Ирина Градова - Мальтийский пациент
– Как же быть? – снова спросила Даша.
И тут меня озарило. Наружу выбраться через балкон не получится, но можно попробовать добраться до моста, соединяющего две башни. Оттуда мы смогли бы перейти в соседнюю башню, а через нее спуститься вниз.
– Делать нечего, – сказала я. – Придется идти назад.
Мы вернулись в мою спальню. Распахнув дверь на балкон, я посмотрела на Дашу, в нерешительности стоявшую у кровати.
– Слушай, – проговорила она жалобно. – Может, они уже ушли? Я до смерти боюсь высоты!
Даша никогда не поднималась выше пятого этажа и ужасно боялась лифтов, не говоря уже о том, чтобы темной ночью вылезать из окна над черной пропастью с бушующим внизу прибоем!
– Я полезу первой, – сказала я.
Перекинув ногу через перила, я встала на узкий выступ, по кругу опоясывающий башню. До моста было метров тридцать. Только сейчас я сообразила, что придется пройти по этому выступу не только мимо окон спален Филиппа и Робера, но и миновать гостиную. А ведь там, судя по Дашкиным словам, орудуют бандиты! Но ничего другого не оставалось, надо было рискнуть.
«Но Робер, – думала я, – маленькая дрянь! Обещал же, что никуда не уйдет, а станет нас сторожить!» С трудом сдерживая ярость, я медленно переставляла ноги и благодарила Бога за сломанные вчера два ногтя, из-за чего пришлось обрезать все остальные. Я переживала из-за испорченного маникюра, но сейчас это оказалось как нельзя кстати: с длинными ногтями я не смогла бы цепляться за стены.
Добравшись до балкона Филиппа, я прошла по нему, снова перелезла через перила и устремилась к спальне Робера. Отсюда виднелся свет в соседнем окне гостиной, однако никакого движения внутри я не заметила. Возможно, Даша права и бандиты покинули здание?
Мне пришлось собрать все свое мужество для последнего перехода. Глубоко вздохнув, я двинулась вперед. Оказавшись рядом с балконом гостиной, осторожно заглянула через стекло внутрь. Увиденное заставило мое сердце ухнуть вниз. Все в помещении оказалось перевернутым вверх дном. Со стен сорвали картины, гобелены и старинное оружие, а диваны и кресла сдвинули со своих мест. Но не это меня потрясло. У самой двери, упершись ногами в косяк, лежал Робер. Господи, а я-то обвиняла его в предательстве!
Оказавшись на балконе, я толкнула дверь в надежде, что она не заперта изнутри. Мне повезло. Едва дыша от возбуждения и страха, я вошла в гостиную. Разгром, царящий повсюду, оказался еще страшнее, чем я увидела снаружи, но сейчас меня интересовало только состояние Робера. Опустившись на колени подле молодого человека, я дотронулась до артерии на его шее. Кровь пульсировала слабо. Робер лежал ничком, в одних джинсах, с мокрыми волосами. Я испугалась, что они в крови, но, проведя рукой, поняла, что это всего лишь вода. Очевидно, парень принимал душ, когда услышал шум в гостиной, и успел только натянуть джинсы перед тем, как пойти проверить. И получил удар по затылку – я нащупала огромную шишку как раз в этой области. К своему облегчению, я не обнаружила на теле юноши других повреждений. Тем не менее радоваться не стоило. Робер не приходил в себя, и я сделала вывод, что у него, скорее всего, сотрясение мозга. Оставалось надеяться, что не очень тяжелое. Почему бандиты не убили его, как несчастного охранника?
Я осторожно перевернула молодого человека на спину. При этом он тихо застонал, и я легонько похлопала его ладонями по щекам, пытаясь привести в чувство.
– Ну же, малыш, давай, – шептала я по-русски, скорее для себя, нежели для него, просто чтобы мертвая тишина не давила так сильно. Звук собственного голоса меня успокаивал. – Давай, просыпайся, у нас мало времени!
Веки Робера дрогнули, и он открыл глаза. Взгляд его был мутным и никак не мог сфокусироваться на моем лице.
– Ула… – прошептал он и тяжело сглотнул. – Кто-то…
– Да-да, я знаю, – прервала я. – Где твой пистолет?
Молодой человек потряс головой, будто пытаясь поставить мозги на место.
– Я… оставил его под подушкой. О боже, они все здесь перерыли…
Я кинулась к дивану, на который указал Робер. Скорее всего, бандиты нашли оружие, но надежда все-таки оставалась: несколько диванных подушек еще лежали на месте. Я раскидала их, но оружия там не оказалось.
– Какой же я идиот! – простонал Робер, садясь и придерживая рукой голову.
– Ничего-ничего, – успокаивающим тоном сказала я, хотя сама вовсе не ощущала спокойствия. – О! Гляди-ка, нашла! – И я извлекла пистолет из пространства между поверхностью и подлокотником дивана. – Завалился сюда, поэтому они его и не нашли. Надо же, как нам повезло!
