Андрей Хазарин - Союз обворованных
Он резво поднялся и заходил по комнате, пыхая трубкой.
- Адам, три дня на разработку тактики и организацию встречи. Если повезет, он будет наш со всеми голосами. Если не повезет, голоса останутся ему, но разойдемся мы с глубоким взаимным уважением и деловыми договоренностями. В то же время поиски слабых мест не прекращать, но никакой утечки в прессу, исключительно для нашего пользования!..
Остановился, повернулся к Зиневскому:
- Адам Сергеевич, вы меня порадовали! Выборы - выборами, а дело должно развиваться! Прошу продолжать...
- По Дроздову я все доложил...
- Да-да, переходите к следующему.
- Пивень Марксэн Панасович...
- Как-как? - опешил Дубов. Потом расплылся в улыбке: - Марксэн Маркс-Энгельс... Очаровательно!
Зиневский тоже чуть улыбнулся, пожал плечами:
- Я уже перестал удивляться. Видел в телевизоре человека с именем Виконт... Так вот, Марксэн Панасович (до обретения независимости Афанасьевич) родился в тридцать четвертом году, бывший первый секретарь Подгороднего райкома, с националистами начал заигрывать ещё в конце восьмидесятых, несмотря на линию партии. Сейчас - второй секретарь обкома Независимой коммунистической партии. Хитрый, осторожный, следы за собой заметает, как лиса хвостом.
- Предложения?
- Во-первых, как обычно, "хватит коммуняк". Во-вторых, "хватит пенсионеров, это не богадельня, тут работать надо". В-третьих, предлагаю организовать поддержку кандидатуры товарища Пивня национал-фашистами. Пан кошевой атаман Чубук готов к услугам за вполне умеренное вознаграждение. Если их поддержка будет гласной, а ещё лучше, громогласной, то в Чураеве Пивень ни за что не пройдет.
- Думаю, согласимся для начала, коллеги? - вежливо поинтересовался Дубов.
Коллеги издали соответствующие междометия.
Зиневский перевернул страничку:
- Кочетов Николай Гаврилович, президентский ставленник. Год рождения сороковой, бывший коммунист, секретарь Полянского обкома, ныне объединенный демократ. Лояльный член президентской команды. Автор нашумевшей книги "Завет незабытых предков", где доказывает, что колесо изобрели в Ленинском районе Полтавской области три тысячи лет назад, а огонь - в Черниговской области, первого мая неустановленного точно года, но, кажется, ещё раньше, даже древнеиндийское слово "агни" есть наше искаженное "огонь"...
Борис Олегович остановил его движением руки:
- Президентского протеже пока трогать не будем. Незачем вступать в конфронтацию с высшим лицом государства. В прессе организовать сдержанные объективные комментарии. Однако вскользь подчеркивать: товарищ - именно товарищ - Кочетов всю жизнь проработал в аграрной Полянской области, потому в Чураеве, промышленном и научном центре, столкнется с новыми для себя проблемами (на заднем плане, очень мягко: в которых ни уха, ни рыла не смыслит), в силу чего сможет взглянуть свежим взглядом. Тем более, что в обкоме он был не первым, а секретарем по идеологии. И каждый раз при перечислении послужного списка подчеркивать: секретарь по идеологии. Для нашего избирателя это будет, как красная тряпка для быка... Однако, Адам Сергеевич, я обратил внимание, что вы поставили последним в списке, то есть, согласно вашей оценке, посчитали самым... э-э... весомым соперником господина Лаврентьева. Поделитесь мотивами.
- Да понимаете, Борис Олегович, не то чтобы весомый... Темная лошадка этот Лаврентьев! Никто его толком не знает, он и в городе-то возник всего лет восемь назад. Анкетные данные - и все. Имя-отчество - Игорь Константинович, год рождения пятидесятый, кончал какой-то лесной институт в Москве, работал на целлюлозно-бумажном комбинате на Печоре. Директор АО открытого типа "Мак", которое строит заводик по переработке макулатуры в Дальнокутске. Баллотируется по списку "зеленых". Женат, трое детей. Все!
Дубов собрал губы куриной гузкой, медленно кивнул. Он тоже не любил темных лошадок. В кабинете повисла неприятная тишина.
- Разрешите, Борис Олегович? - подал голос бригадир Алексей. - Похоже, я что-то могу добавить... - Полистал блокнотик и прочел вслух: - "В Дальнем Куте самый первый ворюга, прохвост, пробы негде ставить".
- Откуда столь лестная характеристика? - весело удивился Дубов.
Алексей добросовестно пересказал донесение Саши-Е...
Вставная новелла 2
А разве голова может болеть? Это же кость...
