Чужие деньги - Марина Серова
– Хорошо, будет договор. Я бы прямо сейчас его заключила, и, как говорится, по рукам бы дали.
– Дом не мой, – его хриплый голос растирал телефонную трубку и мешался с то и дело появлявшимися гудками. – Я субаренду сдаю.
– И? Я не понимаю здесь.
– Не со мной договор заключать, у меня не купишь. Я дам тебе в аренду, только условия договора будут тяжелые.
– Например? Хотя бы один такой пункт.
– Ты не сможешь съехать от меня, – по телефону слышалось, будто бы он извиняется.
– Спрашивать не буду, съеду. Простите меня, пожалуйста.
Он еще немного повисел на трубке.
– Ладно. Вышлю договор, – он делал ударение на первый слог в этом слове, – почитай, понравится.
– Не сомневаюсь. – После чего продиктовала свою электронную почту.
Усевшись на лавочке, проверила почту: договор прилетел. Он был несколько сумбурным. Я не нашла записи о том, на какой срок мужик собирается сдать квартиру (или комнату?), не было записи про то, кто он – физическое или юридическое лицо. Догадайся, мол, сама.
В самом договоре было с десяток листов. Я углубилась в текст.
Эта квартира явно была акцией или залогом, что было ясно из пункта: «При невозврате средств до 30 октября производится уплата неустойки в размере 500 тысяч российских рублей. Квартира возвращается в собственность владельца при неисполнении пункта договора…».
Данный текст даже не вызвал у меня капельки раздражения. «Белые крылья» все проводили и проводили акции, после чего получали новые пассивные и действующие активы.
Активами были люди и деньги. Такими договорами и договоренностями они вполне могли затаскивать граждан в рабство. Возможно, и в России они этим занимаются, просто мне такого случая не попалось.
На всякий случай я забила в поисковик теги «секта», «белые крылья», «известные акционеры». В казахстанском интернете я нашла несколько статей, где было достаточно развернутое описание деятельности этой организации. Год назад они провели несколько закрытых фестивалей в рамках «Город #неалчных» и цикл встреч «Город #добрых».
Я забила и эти теги. Картинки говорили, что во время «Города #добрых» проводилось собрание волонтеров, которые читали лекции и набивали татуировки.
Ну и заодно, очевидно, собирали персональные данные. Только вот доступа к казахским делам о мошенничестве у меня нет, к сожалению.
С другой стороны, если начнем раскручивать это дело у себя – Киря через свое ведомство направит запрос в дружественное государство. Небыстро, но дела пришлют.
Тематика лекций «Белых крыльев» описывалась в видеорепортаже. Репортаж был в духе отечественных новостей, краткий, даже чересчур емкий.
Также была запись о том, как четырем волонтерам не выплатили гонорар.
Я нашла запись во «ВКонтакте», аналогичную записи на «Дзене» [3]. Написала в личных сообщениях трем пострадавшим. Одна из них ответила через две минуты, другая – спустя три часа.
Эти девушки показались мне нормальными, по крайней мере, вменяемыми. Я представилась сотрудником общества изучения сект и попросила о небольшом интервью.
Дина согласилась, Анюта проигнорировала мою просьбу. Дина была в черной парке и в белых джинсах. Она подошла ко мне.
– Мне нравится ваш стиль одежды.
– Это хорошо, должно ведь что-то нравиться, – не особо удивилась я. Знаю я типаж таких девчонок – несколько экзальтированных, настроенных творить добро. Они чаще всего веганствуют, яро защищают животных и готовы по-пионерски перевести старушку через дорогу. Не спрашивая, впрочем, нужно ли это бабульке.
– Ага. Так вам рассказать про секту «Белые крылья»? Там особо нечего рассказывать. Ребята обещали помощь с учебой, говорили, что помогут с получением льгот. Только бесплатный сыр бывает в мышеловке. Понимаешь? – зачастила Дина.
– Ты работала на них? Сколько это длилось?
– Год, – Дина пожала плечами. – Что тут уже говорить.
– Год – это много или мало?
– Не много и не мало. Достаточно для того, чтобы сделать то, чего от тебя ждут.
– Ты знаешь что-нибудь о Глаше Центриман?
– Да кто же тут Центриманов не знает? – пожала плечами девчонка. – С Глашкой мы общались, пока она тут жила, с ее братом вообще пару раз гуляли. Только он ва-ажный, деньги все старался заработать. Это не то чтобы бесит. Но не мой путь, – пожала плечами Дина. – Ее бабушка, по слухам, кучу денег перевела фонду поддержки веганства – это одно из побочных направлений «Белых крыльев».
– Об этом-то откуда ты узнала? – удивилась я.
– Так говорю же, год на них волонтерила. А у нас – ты не смотри, что город большой. В нашем районе все про всех все знают. А я любопытная, вот и расспрашивала всех подряд, – пояснила Дина. – А уж потом, когда меня на деньги кинули – а заплатить обещали, – стала прицельно копать под них.
– Зачем? – поинтересовалась я. – Собиралась подать заявление в полицию?
– Да нет, куда там! – фыркнула девушка. – Скорее, для того чтобы знать: не одну меня ребята кинули, и к благотворительности они отношения особого не имеют. У них свои цели. Вот и все. Лучше уж я буду в домах престарелых или приютах помогать. А что? Праздники устраиваю, для детишек одежду и пожертвования собираю. И мне за это немного приплачивают, и доброе дело делаю.
– А что там с бабушкой Центриман? Извини, прервала тебя.
– Она полмиллиона рублей экологическому фонду перевела. Недавно, месяц назад.
Ага, как раз тогда, когда Глаше стали приходить угрозы. Хм, интересно, это связано?
Попросив девушку взять нам по кофе, я погрузилась в размышления. Значит, это сообщество было построено на акции и продвижении схемы отъема денег у населения. Давлением на жалость и на чувство нужности людей привлекали туда. В процессе акции и через кол-центры «Крылья» собирали персональные данные, которые использовались для мошеннических списаний с банковских карт граждан.
Возможно, Анна Центриман и вся их семейка была во всем этом замешана. И Глаша не могла ни о чем не догадываться. А «Белые крылья» могли перебраться в Россию вместе с Центриманами-старшими, но с ними что-то не поделили.
Позже Глаша помогала братцу и Мохову окучивать людей – писала свои скрипты и так далее. А потом Мохова убили, Глашу заподозрили не только полицейские, но и – в том, что ей знакомы мошеннические схемы, – «Белые крылья». Тогда что? Ее бабушка своим более чем щедрым пожертвованием в фонд попыталась откупить внучку?
Надо с ней встретиться! Очень надо.
Тут вернулась Дина с кофе наперевес.
– Дина, ты работаешь? – этот вопрос я задала уже для того, чтобы заполнить пустоту.
– Я сотрудница архива. Исторический архив города Алма-Аты. Меня туда пригласил дядя, так устроить отказались, хоть у меня есть высшее образование.
– Дина, я записала наш разговор.
