Камилла Лэкберг - Ангелотворец
— В Уддевале.
— Да что ты говоришь? Ты ездила с детьми на машине аж в Уддевалу? Бедные бабушкины ангелочки! Почему ты мне не позвонила? Я могла с ними посидеть. Мне, конечно, пришлось бы отложить утренний кофе с Йорел, но чего не сделаешь ради детей и внуков… Такова уж моя судьба. Ты поймешь, когда постареешь и твои дети станут большими.
Она умолкла, оттирая засохший джем, но через минуту продолжила:
— Придет день, и я больше не смогу вам помогать. Годы уже не те. Мне за семьдесят. Кто знает, сколько я еще протяну…
Эрика понимающе кивнула и изобразила благодарную улыбку.
— Дети поели? — спросила Кристина.
Ее невестка похолодела. Она забыла покормить детей! Они, наверное, умирают с голода. Но лучше она сама умрет, чем признается в этом свекрови.
— Мы ели хот-доги по дороге. Но они наверняка захотят пообедать, — ответила Эрика, стараясь говорить как можно убедительнее.
Решительным шагом она подошла к холодильнику, чтобы посмотреть, из чего можно приготовить обед. Быстрее всего сделать хлопья с йогуртом. Эрика поставила на стол пакет с йогуртами и под вздохи Кристины потянулась за хлопьями.
— В мое время дети получали полноценный обед домашнего приготовления. Никто и не думал кормить их полуфабрикатами. Патрик и Лотта даже не знают, что это такое, — комментировала свекровь каждое ее действие. — И видишь, какие они здоровые! Правильное питание — залог крепкого здоровья. Я всегда так говорила, но разве кто-то слушает? Вы, молодежь, всегда все знаете лучше всех. Вот и кормите детей всяким фастфудом.
Она замолчала, чтобы перевести дыхание. В этот момент в кухне появилась Майя.
— Мама, я так голодна! И Ноэль с Антоном тоже! Аж в животе урчит! — погладила она себя по круглому животику.
— Но вы же ели хот-доги в дороге! — сказала Кристина, гладя внучку по щеке.
Та затрясла головой так, что светлые кудряшки полетели во все стороны.
— Нет, мы не ели хот-доги. Мы сегодня ели только завтрак. Я умираю с голода. Умираю!
Эрика грозно уставилась на проказницу, чувствуя затылком осуждающий взгляд свекрови.
— Я пожарю им блинов! — вызвалась та.
Майя, услышав это, начала прыгать от радости:
— Бабушкины блинчики! Я хочу бабушкины блинчики!
— Спасибо! — Эрика убрала йогурт в холодильник. — Тогда я пойду переоденусь и посмотрю кое-что по работе.
Кристина уже начала доставать ингредиенты для блинов.
— Иди, а я накормлю бедняжек.
Мысленно досчитав до десяти, «непутевая мать» поднялась по лестнице на верхний этаж. На самом деле ей не надо было ничего искать, просто хотелось перевести дыхание. Мать Патрика желала им только добра. Но она, как никто другой, умела довести свою невестку до безумия. Причем из себя она выводила только Эрику, а не Патрика, и это злило писательницу еще больше. Каждый раз, когда она пыталась поговорить с мужем о Кристине, он только отмахивался: «Не обращай на нее внимания. Она, конечно, назойливая, но она же хочет нам помочь». Наверное, так всегда бывает между невесткой и свекровью, и наверное, когда-нибудь и Эрика будет портить кровь женам своих сыновей. Но в глубине души женщина знала, что это не так. Она будет самой лучшей в мире свекровью. Они с женами Ноэля и Антона будут друзьями. Они будут доверять друг другу и делиться секретами. Они будут вместе путешествовать. Эрика будет помогать им с внуками. А если они будут сильно заняты, то и с уборкой и готовкой. Конечно, у нее будет свой ключ, и… Эрика замерла. Может, все-таки не так просто быть идеальной свекровью?
