Брат мой Каин - Перри Энн
– Думаю, да, – согласился сыщик, удивленный таким интересом, в то же время показавшимся ему неожиданно приятным. Мисс Уайндхэм тянулась к нему независимо от того, как бы скромно он ни старался держаться – в этом не оставалось сомнений. Его тоже влекло к ней, потому что он находил в ней все те качества, которые нравились ему в женщинах: очарование, ум, скрытность, умение развлечь и женственность в сочетании с едва заметной ранимостью. Все это представлялось Монку весьма приятным. При этом чувство, которое он сейчас испытывал, не казалось ему абсолютно неизведанным. У него возникали какие-то смутные воспоминания, и поэтому его влечение к девушке было скорее инстинктивным, однако вполне очевидным и доставлявшим ему удовольствие.
– Значит, вы собираетесь в Ист-Энд? – поспешила предположить она, и глаза у нее загорелись.
– Да, – ответил Уильям, посмотрев на нее удивленно и чуть насмешливо. Он догадывался, что она скучает и ищет приключений, абсолютно не похожих на то, чем может похвастаться кто-либо из ее знакомых. Уайндхэм была достаточно смела, он в этом не сомневался, и, возможно, у нее даже было желание расширить кругозор и помочь человеку, к которому она испытывает определенную жалость. Сыщик знал, что она скажет дальше.
– Я помогу вам, – предложила девушка. – Я отлично разбираюсь, когда говорят правду, а когда лгут, и к тому же вдвоем мы сумеем опросить вдвое больше людей, чем вы один.
– Вам нельзя отправляться туда в такой одежде. – Детектив смерил ее явно оценивающим взглядом.
Его гостья выглядела безупречно: живость характера превосходно сочеталась у нее с безукоризненным вкусом и яркой красотой, привлекавшей внимание мужчин; в то же время она оставалась достаточно скромной и вела себя с достоинством и выдержкой, сразу заставлявшими увидеть в ней личность и наводившими на мысль о том, что под этой внешностью скрыто неизмеримо больше качеств, о которых мужчина может узнать, лишь раскрыв перед нею собственную душу. Монк убедился, что ему определенно хочется взять ее с собой независимо от того, окажется она полезной или нет. Находиться в ее обществе казалось ему восхитительным.
– Я одолжу одежду у служанки, – пообещала Друзилла. – Когда мы можем начать?
– Завтра утром, – ответил сыщик, и брови у него приподнялись в едва заметной улыбке. – Восемь часов для вас не слишком рано?
– Ничуть, – ответила мисс Уайндхэм, высоко вскинув подбородок. – Я буду здесь в восемь, минута в минуту.
Монк ухмыльнулся:
– Отлично!
Миссис Манди, постучавшись в дверь, принесла горячий шоколад, и Уильям принял его с таким видом, словно им подали шампанское.
Глава 5
Район Блумсбери, куда они отправились следующим утром, встретил их тишиной и холодом, но они продолжали двигаться в западном направлении, пока, приблизившись к реке, не оказались в густом тумане, который, смешиваясь с дымом из труб жилых домов и фабрик, вызывал ощущение горечи в горле. Потом, подъезжая к Собачьему острову, кучеру ради осторожности пришлось пустить лошадь тихим шагом. Наконец кеб остановился на Три-Колт-стрит, и Монк, расплатившись, помог Друзилле выйти. Она, как и обещала, одолжила одежду у служанки. На ней была юбка из темной ткани и выглядывающая из-под жакета застиранная блузка неопределенного цвета. Наряд мисс Уайндхэм дополняла еще пелерина, казавшаяся в туманном полумраке то ли серой, то ли коричневой. На голову она накинула шаль, прикрыв ею светлые волосы, а щеки слегка испачкала сажей. Однако никакие уловки не могли скрыть красоту, которой наградила ее природа, а также ослепительную белизну ровных зубов, обнажавшихся, едва ей стоило улыбнуться.
Кеб уехал, скрывшись во мгле. Друзилла с легкой дрожью взялась за руку своего спутника, и они занялись делом, которое обещало занять немало времени. Вначале девушка стояла поодаль, когда детектив разговаривал с торговцем вразнос, с оглашавшим новости уличным крикуном и со старьевщиком, от которых ему не удалось узнать ничего стоящего. Монк не удивился тому, что эти люди казались девушке чужаками и вызывали у нее испуг. Она, наверное, с трудом улавливала смысл их речи, а их потемневшие от глубоко въевшейся грязи лица, казалось, не выражали ничего, кроме постоянной настороженности и смешанной со страхом злобы.