Только наутро после саммита в Зиневском смог Алексей, бригадир охраны господина Дубова, вернуться от дел серьезных и безотлагательных к вопросу более мелкому, хоть вовсе не пустяковому. Во время подготовки "конференции" произошла по недоразумению небольшая стычка с людьми Питона, и Александр Евженко, один из лучших работников Алексея, получил легкую травму головы, скорее даже контузию. Конечно, в драку немедленно полез Сашин напарник, он же брат-близнец Паша, конечно, неосторожного чужого громилу постигло безотлагательное возмездие, и дело могло раскрутиться до масштабов, которых оно вовсе не заслуживало. Только вмешательство Алексея и Черныша, командира "обставы" бандюг (почему-то у Питона охрана именовалась таким странным словечком *), прекратило катавасию, начавшуюся исключительно по запарке. Саша-Е (в фирме было несколько Александров, Сашу в отличие от остальных звали Саша-Е, а Паша, хоть и один, стал "Пашей-Е" за компанию) пару дней ходил с кислой миной, время от времени непроизвольно щупая макушку, и Алексей встревожился.
ССС
_____________________
* Читателям, слегка забывшим зарубежную феню, напоминаю: обставой называется охрана у польских уголовников.
Вроде бы и пустяк - даже кожа не рассечена, но в профессии пустяков нет. Сам работник может и погеройствовать, демонстрируя стойкость, но бригадир не должен демонстрировать стойкость к чужим травмам. Есть работа, которую следует делать надежно, а потому руководитель должен быть уверен в надежности исполнителей - не только в смысле верности и дисциплинированности, но и в смысле простой физической надежности.
Короче, наутро после конференции Алексей дозвонился до знакомого врача-травматолога, Коли Чистякова, и тот велел прислать пациента к одиннадцати в областную клинику - новый корпус, первый этаж, пятый кабинет.
* * *
Саша-Е томился. Плевое дело, матюка не стоит, ну врезали по макену, было б из-за чего дергаться! Но когда бригадир приказывает, спорить не приходится. Да и доктор этот - мужик солидный, ручищи во, пузо тоже во отнесся к делу серьезно.
- Кончай, малый, дурака валять! Голова - она всему голова. Ты Алексею Глебовичу кто - просто друг или сотрудник?
- Ну, - подтвердил Саша-Е.
- А если ну, то мог бы и соображать, голова нужна не только для того, чтоб ею водку жрать. Сиди смирно, я щупать буду, а ты четко отвечай, где болит, где нет, и не строй из себя Виннету на допросе в гестапо. Мне твоя стойкость до лампочки, мне диагноз поставить надо!
Щупал шишку, придавливал легонько, сопел, бормотал:
- А тут? А вот так если?
Саша-Е, пересиливая себя, признавался, когда хоть чуток больно становилось, но было ему стыдно и противно. Что это бригадир надумал, в следующий раз из-за порезанного пальца к костоправам погонит...
Тем временем доктор сказал: "Ну-ну", потом сказал, что можно причесаться, а сам отошел к умывальнику и принялся мыть руки с мылом, напевая: "Голова ты моя удалая, долго ль буду тебя я носить". Наконец повернулся:
- Ну, ты уже причесался? Пошли.
Шустрым шагом потопал по коридору, мимо лифта, на котором висела табличка "Лифт не работает", свернул к лестничной клетке и, бурча под нос, отвел Сашу на шестой этаж, к невропатологу - так, по крайней мере, было написано на двери. Тут уж Саша заволновался. "Это что же, он меня за психа держит? Или в самом деле чего не так?" Однако прямо спросить побоялся: может, для них такой вопрос и есть главная примета, что у тебя уже крыша поехала, лучше помалкивать, пока сами не спросят.
Невропатолог оказался тощий, кучерявый, черный, седоватый и очкастый. Не вставая со стула, задрал глаза на доктора Чистякова, тот объяснил коротко:
- Ушиб теменной части твердым предметом.
- Ага, - сказал тощий и повернул очки к Саше. - Предмет-то какой был?
- Дубинка, - неохотно буркнул Саша.
- Да вы садитесь, - вежливо и даже приветливо пригласил тощий. Понимаете, нам нужно установить, не осталось ли каких противных последствий, вроде гематомы, которые могли бы сказаться на ассоциативных связях, памяти и прочих функциях...
Вот тут Саша вовсе затосковал.
А тощий вдруг поинтересовался, есть ли у Саши собака и кого он вообще предпочитает, собак или кошек, а после разговор совсем нелепый пошел, мелькали в нем вперемешку машины и оружие, таблица умножения и квадратные корни, кастрюли и рюмки, песни Высоцкого и Розенбаума, рыбалка и бабы, и где старики живут, и когда жениться собираешься...
После замолчал, велел ногу на ногу заложить, стукнул молоточком, этим же молоточком перед глазами поводил, велел вставать, а пузатому травматологу сказал:
