Выходишь в назначенное место, садишься в определенную машину и едешь в аэропорт. Там заходишь в туалет и видишь меня. За пару минут до старта передаешь мне сумочку, и я бегу на регистрацию. Один из мужиков меня подстрахует и будет сопровождать прямо до автомобиля Жанни. Я оденусь совсем по-другому — не узнать. А мою норковую шубу ты оставишь себе… Уфф! — Алина в волнении смотрела на Аню: Врубилась?

— Нет…. А если Денис меня в самом деле выследят и схватят — с чужим паспортом и этими мужиками?