О чем молчит диктофон - Марина Серова
– Спасибо вам, Алевтина Семеновна! – с чувством проговорила я. Я и правда была бесконечно благодарна соседке за ее заботу о тете.
– Что ты, Женечка! – Соседка замахала на меня руками. – Чай, не чужие…
Я вновь испытала мимолетный стыд. Постепенно мне удалось восстановить картину происшествия. Тетя Мила рассказала, что когда она открывала входную дверь, возвращаясь из магазина, кто-то внезапно с силой втолкнул ее в квартиру и повалил на пол. Тетя Мила, по ее собственным словам, решила, что ей уж конец пришел, но нападавший, вместо того чтобы добить свою жертву, вихрем промчался в квартиру, а затем так же стремительно пробежал мимо лежавшей на полу тети Милы и выскочил из квартиры. Несмотря на свое полуобморочное состояние, тетушка все же успела заметить, что нападавший – здоровенный бугай и что, хотя на голове у него был капюшон, волосы у него темные и немного курчавые.
Виталий! Виталий Подвоев! По описанию подходит именно он. Значит, он следил за мной и пытался до меня добраться у меня же дома. Вот чем объясняется его стремительное проникновение в квартиру. Он надеялся застать меня врасплох, но меня не оказалось в квартире. Поэтому он убежал и теперь будет искать случая вновь напасть на меня. А пока ограничился тем, что до смерти перепугал мою любимую тетушку, беззащитную старушку, которая в жизни не сделала никому ничего плохого!
От злости я сжала кулаки, так что ногти врезались в ладони. Я добьюсь, чтобы его пожизненно засадили за двойное убийство и два покушения на меня. Однако главным его прегрешением я считала нападение на тетю Милу. Его счастье, если следствию удастся добраться до него раньше меня! Я немедленно звоню Векшину, чтобы Подвоева арестовали. О чем они только думают!
Я выхватила телефон, и он немедленно зазвонил. Я взглянула на дисплей – номер был незнакомым.
– Слушаю. – Я старалась, чтобы голос не дрожал от злости. Может, очередной клиент.
– Евгения? – Я узнала голос капитана Дягилева. – Вы просили сообщить, есть ли алиби у Виталия Подвоева, так?
– Да, я вас внимательно слушаю. – Я старалась не выдать своего волнения.
– Ни при чем здесь ваш Подвоев, – сообщил мне Дягилев. Мне даже показалось, что в его голосе проскользнули злорадные нотки, хотя с чего бы ему злорадствовать. – В день смерти гражданки Тальцевой он вместе с матерью находился в городской больнице, в отделении кардиологии. У женщины случился сердечный приступ, и Подвоев сопровождал ее в машине «Скорой помощи». И после провел несколько часов непосредственно в больнице. Это подтверждает и больничный персонал, и записи с камер видеонаблюдения.
– А вы знаете, где сейчас находится этот самый Подвоев? – Я была раздосадована и растеряна одновременно. Значит, все это время я шла по ложному следу? Но кто же тогда…
– Да, – ответил, к моему полному изумлению, Дягилев. – Сейчас он идет по коридору к выходу из нашего учреждения. Только что вышел из допросной.
– И долго он у вас пробыл? – спросила я упавшим голосом.
– Около часа, – отозвался Дягилев.
Значит, на тетю Милу напал вовсе не Виталий Подвоев. В тот самый момент, когда моя тетушка упала в коридоре собственной квартиры, сбитая с ног неведомым преступником, Виталий сидел в допросной, отвечая на вопросы дознавателя.
– Евгения Максимовна. – Тон Дягилева внезапно стал официальным. – Если вам есть что сообщить об обстоятельствах смерти гражданки Тальцевой, предлагаю вам сделать это как можно скорее. В противном случае вы можете быть привлечены к ответственности…
– Да, я знаю, – перебила я капитана. – Но пока мне действительно нечего сообщить. Как только выяснится что-то определенное, я сразу же с вами свяжусь.
Отделавшись таким образом от бдительного Дягилева, я внезапно осознала, что сказала ему чистую правду. Я действительно не могла ровным счетом ничего сообщить о смерти Эльвиры Тальцевой. Я понятия не имела, кто мог ее убить и за что. Может статься, ее смерть вообще никак не связана с шантажом Виктории Ястребовой. Все эти события совпали совершенно случайным образом, что и сбило меня с толку. Или Эльвиру убил кто-то из ее знакомых, кто понятия не имел о ее отношениях с моей клиенткой. Этим и объясняется тот факт, что деньги и запись были найдены капитаном Скрынниковым в ее квартире. Убийца даже не пытался их искать, так как не имел ни малейшего понятия об их существовании.
Судя по тому, что я успела узнать об Эльвире, она была та еще оторва. Так что мало ли кто мог желать ей смерти.
Значит, к смерти Скрынникова Подвоев тоже не имеет отношения. Наверняка это так, я просто не решилась спросить об этом Дягилева. Я поняла, что пока ничем не могу помочь своей клиентке. Теперь остается только ждать, когда шантажист сам выйдет на связь и озвучит свои требования. Похоже, ничего другого не остается.
– Женя, ты бы поела, – внезапно подала голос тетя Мила. – Я утром суп сварила, который ты любишь.
Я понятия не имела, какой именно суп я люблю, поскольку любую стряпню тети Милы поглощала с неизменным удовольствием. Меня обрадовало, что тетушка оправилась от потрясения настолько, что вспомнила о привычных хлопотах.
– Спасибо, тетя Мила. – Я взяла ее за руку. – Ты обо мне не беспокойся. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь? Может, принести тебе сюда тарелку супа? Поешь и опять приляжешь?
– Что это я буду разлеживаться? – возмутилась тетушка. – Сейчас поем и машинку заправлю, у меня стирки накопилось. И не болтай ерунды, все со мной в порядке. А Аля молодец, надо будет ей пирожков испечь да отнести.
Я всецело разделяла мнение, что Алевтина Семеновна молодец, но заикнулась было, что тете лучше бы отдохнуть, а не хлопотать у плиты. Вместо ответа она поднялась с дивана и молча прошествовала в кухню. Я собралась пойти следом, но тут вновь зазвонил телефон. Я поспешила ответить – звонила Виктория.
– Женя, срочно приезжай! – Виктория, судя по голосу, была на грани истерики.
– Уже еду, – заверила я, направляясь к выходу. – Что случилось, кто-то вломился в особняк?
– Нет, все гораздо хуже! – заявила Вика. – Она мне звонила!
Я понятия не имела, кто такая эта самая «она», но если бы Виктория заявила, что ей звонила покойная Эльвира Тальцева, я бы,
