Марина Серова - Осыпь меня золотом
Рассматривать ее мне было некогда, и я поскорее вернулась туда, где оставила Куропаткина. Глаза его оставались закрыты, и дышал он по-прежнему тяжело. Однако услышав мои шаги, Куропаткин даже приподнял голову.
– Нашла? – спросил он.
– Да, – ответила я, показывая ему карту. – Что это?
Куропаткину тяжело было говорить. Снова оставив его, я побежала к своей машине, где в моей личной аптечке хранились всевозможные медикаменты для разных случаев. Открыв одну из упаковок, я взяла ампулу и одноразовый шприц и вернулась в дом.
Быстро стянув плечо Николая Ивановича ремнем, я ввела ему в вену современный препарат с содержанием старого доброго кофеина и глюкозы и дополненный многочисленными витаминами и укрепляющими веществами. Учитывая его состояние, до приезда «Скорой» желательно было поддержать его организм.
– Никак отравить решила? – усмехнулся Куропаткин, следя за моими манипуляциями.
– Шутите – это хорошо, – одобрила я. – Значит, будете молодцом. А теперь говорите, только старайтесь коротко – не тратьте силы.
– И время, – добавил Куропаткин.
– И время, – согласилась я. – Разлогов вас пытал?
– Да, – зло процедил Николай Иванович.
– Чего он хотел?
– Спрашивал, где деньги… Общак где.
– А вы?
– Я его… По ложному следу направил. – Глаза Куропаткина засветились, было видно, что он доволен, что ему удалось обвести вокруг пальца своего врага. – Карту я ему не ту подсунул, ясно?
– Так, а что вообще за карта? – спросила я.
– Полежаев, когда сворачиваться собирался, хотел бабки подбить, – проговорил Куропаткин. – Я знал, что просто так он не уедет. Он давно голову ломал, во что их вложить. Ну а дело-то на Урале было… А где лучше хранить деньги, как не в золоте?
– Золотые слитки? – посмотрела я на него.
Куропаткин кивнул.
– И где они?
– Вывезти в чемодане Полежаев их тогда не мог – отобрали бы сразу. И решил спрятать в горах. Там… место одно есть укромное. Раньше штольня была, теперь заброшенная. Место глухое, надежное… Вот там он их и припрятал. А потом рассчитывал забрать.
– И вы знали об этом?
– Да… Даже помогал ему.
– А Бабурин?
– Нет, – качнул головой Куропаткин. – Полежаев не собирался его просвещать. Он и мне-то сказал, потому что я знаю, что такое общак и какие там бабки. К тому же я в Новотроицке родился, места те знаю. Вот и провел его к штольне. Мы там часто бегали, в войну играли, еще когда пацанами были.
– И что же Полежаев? Так и не забрал слитки?
– Не все так просто, – покачал головой Куропаткин. – Там, где штольня, раньше завод был оборонный. В те годы он встал, там какую-то лабуду пытались производить. А территория эта считалась ипатьевской. А потом, когда его грохнули, перешла к Михайлову.
– И что? – по-прежнему не понимала я. – Сейчас же нет уже, как я понимаю, никакого Михайлова!
– Михайлов, как ни странно, есть, – поправил меня Николай Иванович. – Только теперь он не главарь бандитской группировки, а директор крупного предприятия, именуемого ЗАО «Арсенал». По сути, это и есть арсенал. Боевой склад, – сказал Куропаткин. – Территория охраняется, так просто туда не проберешься. К тому же…
Он замолчал.
– Ну? – поторопила я.
– Мины там, – в стену проговорил Куропаткин.
– Мины? – присвистнула я. – Откуда же они там взялись?
– Мы с Полежаевым постарались. И слушок пустили, что территория заминирована, чтобы михайловцы туда не совались. Только про слитки, разумеется, помалкивали. Вот и получилось, что про мины знают все, а про слитки – практически никто. Во всяком случае, туда никто не суется. Склад в стороне, мин там нет. Они в другом месте… На карте все точно обозначено.
– А Разлогов? – спросила я.
– Ему я липовую карту подсунул. Там не все мины обозначены. А эту специально сохранил. В жизни бы никому ее не отдал – у меня в ней вся надежда на спокойную старость. Если бы не боялся, что не выживу…
– Ну, думаю, что все-таки выживете, – успокаивающе махнула я рукой. – И поверьте мне, без этой карты ваша старость будет гораздо спокойнее.
– А вы пророчица? – усмехнулся Куропаткин.
– Иногда – да, – призналась я. – Порой сама удивляюсь…
В это время во дворе послышался шум и голоса. Выглянув в окно, я увидела, что машины «Скорой помощи» и милиции подъехали практически одновременно. Из милицейского «уазика» выходил Жора Авдеенко – я специально позвонила именно ему, чтобы избавить себя от долгой волокиты, а также и ненужных подозрений – мне только этого не хватало. Труп-то охранника нужно было как-то объяснять, и мне очень хотелось, чтобы эту функцию взял на себя Куропаткин. Вкратце рассказав Жоре о том, что здесь произошло, я добавила, что очень спешу. Однако если Жоре понадобится что-то от меня, он всегда может рассчитывать на правдивые показания, после чего была с миром отпущена.
