Татьяна Полякова - Миссия свыше
– Судя по табличке над дверью – да.
– Тогда так. Я на всякий случай провожу мужика, а ты навести мамашу. Если она в состоянии гостей принять.
– Ты думаешь… – нахмурилась я.
– Парень мало похож на здешних обитателей.
Дима вышел из машины и направился вслед за мужчиной, а я не очень уверенно заглянула в подъезд. После его слов на душе было неспокойно. Третья квартира оказалась на втором этаже. Я поднялась по шаткой лестнице. Рядом с дверью с нарисованной цифрой три несколько звонков, но дверь прикрыта не плотно. Я толкнула ее, и она распахнулась.
Длинный темный коридор заканчивался окном, только это и не позволило свернуть шею, налетев на таз, висевший на стене, детские санки и прочее добро, место которому давно на помойке. Со скрипом открылась дверь, едва не задев меня по носу, и я увидела пожилую женщину в цветастом халате с чайником в руках.
– Вы к кому? – спросила она с подозрением.
– Мельниковы где живут? – вопросом на вопрос ответила я.
– Вон их комната, – ткнула женщина пальцем в соседнюю дверь. – Вы из газеты, что ли? Замучили ходимши. Ходят и ходят. Ксюха с хахалем укатила, непутевая она. А весь город на уши поставили. От такой-то мамаши убежишь за тридевять земель.
– Я действительно из газеты. Губернской. Хотела задать несколько вопросов…
– Вот это вряд ли, – хмыкнула женщина. – Катька пьет которые сутки, лыка не вяжет и ничего не соображает. Если и наплетет чего, так вряд ли это напечатают. У нее что ни слово, то мат. Господи, как же эти алкаши надоели, – пробормотала женщина и захлопнула дверь.
В комнату Мельниковой я входила с опаской. Выглядело жилище не так скверно, как ожидалось. Тесно, не прибрано, но все как у людей: комод с телевизором, шифоньер, стол, диван и кресло. На диване, свесив голову, лежала женщина. Ночная рубашка задралась, обнажив худые ноги с выпирающими венами, на пятке болтался лейкопластырь. Лица женщины я не видела, но вздохнула с облегчением: она спала, о чем свидетельствовало негромкое похрапывание. После слов Димы я ожидала обнаружить покойника, и теперь расслабилась, подошла к женщине и приподняла ее голову.
Мутно взглянув на меня, тетка опять всхрапнула, глаза закрыла и более на мое присутствие не реагировала, хотя я звала ее и даже пару раз тряхнула за плечи довольно сильно.
– Что я говорила? – заявила соседка, возникнув в дверях. – Это она из-за дочери переживает. Тьфу, срам-то какой.
– К ней никто не заходил? – спросила я. – Несколько минут назад?
– Может, и заходил. Я телевизор смотрела, не слышала. Здесь вечно проходной двор, раньше только пьянь шастала, теперь еще и журналисты.
Соседка удалилась, мне оставалось сделать то же самое. Воздух в квартире стоял тяжелый, правда, и на лестничной клетке немногим лучше: пахло щами и кошками. Я заторопилась на улицу, написав на ходу смс Диме. Звонить не рискнула, чтобы не выдать его присутствия, если он в засаде. Через полминуты Дима сам мне позвонил.
– Давай на улицу Гоголя, это тут неподалеку. Увидишь недостроенный дом за кирпичным забором. Проезжай чуть дальше и жди.
Забивать адрес в навигатор не понадобилось. Улица Гоголя начиналась всего в двух кварталах от жилища Мельниковой, на табличку с названием я обратила внимание, когда мы ехали сюда. Недостроенный дом за кирпичным забором возвышался над скромными деревянными, я проехала до конца улицы, как сказал Дима, и приткнула машину возле небольшого магазинчика. Вышла из своего «Форда» и почти сразу увидела Диму, он шел мне навстречу.
– В доме он один, – заговорил, поравнявшись со мной. – По крайней мере, не похоже, что есть еще кто-то. Дом не достроен, но окна и входная дверь на месте, ее он открыл своим ключом. Парень здесь прячется, это ясно.
– Что будем делать?
– Побеседуем, – пожал Дима плечами. – Пригрозим в полицию сообщить, если заартачится.
– Думаю, мне лучше идти одной.
– Не лучше, – усмехнулся он. – Этот парень, скорее всего, тот самый Тесак, опасный тип.
– Наверное. Но он оказался в трудном положении, иначе бы не прятался. Ты будешь рядом и всегда сможешь вмешаться.
– Ладно, – поморщился Дима и с сомнением посмотрел на меня. – Сигнал опасности?
– Буду орать погромче.
– А если не позволит? У тебя пятнадцать минут. Через пятнадцать минут либо ты выходишь на связь, либо я захожу в дом.
