Юлия Шилова - Мадам одиночка, или Укротительница мужчин
Глава 14
Именно так, мой дорогой читатель, я стала наложницей гарема. Хотя признаться честно, мне до сих пор не верится, что это не сон, что я уже давно не сплю, а живу… живу в раю, живу в нереальном раю… Слушаю пение птиц, бережно срываю красивые цветы и ставлю букеты к себе в комнату, гуляю в саду и… с какой-то особой тоской смотрю на море… Я познакомилась с несколькими европейскими девушками, которые худо-бедно знали с десяток русских слов, и мы хоть как-то могли общаться.
От девушек я узнала, что здешний султан очень красивый, привередливый и очень властный мужчина. Он может одарить женщину изысканными драгоценностями, а может запросто ее унизить. Ему было под пятьдесят, он был сказочно богат не только деньгами, но и своими многочисленными женами и наложницами. Девушки, которые провели с ним ночь, говорили, что султан ложится в постель очень сильно обкуренный и у него мало на что хватает сил. Он немного грубоват, неуклюж на первый взгляд и совсем не сексуален.
Первая неделя, проведенная в гареме, пролетела как один день. Я очень много спала, ела разные фрукты, вкусные восточные блюда, отдыхала, купалась в озере и по большому счету довольно неплохо себя чувствовала, если не брать во внимание те ночные часы, когда я размышляла о детях, оставленных на попечении моей матери.
На моих щеках появился румянец. Лицо стало свежим и отдохнувшим, а под глазами исчезли мешки и синие круги. Временами мне казалось, что я уже умерла, что сейчас я в раю и что уже никогда в жизни я не вернусь назад и не увижу своих близких, которые с нетерпением ждут моего возвращения. Весь остров был окружен морем, и я никак не могла связаться с большой землей. Я хотела обратиться к Раисе и попросить ее дать мне возможность позвонить в Москву, но девушки посоветовали мне этого не делать, потому что Раиса была непреклонна и категорически запрещала девушкам общаться со своими родственниками.
Восточные девушки-наложницы открыто показывали свое презрение к европейкам и всячески старались спровоцировать их на конфликт. В таких случаях я всегда отходила в сторону и воспринимала такую провокацию как данность. Я убегала от конфликта любыми способами, и, даже когда мне хотелось крыть на чем свет стоит, я пересиливала себя и проходила молча, потому что догадывалась о том, что такие скандалы устраивались умышленно, для того чтобы перевести кого-нибудь из наложниц в разряд служанок.
Посетив тренажерный зал, я вновь встретилась с красивым евнухом и залюбовалась тем, как упорно и целенаправленно он качает свое тело. Заметив мой взгляд, молодой мужчина (если его можно так назвать) улыбнулся и сказал с сильным акцентом:
– Здрасте.
– Здравствуйте.
– Вы хочешь заниматься?
– Я даже не знаю. Я никогда не пробовала.
– Приходи. Я буду учить. Я знаю, как качать тело. У тебя очень красивый тело, но его надо поддерживать. Что именно ты хочешь накачать?
Я немного смутилась и опустила глаза.
– Я даже не знаю. Качать плечи и руки мне ни к чему. Я не люблю, когда у женщины накачаны руки. Я бы подкачала ягодицы. Я дважды рожала, и мне кажется, что они у меня немного висят. Я хочу, чтобы они были упругими, точно такими, как до родов. Еще мне показалось, что на моих бедрах уже появилась «апельсиновая корка». Правда, говорят, что она совсем не зависит от возраста и может появиться даже с восемнадцати лет…
– Не переживай. Твои проблемы – это пара пустяк. Все это можно очень легко сделать. Я бы помог, если ты не будешь противиться.
– Спасибо. Я была бы тебе очень признательна.
– Тебя как зовут?
– Меня? Светлана.
– А меня Зия. Придешь завтра на тренировка?
– Приду.
– Я буду ждать.
– Тогда до завтра.
Я улыбнулась и помахала своему новому знакомому рукой…
Этот вечер был особенный. По гарему пошли слухи, что у султана сегодня какой-то торжественный день и вечером будет настоящее веселье с восточными танцами, угощением и даже самым настоящим фейерверком. Раиса приказала всем наложницам нарядиться в восточные одежды и бросила в мою сторону долгий и озадаченный взгляд. По этому взгляду я поняла, что сегодня хозяин должен выбрать меня и что я не должна его разочаровать.
Я намазалась с головы до ног различными притираниями, которые заботливо дала мне Раиса, надела прозрачное платье прямо на голое тело и, покрутившись у зеркала, стала расчесывать волосы. Посмотрев на свое отражение, я грустно улыбнулась и подумала о том, что сейчас бы, наверно, меня не узнала даже родная мать.
Как только ритуал прихорашивания закончился, я вздрогнула и посмотрела в сторону открытого балкона.
На моем балконе стоял Зия и смотрел на меня как завороженный.
– Зия?! – От удивления я даже раскрыла рот. – Ты?
– Не ругай меня. Я просто пришел тебе напомнить про тренировку. Мы не договорились на время. Который час придешь?
– Который час? Десять. Давай десять часов утра.