В спальне она переоделась в джинсовые шорты и белую футболку — свою любимую. Молодой женщине казалось, что в ней она выглядит стройнее. Обычно она то набирала, то теряла вес, но если раньше Эрика покупала одежду тридцать восьмого размера, то последнюю пару лет — только сорок второго. Как так вышло? Да и Патрик не лучше. Сказать, что он был натренированным, когда они познакомились, было, конечно, преувеличением, но живота у него, по крайней мере, не было. Теперь же у него был конкретный животик, а Эрика этого терпеть не могла. Живот у мужчины отбивает всякое желание. Может, и она ему больше не кажется привлекательной? Ведь со дня их первой встречи и Эрика сильно изменилась…
Писательница бросила последний взгляд в зеркало и замерла. Что-то в комнате было не так. Она огляделась по сторонам, пытаясь вспомнить, как все выглядело утром. Что-то явно изменилось, но вот только что? Может, Кристина была здесь? Нет, тогда бы она и постель заправила, а на кровати по-прежнему в беспорядке валялись подушки и скомканное одеяло посередине. Эрика еще раз оглядела комнату и пожала плечами. Наверное, это ее воображение разыгралось. Она прошла в кабинет, села за стол, нажала на первую попавшуюся клавишу компьютера, чтобы тот проснулся, и в панике уставилась на экран. Кто-то пытался залогиниться в ее компьютере! После трех неудачных попыток на экране теперь светился секретный вопрос: «Как звали ваше первое домашнее животное?» Чувствуя, как по спине бежит холодок, Эрика обвела взглядом кабинет. Кто-то определенно был здесь. Конечно, со стороны все выглядело так, будто комната в полном беспорядке, но она точно знала, где что лежало утром. И для хозяйки было очевидно, что кто-то трогал ее вещи. Но зачем? Что-то искали? Но что? Она пыталась понять, пропало ли что-нибудь, но все вроде было на месте…
— Эрика! — позвала снизу свекровь.
Писательница подошла к двери узнать, что ей надо.
— Да? — перегнулась она через перила.
Кристина стояла внизу с недовольной миной.
— Не забывай закрывать дверь на веранду! Это может плохо кончиться! Я только чудом увидела Ноэля в окно. Он уже бежал к дороге. Я едва успела его поймать. Нельзя оставлять дверь открытой, когда в доме маленькие дети. Не успеешь и глазом моргнуть, как они исчезнут.
Эрика похолодела. Она отчетливо помнила, как закрывала дверь на веранду. Поколебавшись секунду, взяла мобильный телефон и набрала номер Патрика, но, услышав знакомые сигналы из кухни, поняла, что тот забыл его дома, и положила трубку.
Паула со стоном поднялась с дивана. Обед был готов, и, несмотря на то что при мысли о еде ее тошнило, молодая женщина понимала, что поесть надо. Обычно Паула обожала все, что готовила мама, но беременность лишила ее аппетита. Если бы это было в ее власти, она питалась бы только крекерами и мороженым.
— Вот идет наш бегемот! — объявил Мелльберг, отодвигая для нее стул.
Паула проигнорировала эту глупую шутку, как уже сотни раз до этого.
— Что у нас на обед? — спросила она.
— Мясо в горшочках. Тебе нужно железо, — сказала ее мать, накладывая ей большую порцию.
— Спасибо, что пригласили меня на обед. У меня нет никакого желания готовить. Особенно когда Юханна работает.
— Конечно, милая, — улыбнулась Рита.
Сделав глубокий вдох, Паула заставила себя положить в рот кусочек. Тот мигом начал разбухать во рту, но она упрямо продолжала жевать. Ребенку нужна энергия.
— Как дела на работе? — тем временем спросила у мужа Рита. — Есть успехи в деле Валё?
Мелльберг положил в рот ложку с горкой и только после этого ответил:
— Дела идут. Я, конечно, работаю на износ, а значит, результат скоро будет.
— Что вы успели обнаружить? — спросила Паула, хотя прекрасно знала, что Бертиль не сможет ответить на этот вопрос.
— Ну… — Отчим явно был в замешательстве. — Мы еще не обобщили результаты…
Раздался звонок мобильного. Благодарный за передышку, он бросился отвечать:
— Это Мелльберг. Привет, Анника… Где Хедстрём? А Йоста? Что, не можешь дозвониться? Валё? Да, я могу поехать. Могу, я сказал!
Закончив разговор, он выругался и пошел в холл.
— Ты куда? А доесть? — крикнула Рита.
— Важные дела. Стреляли на Валё. Потом поем.
Паула вскочила.
— Погоди, Бертиль! Что ты сказал? На Валё стреляли?
— Пока ничего не знаю. Но поеду туда и разберусь.
— Я с тобой! — крикнула молодая женщина, надевая туфли.
— И речи быть не может, — остановил ее Бертиль. — И потом, ты в отпуске.
К нему присоединилась Рита.
— Ты с ума сошла?! — завопила она так громко, что ее вопли чудом не разбудили Лео, спавшего в спальне Риты и Мелльберга. — В твоем положении ты никуда не поедешь!
— Правильно, поговори с ней! — крикнул на прощание Мелльберг.
— Я с тобой. Если ты не возьмешь меня с собой, я буду голосовать на дороге и сама доберусь до острова, — пригрозила Паула.
Она была полна решимости. Ей надоело сидеть без дела. Рита продолжала кричать, но ее дочь только отмахнулась.
— Безумные женщины, — вздохнул Бертиль, направляясь к машине. Когда Паула неуклюже спустилась по лестнице, он уже успел завести мотор и включить кондиционер. — Обещай, что не будешь нарываться на неприятности! — потребовал он.