Калитка не доставала до земли на полметра и оказалась не заперта. Я поднялась на крыльцо и постучала в железную дверь, предварительно подергав ее за ручку. В доме царила тишина, на мой стук внимания никто не обращал. Я решила обойти дом по кругу и вскоре обнаружила открытое окно. Должно быть, Тесак, если прятался здесь именно он, страдал от отсутствия свежего воздуха. Пододвинув валявшийся неподалеку ящик, я ухватилась рукой за раму и полезла внутрь. Мне это блестяще удалось.
Я спрыгнула с подоконника и оказалась в цепких объятиях. На самом деле, никто меня не обнимал, ухватил здоровенной ручищей за шею и больно сжал.
– Ты кто? – жарко шепнули мне в ухо, но хватку ослабили.
– Меня зовут Лена, я хочу с вами поговорить.
– Какого хрена? Чего тебе здесь нужно? – Однако мою шею он все-таки отпустил, сорвал сумку с моего плеча и вытряхнул содержимое на подоконник. Ничего интересного не обнаружил и на меня уставился. – Ну? Чего молчишь?
– Я хочу поговорить о Ксении Мельниковой.
Мужчина грязно выругался и головой покачал.
– Ты журналистка, что ли?
– Нет. Работаю в частном сыскном агентстве.
– Где? – не понял он.
– Частные расследования. Мы ищем молодого человека, Егора Басова. Он исчез первого июля.
– И что? Ты сюда одна притащилась? – насторожился он.
– Мой друг ждет на улице. В полицию он звонить не будет. Мы просто хотели с вами поговорить.
– Я вашего Басова не знаю и никогда о нем не слышал.
– Верю. Но он исчез в тот же день, что и Ксения. Мы можем быть полезны друг другу.
– Полезны?
– У вас проблемы из-за исчезновения девушки, я правильно поняла?
– Шлюха подлая, – буркнул он и с чувством пнул лежавшие на полу доски. – Я знать не знаю, куда она смылась… Ладно, идем, – вдруг кивнул он и пошел вперед, указывая мне путь. Я быстро собрала свои вещи в сумку и спросила:
– Могу я позвонить своему коллеге, чтобы он не беспокоился? У нас договор…
– Звони, – обреченно махнул рукой Тесак.
Теперь не было никаких сомнений, что это именно он. Мы между тем оказались в небольшой комнате. Окно здесь было завешано старым покрывалом. Наверное, тут жили строители. На полу два матраса, в углу стол и стул. Там же плитка и электрочайник.
– «Джамшутом» заделался, – усмехнулся Тесак, наблюдая за тем, как я оглядываюсь.
– Почему вы прячетесь? – спросила я, садясь на стул.
Тесак включил чайник, в две чашки бросил по одноразовому пакетику с чаем и, подтащив ближе к столу ящик, устроился на нем. Не спеша разлил кипяток в чашки и только после этого ответил:
– Посадят меня. За старые грехи. Хотя и новые тоже есть. Пришьют убийство этой малолетки и запрут лет на семь. Был бы повод.
– Вы уверены, что ее убили? Ведь труп не найден.
– Да ни в чем я не уверен. По мне, так эта кошка драная укатила куда-нибудь… хотя, если честно, вряд ли. Сбежать она могла лишь в том случае, если нашла человечка, который ее дурью будет снабжать. Без дури ей хана. Трех дней не протянет.
– Она наркоманка со стажем?
– Конченая. С двенадцати лет колется. Мамашин сожитель ее на иглу посадил. Мамаша ее водяру уважает, а наркотой ни-ни. А сожитель моложе был лет на десять, только освободился. Мамашка в отключке, а он с девчонкой развлекается, она ж за дозу что угодно. Потом его посадили, и она ко мне пришла. Типа, натурой отработаю. Оно мне надо? Я ее в шею, но наркоши такой народ…
– Ксения занималась проституцией?
– А чем еще? Полы, что ли, мыть пойдет? Как же… Только я к ее занятиям никакого отношения не имею. На фига мне заморочки с малолетками? Девки, что на трассе работают, ее гоняли. Кому неприятности нужны? Накроют какого-нибудь шоферюгу с этой пигалицей, и что? Ему тюрьма, нам убыток. Есть в городе уроды, кому малолетки в радость, вот их и обслуживала. Но я тут ни при чем. У нее свои друзья-приятели, и работала она за дозу. С кем попало пойдет, лишь бы ширнуться. Удивляться надо, что ей так долго везло, психов немерено и, по идее, давно должна была нарваться, если без сутенера работает и заступиться за нее некому.
– Она ведь еще в школе училась? – спросила я.
– Из школы ее еще в прошлом году выгнали. Мамашка ее, чуть что, хай поднимала: оставьте ребенка в покое. Ребенок… Она у нее, видишь ли, здоровьем слабая, и в школу ей нельзя. То ли в самом деле ничего не понимала, то ли ей все по барабану, лишь бы пить не мешали.
– Но… почему вы прячетесь? – осторожно спросила я.
– Ты мне лучше скажи, что это за тип, которого вы ищете, и почему вас девчонка заинтересовала?