Мой балкон находился на первом этаже, поэтому Зия попал на него без особого труда. И все же кто-то из девушек мог увидеть, как Зия на него заходил, а это означало, что у меня могут быть определенные неприятности.
– Зия, а тебя кто-нибудь видел?
– Нет. Меня никто не видел. Не переживай. Я осторожен. Я не подвел. Ты очень красива.
– Спасибо.
Я слегка покраснела и поправила платье.
– Ты очень сексуальна.
– Спасибо, – вновь улыбнулась я.
– Сегодня твоя ночь.
– Как это?
– Сегодня твоя ночь с султаном, – объяснил мне Зия.
– Откуда ты знаешь?
– Я знаю обо всем, что творится в гареме. Сегодня твоя ночь.
– Надо же, а я и не знала.
– Об этом все говорят.
– Тут как в деревне. Все всё знают.
– Завтра десять тренажерный зал, – Зия послал в мою сторону печальную улыбку и вскоре исчез.
Остались только открытая дверь и пустой балкон…
Посмотрев на часы, я поняла, что пора идти в зал, и, прикрыв балконную дверь, пошла туда, где уже собрались девушки.
Играла восточная музыка, девушки выходили по одной танцевать, а через несколько минут после начала торжества появился султан в окружении нескольких женщин. По глазам стоявшей в углу Раисы я поняла, что эти женщины – жены султана. Султан прилег на расшитые золотом подушки, взял в руки гроздь винограда и принялся медленно откусывать по одной виноградинке. Его жены сели вокруг него и начали заботливо поправлять полы его халата. Господи, какую же надо иметь выдержку, чтобы сидеть рядом со своим мужем и гадать, кого же он пожелает выбрать себе на ночь… Что это, слепая любовь или отчаянное самопожертвование во благо человека, называемого супругом? Наверно, второе, потому что даже самая большая любовь не сможет выдержать ежедневное испытание изменой.
Музыка все играла и играла, а девушки выходили по одной и полностью растворялись в мелодии, полной неги. Я никогда в жизни не танцевала восточные танцы, но, когда наступила моя очередь, я вышла в центр зала и отдалась этой дивной музыке. Я отдалась ей так же, как женщина отдается мужчине. Смело, без оглядки назад, совершенно не думая о том, что ждет меня впереди.
Ощутив на себе заинтересованный взгляд султана, я почувствовала, как у меня загорелись щеки, и, посмотрев в самую даль зала, увидела, что, кроме хозяина, на меня внимательно смотрит Зия. Он был одет в обтягивающие джинсы и легкую шелковую рубашку, которая подчеркивала все достоинства его накачанной фигуры.
Я делала вид, что танцую перед хозяином, но на самом деле я танцевала перед тем парнем, который стоял в тени этого зала и буквально пожирал меня глазами. Я не хотела думать о том, что он евнух, и представляла прикосновения его тела, вспоминала, как сильно он смутился, когда увидел меня в тренажерном зале.
…Я больше не думала про очередность и про то, что мне уже пора остановиться, потому что другие девушки ждут своей очереди… Я просто слышала музыку – дивную, чудную музыку. И этот хозяйский жест – продолжать танцевать и ни в коем случае не останавливаться…
Я продолжала… и чувствовала, как на мои глаза накатываются слезы. Я вдруг подумала о том, что потеряла в этой жизни что-то очень важное… Я потеряла любовь… которая мне стоила всего, буквально всего, что я имела, что налаживала годами. И теперь я никогда не позволю себе расслабиться и не потрачу на это странное существо, называемое мужчиной, самое дорогое, что у меня есть, – свою душу. Я вспомнила свою первую брачную ночь. Как Костик примчался ко мне с огромным букетом цветов и похвастался мне, что на этот букет он заработал сам, что он уже начал зарабатывать и больше не клянчит деньги у родителей… Мы прикоснулись друг к другу ладонями, и из них высеклись искры. А затем… Затем я почувствовала его объятия… Они были такие нежные, страстные и одновременно властные… Я кинулась в этот омут, омут любви, и почувствовала, что никакая сила не сможет вытащить меня оттуда. Сладкая судорога пробежала по моему телу, и мне хотелось только одного – чтобы эта судорога длилась вечно. Я хорошо помню его тело. Оно было такое же красивое, как и у этого евнуха, взирающего на меня из самого конца зала. В этом смуглом теле с сильными, накачанными ногами было столько величественной природной красоты, что, глядя на все это, хотелось заплакать от восторга. В тот момент Костик мне казался таким взрослым и таким отважным, что я чувствовала себя ребенком, юной Лолитой, такой хулиганистой, дерзкой, ослушавшейся родителей и потерявшей голову… Костик пробовал мое тело на вкус, и я ощущала его язык. Он был такой непослушный и такой настойчивый… Костик еще тогда сказал мне, что у меня удивительно вкусное тело и что он хочет впитывать его запах и пробовать его на вкус каждый день. И он с жадностью слизал струйку пота, стекающую с моей шеи… Господи, как давно это было, а кажется, что это было совсем недавно… Сколько счастливых, совместно прожитых лет пролетело с той самой ночи… Вернее, не так – сколько несчастных, совместно прожитых лет пролетело с той самой ночи…
