Анна Данилова - Ледяное ложе для брачной ночи
– Дима… – Она удивленно вскинула брови. – Может, что-то случилось?
Караваев вел себя сдержанно. Сначала поздоровался со всеми, познакомился с Ариной, потом, никому и ничего не объясняя, просто взял жену за руку и посадил в машину.
– Что случилось, Дима? – Мира вдруг поняла, что она теперь не одна, она – замужем и не может сама решать: оставаться ли ей в гостях или нет? Это открытие ей еще предстояло осмыслить: хорошо это или плохо?
– Ничего особенного, просто я соскучился по тебе, вот и все! – Он повернулся к ней, взял ладонями ее лицо и поцеловал в губы. – И хватит уже подруг, разных встреч… Что ты в самом деле!
– Но я должна была увидеть твою Гортензию.
– Она такая же моя, как и твоя. – Он завел машину. – Поехали, не думаю, что ваша женская беседа принесла бы какие-нибудь плоды, я имею в виду ваше расследование. Дело запутанное. Кроме того, я почему-то уверен, что твои подружки рано или поздно стали обсуждать бы и меня, мое возможное участие в этих дичайших преступлениях. А ты у нас барышня впечатлительная, к чему все эти разговоры?
– Ты чего-то боишься? – Мира осторожно взглянула на него.
Но Караваев даже не повернул головы, он смотрел на дорогу и думал уже, как ей показалось, о чем-то своем.
– С тобой можно разговаривать, когда ты за рулем? – спросила Мира, с удивлением обнаружив, что она и понятия не имеет о привычках человека, с которым ей теперь предстоит жить. Некоторые мужчины сильно нервничают за рулем и не любят, когда их отвлекают. Другие, напротив, охотно разговаривают.
– Что за вопрос, Мира?! Тебе со мной можно разговаривать везде и всегда независимо от того, чем я занимаюсь. Даже когда я сплю.
– И ты не разозлишься, если я разбужу тебя среди ночи, чтобы, скажем, поговорить или задать какой-нибудь мучающий меня вопрос?
– Я буду только рад вынырнуть из своих снов, чтобы увидеть еще более прекрасный сон – ты со мной в одной постели. Неужели ты еще не веришь мне? Не привыкла ко мне?
– У нас было слишком мало времени, – честно призналась Мира. – К тому же сразу столько всего навалилось…
– Так я прав?
– В чем?
– Вы уже успели рассмотреть мою кандидатуру и повесить на меня ярлык предполагаемого убийцы?
Она не ответила. Лгать не хотелось, говорить правду – тем более.
– Значит, я угадал. Ну и ладно. Главное, что я никого не убивал и вообще не имею к этой истории никакого отношения. Но зачем вы приехали сюда? Ты хотела увидеть собственными глазами Гортензию? И что теперь?
– Она красивая. Но, вообще-то, мы успели и в ней увидеть потенциальную убийцу. Как-никак именно она появилась на горизонте в ту самую минуту, когда ты, некурящий мужчина, вышел из дома.
– Да уж, действительно, все это выглядит довольно подозрительно. Так о чем ты хотела меня спросить?
– Не спросить, а поговорить, и хочу, чтобы ты выслушал меня. Смотри: убиты пятеро мужчин. У троих из них – семьи. И только у Карлова и Пьянкова личная жизнь была не устроена. Да и у тех, у кого имелись жены и дети, репутация погуливающих мужчин. Какие-то случайные женщины, связи, романы… Это все, что их, на мой взгляд, связывало.
– Вы все уперлись в эту самую личную жизнь, а по мне, так на это преступление следует смотреть шире, – возразил Караваев.
– Ты можешь думать все, что угодно, но мужчины так не убивают. Мало того, что Концовника я нашла голым, так еще и эти отравления, пакеты на головах, переломанные ноги… Неужели ты думаешь, что Концовник мог раздеться и лечь в постель в присутствии мужчины?
– Нет, я так, конечно, не думаю. Раздеться он мог бы только при женщине.
– … а рядом стоял мужчина с бокалом отравленного вина?
– Мира, я умоляю тебя, давай хотя бы немного отдохнем от этой темы! Тебе самой не надоело?
– Надоело, Дима. Но я не могу нормально жить, зная, что где-то рядом с нами, рядом с тобой, если угодно, бродит убийца.
– С чего ты это взяла?
– Да с того, дорогой, что убийства происходили в твоей квартире! И я не уверена, что этот психопат или психопатка не совершат в твоей квартире еще одно убийство.
– Так я же заказал другие замки, просто потребуется время, чтобы все это сделать.
– Дима, мне тяжело находиться там, поверь мне.
У Миры зазвонил телефон. Она очнулась от тяжелых мыслей:
– Да, слушаю, – проговорила она вяло.
– Это Рита, – услышала она возбужденный голос подруги. – Все кончено, Мирочка! Все, все! Убийца сам пришел и признался во всех убийствах!
Мира посмотрела на Караваева расширенными от удивления глазами.
– Ну же! Не томи! Кто это?
