Чингиз Абдуллаев - Параллельное существование
Дронго, дочитав письмо, вскочил и побежал в соседнюю комнату. Джил испуганно посмотрела ему вслед. Он попытался открыть дверь и понял, что она закрыта изнутри. Он с разбегу бросился на дверь, выломал замок, вбежал в комнату. В ней никого не было. На столе лежал конверт с надписью «Мое признание» и пустой флакон с остатками яда. Он вбежал в ванную комнату. В ванне, в горячей воде лежал Дэ Ким Ен. Он перерезал себе вены и погрузил руки в горячую воду. Проповедник улыбался. Он был счастлив, что сумел совершить этот поступок, спасая душу своего секретаря.
Следом за Дронго в комнату вбежал Чистовский. Он поспешил к столу, где лежал конверт с надписью «Мое признание». Схватил конверт, вынул письмо и быстро прочел его глазами.
– Какой негодяй, – с чувством явного облегчения произнес Чистовский, – он был проповедником и убийцей. Решил, что ему дано право карать и миловать людей по собственному разумению. Какое самомнение! У этих святош вечно такие сдвиги, они считают себя почти пророками.
– Не смейте так говорить, – прикрикнул на него Дронго, – этот человек был не просто святой. Он праведник. Когда встречаешь таких людей, начинаешь верить в Бога.
– Что вы такое говорите? Он убийца, преступник...
– Он настоящий святой. Вам этого не понять.
Дронго увидел, что в комнату вбежала Руна. Он схватил ее за плечи, с трудом удерживая, чтобы она не вошла в ванную комнату. Он знал, что она не перенесет этого зрелища.
– Нет, – сказал он, – тебе нельзя туда входить. Это его последняя просьба. Нельзя.
– Это я, – выдохнула она, – это я все сделала. Я их убила. Он не виноват.
– Тише, – попросил Дронго, – кто мы такие перед его истинным величием? Раз он так решил, значит, все так и должно оставаться. Молчи. Нам не дано решать. Он решил все за тебя и за меня.
Кода
Она всегда была послушным ребенком. Седьмым ребенком в большой и многодетной семье Ральфа Теннесена. Она родилась, когда отцу было уже под пятьдесят, а матери далеко за сорок. Может, поэтому ее любили по-особенному, сильнее других. Маленькая Руна росла вместе с братьями и сестрами, играла в привычные игры, бегала по окрестным лугам. Все изменилось, когда в пятнадцать лет она, поддавшись на уговоры подруги, пошла в сторожку лесника, где их ждали старшие ребята. Один из них с какой-то непонятной улыбкой повел ее в сторожку. Было не страшно, она знала, что именно сюда ребята и девушки приходят целоваться. Даже когда он начал ее раздевать, она не боялась. Потом было больно. Домой она вернулась, еще не понимая, что именно произошло. Она потом часто ходила туда, но уже с другими мальчиками. Только в семнадцать лет она неожиданно осознала, что в ней происходят какие-то изменения. Мать отвезла ее в больницу. Местный эскулап все сделал правильно, но слишком грубо. Через два года она начала встречаться с Арне. Им казалось, что все должно быть хорошо. Но их первый ребенок умер, едва появившись на свет. Второго она не смогла доносить. Врачи сказали, что больше детей у нее не будет. С Арне она порвала и уехала в Европу. Ей было только двадцать два года.
Первые два года она жила в Германии, предпочитая вольный образ жизни. В школе она была отменной волейболисткой, и ее спортивная подготовка всегда помогала ей в жизни. В двадцать четыре года она переехала в Испанию и устроилась няней в семью испанского тренера. Он был пожилым человеком, ему было уже под шестьдесят. Двое маленьких внуков были его единственной радостью в жизни. Но их родители получили назначение куда-то далеко, в Юго-Восточную Азию, и забрали с собой детей. Тогда тренер рекомендовал ее в семью Артура Бэкмана. Он был ее кумиром, она грезила им с самой юности. Она готова была работать у них бесплатно. В первые дни она даже не спрашивала, сколько ей будут платить.
В доме он был обычным эгоцентриком, привыкшим, что весь мир вертится вокруг него. Кроме того, ему нравились здоровые, упругие девушки в теле. Может, потому, что его собственная жена была субтильного телосложения, и по контрасту ему хотелось чего-то другого. Она даже не очень сопротивлялась, когда он впервые положил руку ей на бедро. Сбылась ее мечта. Так продолжалось три или четыре месяца. Глория начала что-то подозревать и стала устраивать неожиданные проверки. А затем Бэкманы покинули Испанию, переехав в Америку. Няню, конечно, рассчитали. Она снова вернулась в Германию, оттуда в Бельгию. В двадцать шесть она впервые услышала проповеди Дэ Ким Ена. Это было откровение, он говорил так просто и ясно. Она поняла, что должна отречься от прежней жизни, посвятив себя целиком Богу.
