Лето не вечно - Анна Князева
– Как Збруев отреагировал, когда вас узнал?
– Особой радости не выказал, скорее наоборот.
– В чем это проявилось?
– Сказал, что должен работать. Дал понять, чтобы я от него отстала. Я и ушла.
– Больше не виделись? – поинтересовалась Ульяна.
– Нет. – Кружилиха пожала полными плечами. – А зачем?
– С Качалиным в последнее время виделись? – Ульяна зашла на следующий круг в расчете на интересную информацию.
И не ошиблась
– Да, – охотно поделилась Кружилиха. – Месяца три назад, может больше, случайно встретились в Зареченске. В юности мы с Ванечкой очень дружили. Он даже замуж меня звал.
– Что ж не пошли?
Кружилиха грустно усмехнулась:
– Дурой была.
Ульяна с пониманием отнеслась к ее сдержанности, не стала расспрашивать и вернулась к начатой теме:
– О чем говорили с Качалиным?
– Посидели в кафе, вспомнили студенческие годы. Поболтали о том о сем. Не помню, в какой связи, но речь зашла об усадьбе. Я, если вы не знаете, дальний потомок того самого фабриканта Герасимова, владельца усадьбы. Вот я и рассказала все, что знала.
– Что именно? – насторожилась Ульяна.
– Да ничего особенного! – отмахнулась Кружилиха.
– И все-таки расскажите.
– Знаю лишь то, о чем говорили в нашей семье: отец, тетки, дяди.
– О чем же? – Ульяна буквально клещами вытягивала из нее каждое слово.
– В основном про самого Алексея Григорьевича, – вздохнула Кружилиха. – Жестокий, безжалостный был человек. Своим богатством не воспользовался, умер в нищете и другим ничего не дал. Многие склонялись к мнению, что он тронулся умом. Нормальный человек так бы не поступил.
– И что же, ближайшие родственники ничего не смогли предпринять?
– Пытались разговорить его, узнать, куда подевал сокровища, но он только хвастался, что зашифровал это место, и поддразнивал: попробуйте, докопайтесь. А в чем зашифровал? Где? Поди разберись.
– Может, просто все промотал? И нет никаких сокровищ? – предположила Ульяна.
– Может, и так, – легко согласилась Кружилиха и поднялась. – Простите, Ульянушка, мне надо баню топить, скоро подойдут отдыхающие.
– Еще один вопрос. – Ульяна тоже встала. – Знаете, где сейчас Конюхов?
– Нет. – Кружилиха грустно покачала головой, и на ее глаза навернулись слезы. – Не звонил, не приезжал. Видать, забыл или с ним что-то случилось.
Глава 20
Тотальные результаты
Богданов позвонил Ульяне ранним утром, когда она еще лежала в постели.
– Спишь?
– Сплю, – ответила она.
– Сейчас коротко расскажу, и можешь досыпать.
– Это вряд ли… Пора вставать.
Ей было слышно, как Богданов прихлебывает что-то из кружки.
– Если хочешь о чем-нибудь расспросить Качалину, часа через полтора приезжай, я буду с ней говорить у себя в кабинете по поводу второго ограбления квартиры. Вряд ли расскажет что-то новое, но, как говорится, попытка не пытка.
– Она же была в санатории.
– Вызвал на пару дней. К тому же ей надо утрясти вопросы с охранной сигнализацией. Представь себе, квартиру Качалиных до сих пор защищает лишь дверь. Такие-то ценности…
– Ну хорошо, я приеду. – Ульяна протерла кулаками глаза и сладко зевнула. – До встречи.
По дороге в Зареченск Ульяна думала о том, как лучше систематизировать и выстроить информацию, полученную за два последних дня, чтобы толково донести до Богданова. Конечно же, она ему доверяла, но ей не хотелось выглядеть дилетантом и оперировать непроверенными фактами.
К тому времени, когда Ульяна вошла в кабинет Богданова, вдова Качалина была уже там и давала свидетельские показания. Перед ним лежал исписанный протокол.
– Здравствуйте. – Ульяна присела на стул поодаль и кивнула Богданову: продолжай.
– Припомните, пожалуйста, поточнее, когда состоялась их встреча? – Задавая вопрос Качалиной, он посмотрел на Ульяну и пояснил: – Речь идет о встрече мужа Доры Моисеевны с его университетским преподавателем.
– Скорее, это была консультация, – уточнила Качалина. – Я точно слышала, как Иван сказал: «Мне нужна консультация». Встреча проходила в его кабинете, я подавала чай.
– Когда это было?
– Точно не скажу. – Она ненадолго задумалась. – Месяца два назад, весной. Но уже потеплело – в кабинете было открыто окно.
– Что еще удалось узнать? – спросил Богданов.
Женщина пожала плечами, но потом смущенно заметила:
– Конечно же, я не имею такой привычки…
– О чем вы?
Она пояснила:
– Подслушивать.
– А в тот раз? – Богданов явно наталкивал ее на признание.
– В тот раз постояла за дверью.
– Вы совершили благой поступок.
– Они говорили о поисковом оборудовании. – Дора Моисеевна чуть-чуть наклонила голову и доверительно посмотрела на следователя.
– Из чего вы сделали этот вывод?
– Я слышала слова: металлоискатель и георадар.
– Ага… – Богданов посмотрел на Ульяну, и его взгляд был крайне многозначителен. Потом он вновь обратился к Качалиной: – После той встречи этот человек бывал в вашем доме?
– Нет. – Дора Моисеевна отрицательно помотала головой. – Это был первый и последний раз. Потом, когда он звонил, Иван всегда просил меня взять трубку и сказать, что занят или болеет.
– Стало быть, он звонил Ивану Васильевичу не раз?
– Раза три, может, больше.
– Он как-то представлялся?
– Ну да. Фамилию называл, но я ее не запомнила. Иван тоже говорил: если звонит такой-то, скажи, что я умер. Это он шутил. А видите, все так и вышло.
– Пожалуйста, постарайтесь вспомнить фамилию преподавателя, – попросила Ульяна.
Качалина обернулась и с удивлением посмотрела на нее:
– Да как же я вспомню, дорогая, если памяти совсем не осталось?
– Простите.
Богданов перевернул протокол, придвинул его Качалиной и положил рядом ручку:
– Пишите в нижней части листа: с моих слов записано верно, мною прочитано. Дата и подпись.
Она расписалась и взяла свою сумочку:
– Я могу идти?
– Нет, постойте. – Богданов выдвинул ящик стола и достал нарисованный карандашом портрет мужчины. Показал его так, чтобы Ульяна тоже могла видеть. – Никого не напоминает?
– А кто это? – растерянно проронила Качалина.
– Портрет составлен по описанию вашей соседки из квартиры напротив. Этот человек взломал дверь квартиры. Не исключено, что именно он убил вашего мужа.
– Ох! – Дора Моисеевна запрокинула голову и схватилась за сердце.
Ульяна вскочила и бросилась к ней, крикнув Богданову:
– Позвони в «неотложку»!
К счастью, все обошлось только водой и корвалолом, который нашелся в аптечке.
Качалина не опознала человека на портрете, и ее отправили домой на такси.
Ульяна взяла листок и вгляделась в черты лица предполагаемого преступника.
– Ну что? – подошел к ней Богданов.
Она задумчиво обронила:
– Не пойму.
– Чего?
– Вертится какая-то мысль в голове, но за хвост никак не схватить.
– Похож на кого-то?
– Точно не скажу. Не могу привязать его