По репликам врачей, осматривавшим Куропаткина, я поняла, что травм, составляющих угрозу для жизни, у него нет и что, отлежавшись в хирургическом отделении дней десять, он благополучно вернется домой.
И я с чистой совестью поехала к Челышеву.
– Признаюсь, не ожидал тебя увидеть так скоро, – удивленно сказал Валерий. – Что-то случилось?
– Только то, что теперь ты можешь подключать свой штат и готовить операцию по захвату целой преступной группы, которая готовится к одной крупной акции… Разумеется, незаконной.
– Та-ак… – оживился Челышев. – А теперь давай-ка поподробнее.
Я, насколько могла, подробно обрисовала ему ситуацию с золотыми слитками, заброшенной штольней на территории ЗАО «Арсенал», господином Михайловым и Разлоговым. Челышев слушал более чем внимательно.
– Ты думаешь, Разлогов направляется туда? – спросил он.
– Уверена. Тем более что поезд ходит из Тарасова в том направлении ежедневно. Жаль, самолет не летает, а то не сомневаюсь, что он полетел бы на нем, – усмехнулась я. – Он слишком долго ждал этого момента.
– Эх, жаль, что это все на Урале, а не у нас! – вздохнул Челышев.
– Ну а ты уж хотел, чтобы тебе все на тарелочке поднесли! Я и так тебе дала отличную наводку.
Я понимала, что для завершения этого дела мне необходимо привлекать дополнительные силы, поскольку в одиночку нейтрализовать целый штат работников боевого склада, к тому же бывших бандитов, мне не под силу. Да, собственно, от меня никто этого и не требовал. Но дело должно доводиться до конца. Теперь, когда я знала, что виновником всех нападок на членов концерна оказался Разлогов, следовало его остановить. К тому же он очень скоро поймет, что Куропаткин обвел его вокруг пальца, подсунув липовую карту, и тогда его наезды не просто возобновятся, а многократно превзойдут первоначальные. И это не исключает, что задетыми окажутся и Ильичев, и Темникова. Приходилось доводить дело до конца, и в сотрудничестве с ФСБ были все шансы на успех.
– Ну что? – Челышев посмотрел на меня. – Едем на Урал?
– Едем, – кивнула я.
Глава шестая
Сборы не заняли много времени – все нужное мне спокойно уместилось в спортивной сумке. Перед тем как уложить ее дома, я заехала в Монастырский проезд к Ильичеву и сообщила, что уезжаю.
– Вам ничего не грозит, – объясняла я ему, когда он попытался бурно воспротестовать против такого расклада. – Человека, который затеял эту кутерьму, в городе нет. К тому же его претензии адресованы не вам, а вашим акционерам. Если все же опасаетесь, можете временно нанять кого-то из охранного агентства. Надеюсь, что по возвращении смогу сообщить вам со всей ответственностью, что опасность ликвидирована полностью.
– Что ж, я тоже на это надеюсь, – вздохнул Ильичев, помолчал и сказал: – Знаете, а мне даже жаль с вами расставаться.
– Хотите продлить наше сотрудничество? – подняла я брови. – Так это без проблем! Можете просто дать объявление в газету о том, что храните дома все наличные сбережения, и желающих навестить вас в ближайшее время окажется предостаточно.
– Ваше чувство юмора я сразу оценил, – улыбнулся Владимир Николаевич. – Что ж, спасибо за все. Но ведь это не последняя наша встреча?
– Ну, если меня не настигнет шальная пуля в Уральских горах, то нет, – улыбнулась я в ответ.
– А вот черный юмор лучше оставьте, – поежился Ильичев. – Ну его!
* * *В Новотроицк мы отправились на машине и к вечеру уже рассчитывали быть на месте. Так оно и получилось. Челышев еще в Тарасове согласовал все с местными федералами, так что команда подобралась грамотная и достаточная по количеству.
– Нам туда соваться резона нет, – говорил Челышев в машине. – Главная наша задача – сидеть тихо и смотреть в оба. И ждать. Они сами все сделают, останется только повязать их тепленькими, когда они до слитков доберутся.
Говорил он это в основном для своих подчиненных из низших чинов, поскольку мне-то и так все было понятно. План и впрямь был прост: сидеть, наблюдать и ждать. Но я прекрасно знала, что эта простота – кажущаяся. Во-первых, для успешного завершения операции следовало самым тщательным образом отслеживать ситуацию. Во-вторых, не забывать, что в подобных делах возможны какие угодно сюрпризы, которые трудно предусмотреть, и тогда придется действовать спонтанно, что называется, экспромтом. Во многом поэтому Челышев согласился на то, чтобы я тоже приняла участие в операции: майор знал, что я сильна именно в таком качестве. Что в трудный момент не растеряюсь и найду выход из любой экстремальной ситуации.