Она ушла от своих прежних друзей, забыла прежние заботы, разорвала все старые связи. Проповедник был добрым человеком. Он не был аскетом. Его религия подразумевала радость человеческого общения через понимание чужих проблем. Но чем больше они ездили по миру, тем больше она убеждалась в недостижимости идеалов своего наставника.
Все изменилось еще в позапрошлом году, когда она возвращалась ночью домой. В каком-то переулке ее остановили сразу четверо молодых подонков. Они были пьяны и хотели только поиграть. Она была сильной девушкой, и им здорово досталось. Но четверо парней против одной девушки... Силы были неравны. Они изнасиловали Руну, выбросив ее на дорогу. Наставник долго врачевал ее раны. Физические раны быстро заросли, нравственные остались с ней на всю жизнь. Она неожиданно поняла, что Бог позволяет сотворять подобные пакости и не собирается защищать ее. С тех пор в ней началась борьба двух противоположных существ. Они словно вели в ней свое параллельное существование. Два разных существа, которые развивались независимо друг от друга. С одной стороны – набожная Руна, готовая идти за своим учителем в огонь и воду. С другой – она оставалась все той же девочкой, которой было больно в сторожке лесника, которая так восторгалась Артуром Бэкманом, которую избили и изнасиловали в немецком городе Вуппертале. Все это оставалось вместе с ней и росло в ее душе обидой на несправедливого Бога, который позволил ей так страдать.
Когда они прибыли на остров и она увидела Артура, казалось, что прежние чувства снова возьмут верх. Но она была уже другой, совсем другой. И она не позволила своим чувствам возобладать над ее разумом. Она отвергла его притязания, даже не раздумывая.
А потом она спустилась в сауну и осталась там вместе с наставником. Нет, она не стеснялась. Ведь она долго жила в Германии. Ей было даже любопытно, как поведет себя наставник и как поведут себя остальные. Наставник был вежлив и деликатен, как всегда. И хотя он разделся, она видела, что все остальные не воспринимают его как мужчину. В их глазах он оставался обычным проповедником, только без одежды. Никакого чуда преображения не произошло. Но, глядя на остальных, она почувствовала, как их переполняют плотские чувства. Она все еще пыталась себя контролировать. В тот день она услышала чьи-то шаги, потом голоса. Она вышла из своей комнаты как раз в тот момент, когда в соседней комнате закрылась дверь. Это был Дронго, вернувшийся к себе. Руна прошла дальше. То, что она увидела, потрясло ее до глубины души. Стоявший к ней спиной Стивен Харт требовал у другого мужчины обладать его женой. Значит, таинства брака и святости отношений, о которых говорил наставник, просто не существовало. Значит, эти люди решили оскорбить самого Бога. Она поняла, что не может больше терпеть. Ей необходимо было высказаться, узнать истину, попытаться понять, что с ней происходит. На раздумья не было времени. Когда наставник пришел к ней в комнату, чтобы найти справочник, она вышла из своей спальни и спустилась вниз. Стивен Харт был один в своей комнате. В этом был перст судьбы. Ведь именно в этот момент Аманда поднялась в комнату проповедника. Увидев вошедшую молодую женщину, Стивен Харт очень удивился. И обрадовался. Ему были не интересны ни ее искания, ни ее вопросы. Он сразу полез к ней под юбку. Это было оскорбительно и стыдно. И она сразу вспомнила тех молодчиков из Вупперталя. Потеряв контроль, уже не сдерживаясь от нахлынувших на нее чувств, она схватила стоявшую на столе статуэтку и нанесла ею удар по голове мистера Харта. Он упал на кровать, лицом вниз. Она вытерла статуэтку и выбросила ее за окно, куда-то далеко в кусты. Затем поднялась к наставнику. Он удивленно спросил ее о справочнике. Откуда ей было знать, что как раз в это время по лестнице вниз спускалась Аманда Джаннуцци, вышедшая из комнаты проповедника. Руна не стала говорить, что справочник находился в ее комнате. Она солгала своему наставнику, перепрятав затем справочник в библиотеке хозяина дома. Ей казалось, что среди множества книг невозможно будет найти именно эту книгу. Но она не знала, что кто-то сумеет найти справочник и понять, что именно произошло.
Руна была в состоянии, близком к помешательству. Она помнила, как вели себя эти двое мужчин в соседней комнате. Первый, мертвый, лежал на своей кровати, но второй, посмевший так опорочить божественную суть семьи, был еще жив. Она твердо решила посвятить себя Богу, уже зная, что никогда не сможет иметь нормальной семьи и собственных детей. Она вспомнила о яде, который всегда носила с собой, чтобы больше не повторилась вуппертальская история. Она осознанно просчитала, что в подобном случае просто выпьет яд из пузырька, который всегда был с нею. Она и накапала этого яда в бокал второго мужчины. Он приехал сюда с женщиной и вдобавок соблазнял жену другого мужчины. Он не имел права оставаться на этой земле. Когда Автандил упал, она едва не вскрикнула, но заставила себя сдержаться.