– Сосед твоего мужа, еще мальчик совсем, Роман Тубелис. Сам сознался! Сейчас сидит и пишет признательные показания. Он, оказывается, был любовником нашей Лиды! Убивал всех тех, кто когда-то обидел ее. Помнишь, как в романе Саган «Ангел-хранитель»?
– Рита, не может быть! И зачем он признался – совесть замучила?
– Вероятно. Да, и еще новость. Только ты уехала, как позвонила Белякова, помнишь такую? Участковый гинеколог. Так вот. Она сказала, что пришли анализы: Лида забеременела – произошло чудо. Она так и сказала: словно это и не ее анализы, не Лидины.
– Думаешь, все эти события как-то связаны между собой?
– Нет, не думаю. Марк сказал, что Лида была у Романа, приходила прощаться. Просто у мальчика сдали нервы, вот и все. Или же после того, как Лида сообщила ему о том, что они больше не будут встречаться, он решил произвести впечатление на свою бывшую возлюбленную и таким диким образом привлечь к себе ее внимание. Так что, Мирочка, теперь можете жить спокойно!
Мира отключила телефон и пересказала мужу все, что узнала от Риты.
Караваев помолчал, словно ему требовалось время на осмысление этой новости.
– И что, что теперь будет с нами? Ты по-прежнему боишься ехать ко мне домой?
Мира улыбнулась: вот о чем он думал! Переживал, куда повезти ее, как поступить, что сделать кардинальное, чтобы не потерять ее, Миру. Он такой милый!
– Нет, кажется, я уже не боюсь. Этого мальчика, думаю, теперь не скоро отпустят на свободу. Ну и история, а, Дима? Любовь, страсти, измены! Мне почему-то сейчас подумалось, что Роман Тубелис убивал этих мужчин не как ангел-хранитель, а как ревнивый мужчина убивает своих соперников, пусть и бывших. Это ревность, сильнейшее, мощное чувство.
– Между прочим, я тоже ревнивый, – тихо заметил Караваев. – Ну так что, едем домой?
– Домой!
Ночью Мира позвонила Рите. Понимала: очень поздно, неудобно, но все равно позвонила.
– Рита, извини, что звоню в такой час. Тысячу раз извини. Мы должны с тобой встретиться. Непременно!
Рита без лишних вопросов согласилась, сказала, что сама подъедет к ней на машине.
– А Марк? Что сказать ему?
– Можешь и его взять с собой. Но только, если я ошибаюсь, мне будет очень стыдно.
– Марк все поймет, он хороший.
Они приехали через сорок минут. Караваев тоже проснулся и теперь смотрел на гостей мутными сонными глазами.
– Дима, прости меня, – сказала Мира, целуя его в лоб. – Если хочешь, поехали с нами. Понимаешь, главное – неожиданность, внезапность!
– Может, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – Караваев запахнул халат и уселся в кресло.
Марк воздерживался от комментариев. Он тоже выглядел после допроса Тубелиса утомленным и невыспавшимся. Но из уважения к жене и, конечно же, к Мире согласился на эту авантюру.
– Ладно, я с вами, так и быть, – сказал, наконец, Караваев и пошел одеваться.
В машине Мира достала из сумочки фотографию молодой женщины.
– Откуда она у тебя? – удивилась Рита.
– Помнишь, когда мы выходили из квартиры, я сказала, что оставила за шкафом носовой платок?
– Да, помню.
– Так вот, я взяла не носовой платок, тем более что я его там не оставляла, а фотографию Лиды, а еще – вот это. – И Мира с торжественным видом извлекла из сумочки целлофановый пакетик с чем-то маленьким и белым внутри.
– Что это? – спросил Марк.
– Это ватный тампон.
– Мы нашли его в квартире Шкребец, на полу, – вспомнила Рита. – Но зачем он тебе?
– Понимаете, меня вот уже пару дней мучит один вопрос: где еще я видела такой же тампон с каплей крови?
– Ну и что, вспомнила? – спросил ее Караваев.
– Вспомнила. Между прочим, благодаря тебе.
– Послушайте, куда мы едем? – спросил Марк.
Машину вела Рита. Она отлично знала маршрут.
– Мы едем за город, – ответила Мира. – На дачу.
– Ночью? – проворчал Караваев. – Валяйте, а я пока посплю.
Он уютно устроил голову на коленях жены и вскоре тихонько захрапел.
Дачный поселок мерцал редкими фонарями.
– Мира, все же спят. – Марк вглядывался в темноту проплывавших мимо заросших травой узких улочек, разделявших сады и огороды Ильиновки.
И вдруг машина резко дернулась и остановилась. Караваев проснулся, машинально выругался. Мира ткнула его кулаком в бок.
Прямо на дороге, преграждая ее, стояла машина. Маленькие малиновые огоньки обозначили ее габариты да еще оранжевая тлеющая точка сигареты. Рита включила фары, и все увидели мужчину. Молодого, черноволосого, симпатичного. В кармане джинсов он наверняка держал пистолет – рука была напряжена, да и взгляд свидетельствовал о том: сейчас не до шуток, дело серьезное.