– Дай сюда, – потребовал Робер, и я протянула ему ствол, хотя и сомневалась в способности раненого попасть в цель в его теперешнем состоянии.
– Я пойду за помощью, а ты оставайся и жди, – сказала я и уже направилась к балконной двери, как вдруг позади раздался насмешливый голос:
– Далеко собрались, барышня?
Резко обернувшись, я увидела ухмыляющееся лицо Томазо Сантини. В одной руке он сжимал пистолет, а другой уперся в стену, приняв непринужденную, даже вальяжную, позу.
– Просто описать не могу, как же я рад нашей встрече! – продолжал он вкрадчиво. – А тебя, щенок, следовало шлепнуть, – обратился он к Роберу, который держал Томазо на мушке. Я не могла не заметить, что парень близок к тому, чтобы потерять сознание: по его лицу градом катился пот, а рука дрожала. – Давайте не будем ссориться, ребята, – примирительно сказал итальянец. – Признаю, в нашу последнюю встречу я вел себя не совсем галантно. Что поделаешь – работа такая!
– Да уж, у убийцы нелегкая жизнь, – прохрипел Робер, с ненавистью глядя в лицо Сантини.
– Но-но, не надо грубостей! – с угрозой сказал тот, но я видела, что он серьезно относится к оружию в руке молодого человека. – Ты едва держишься на ногах, малыш, – продолжал итальянец. – Того и гляди упадешь. Давай по-хорошему…
– Прежде чем упасть, – едва слышно перебил его Робер, – я выстрелю. Учти, я редко промахиваюсь.
Я боялась, что рано или поздно он все же вырубится и я останусь с Сантини один на один.
– Отойди от окна! – проговорил итальянец, помахивая нацеленным на меня пистолетом.
Я медленно пошла к двери. Одновременно Сантини начал пятиться к балкону.
– Опусти пушку, – посоветовал он Роберу. – Или я пристрелю твою подружку.
– У нас равные шансы! – прошептал Робер.
– Убери оружие, Том, – услышала я властный голос и увидела в дверях того самого импозантного англичанина, который вчера был вместе с Сантини и его подручными на маяке. – Я сказал, убери пистолет! – Он сделал ударение на последних словах, и в его глазах зажегся недобрый огонек. – Робер не станет стрелять в отца. Правда, сынок?
Не веря своим ушам, я уставилась на англичанина. Переведя взгляд на Робера, я увидела, как широко распахнулись его глаза.
– Что, не узнаешь? – снова заговорил мужчина, подходя ближе и останавливаясь в нескольких шагах от Робера. – Немудрено, ведь твой дед сделал все для того, чтобы убедить в моей смерти тебя и твою мать. Он так хотел вычеркнуть меня из вашей жизни и преуспел в этом! Не узнать родного отца…
– Я… узнал тебя, папа, – с трудом ворочая языком, произнес Робер. – Не подходи ближе, прошу! – И он перевел пистолет с Томазо на англичанина.
– Ты не выстрелишь, – в голосе последнего звучала уверенность. Тем не менее он остановился. – Нам всего лишь нужна карта, и мы уйдем. Никто не пострадает. Ты же знаешь, я никогда не причинил бы тебе вреда! Твой дед так долго обманывал тебя, заставляя верить в мою «трагическую гибель»…
– Он был прав, – перебил Робер. – Мой отец умер много лет назад, а тебя я знать не хочу! Ты – вор и убийца!
Лицо англичанина исказилось и стало похожим на маску.
– Не смей! – прошипел он. – Ты сам не понимаешь, что говоришь! Отдай мне карту, слышишь? Отдай ее, и мы уйдем, обещаю!
– Обещать может только тот, чьему слову можно верить, – ответил Робер. – А ты – предатель!
Я подумала, что еще минута такого напряжения, и Робер отключится, и вмешалась:
– Послушайте, у нас нет карты! Она у Аркона и Филиппа, они увезли ее с собой.
– Bastardi! – выругался Сантини. – Тогда, боюсь, у нас неприятности, Джеймс! Карта, должно быть, сгорела в машине!
– Что? – облизнув пересохшие губы, переспросил Робер севшим голосом. – В какой… машине?
– Язык твой – враг твой, Томазо! – в сердцах воскликнул тот, кого назвали Джеймсом. – Послушай…
– Где… мой дед? – Голос Робера прерывался, а рука, сжимающая рукоятку пистолета, предательски дрожала. – Где Аркон?
– Клянусь, я этого не хотел, – ответил его отец, вытянув руки ладонями вперед, словно пытаясь защититься от обвинений. – У нас просто не было выхода! Я не хотел, чтобы Томазо стрелял!
– Да, правильно, – презрительно фыркнул итальянец. – Давай, вали все на меня, оправдываясь перед сынком! Ты ведь мечтал хлопнуть своего тестя, скажешь, нет? Столько лет горячей ненависти, а тут – такая потрясающая возможность!