Не успели Уильям с Друзиллой пройти и сотни ярдов, как их окружила целая ватага детей с исхудавшими лицами, из-за чего глаза у них казались непомерно большими. Многие из них были босыми, несмотря на то что им приходилось ходить по ледяным булыжникам мостовой. Их одолевало любопытство, и каждый надеялся выклянчить фартинг или полпенни. Грязные ручонки цеплялись за рукава Монка и юбки его помощницы, ширина которых более чем в два раза уступала ее обычным кринолинам.
Они понемногу продвигались в западном направлении. На Роупмейкерс-филдс сыщик переговорил с несколькими лавочниками, а Друзилла, наконец, собралась с духом и высказала некоторые собственные предположения. Однако они пока так и не сумели добыть какие-нибудь полезные сведения. Лишь иногда им приходилось слышать имя Кейлеба Стоуна. О нем мало кто отзывался положительно: по большей части в словах собеседников чувствовался неприкрытый страх.
На Эмметт-стрит их ждало то же самое. Речной туман там сделался еще гуще: он висел, словно плотная пелена, едва пропускавшая дневной свет. Улицы казались однообразно серыми, высокие узкие стены домов покрывали копоть и сырые разводы, а из печных труб поднимались дрожащие струйки жидкого дыма. Выгребные ямы, соединявшиеся со сточными канавами, наполняли воздух удушающим зловонием. Туман подавлял все звуки – даже шаги прохожих становились в нем едва слышными. Время от времени с реки, протекавшей за следующей улицей, доносился рев сирены, предупреждающей суда об опасности.
Несколько раз Друзилла устремляла на Монка вопросительный взгляд, исполненный страха.
– Вы хотите вернуться? – спросил он, догадавшись, какой испуг и сожаление она должна сейчас испытывать. Одно то, что мисс Уайндхэм углубилась так далеко в эти трущобы, являлось смелым поступком для девушки, не имевшей представления о подобных вещах.
– Мы пока еще ничего не узнали, – упрямо ответила она, стиснув зубы. – Благодарю вас, но я решила продолжать.
Уильям улыбнулся с непритворной теплотой и чуть крепче взял ее за руку, прежде чем они направились мимо Вест-Индия-Докс в сторону Собачьего острова.
На Вест-Ферри-роуд сыщик остановил женщину с огромным бюстом и короткими, сильно распухшими ногами. Она держала в руках сверток какого-то тряпья и как раз собиралась войти в дверь, откуда разило запахом подгоревшего жира и застоявшихся нечистот.
– Эй! – окликнул ее Монк.
Остановившись, женщина обернулась, слишком усталая, чтобы проявлять любопытство.
– Да? – спросила она.
– Я ищу одного человека, – начал детектив, точно так же, как и во всех предыдущих случаях. – Я отблагодарю вас, если вы поможете мне его найти.
– Правда? – Неподвижное лицо женщины чуть оживилось. – И кого же вы ищете?
Друзилла протянула ей нарисованный Энид портрет Энгуса, и местная жительница внимательно вгляделась в него при слабом свете. Потом лицо у нее сделалось жестким и она, сунув портрет в лицо Монку, сердито проговорила:
– Если вам нужен Кейлеб Стоун, ищите его без меня! К черту ваши деньги! Они не понадобятся мне в могиле!
– Это не Кейлеб Стоун, – торопливо сказал сыщик.
– Нет, это он! – Женщина опять резким жестом протянула ему портрет. – За кого вы меня принимаете? Я знаю Кейлеба Стоуна как облупленного!
– Это не Кейлеб, – поспешила успокоить ее мисс Уайндхэм, впервые взяв в свои руки инициативу. – Это его родственник, поэтому он так на него похож. Но вы все-таки приглядитесь получше. – Взяв портрет у Монка, она снова подала его женщине. – Посмотрите на это лицо. Вы видите, что оно выражает? Неужели этот человек похож на таких, как Кейлеб Стоун?
Их собеседница задумалась, сморщив лицо.
