Сто одна причина моей ненависти - Рина Осинкина
Тяжело вздохнув, Людмила проговорила:
– Я сама на машине. Только, Галчон, дело в том, что ситуация моя не терпит отлагательств. Контрагент уже, наверное, всю обивку в своей тачке сгрыз. Я что-нибудь придумаю, ты не беспокойся, – и тут же добавила, увидев, как вытягивается сестрино лицо: – Ты только опять ничего себе не нафантазируй. Решишь еще, что я надулась и тебя виноватю. Сегодняшний день вообще для меня счастливейшим будет на много дней вперед. Потому что мы с тобой теперь снова дружим. И никогда больше глупостей подобных себе не позволим. Правда? Ведь снова? И никогда?
Галка улыбнулась:
– Правда. И никогда. Может, все-таки подождет твой контрагент? Хочешь, я с ним поговорю? Или ему денег нужно?
– Понимаешь, Гал… Объяснять так долго… Если в двух словах, то я хочу за этим типом проследить, но не на своей тачке, мою он запомнил. Дополнительный свидетель не помешал бы, но раз ты не сможешь со мной поехать, я все его действия на регистратор сниму. Или на смартфон. Видишь ли, я подозреваю аферу намечающуюся. Точнее – акцию нехорошую против одной моей знакомой. Ты ее не знаешь, потому что я сама с ней познакомилась только вчера. Но ей не на кого больше надеяться, как мне кажется, поэтому помочь ей должна я. И у нее детеныш крошечный. Дочка. Клашенька.
– А это не опасно? – сдвинула брови Галина. – Не нравится мне все, что ты мне тут рассказала. Может, в полицию лучше обратиться?
– Да нет, ну что ты, – рассмеялась Людмила не слишком убедительно.
Галину ее реакция не успокоила, но тут скоба дверной ручки сердито затряслась, и снаружи послышалось начальственное меццо-сопрано: «Галина Валерьевна, вы тут, я знаю, открывайте».
– Вот блин, – пробормотала себе под нос Галка и шепотом пояснила Людмиле: – Главврач.
Повысив голос, откликнулась – нет, не заискивающе-преданным тоном нашкодившей прислуги, отнюдь, а тоном как бы доброжелательным и даже приветливым, совершенно не роняя себя и одновременно оставаясь в рамочках:
– Иду, иду, Светлана Сергеевна, минуточку.
Главврачом оказалась тощая белобрысая особа с докторской шапочкой, надвинутой на лоб вплоть до черной оправы очков, в белом халате, из нагрудного кармана которого выглядывала пара авторучек, в туфлях-лодочках на плоской подошве – мымра обыкновенная и абсолютная.
– Отдыхаете? – бесцветным голосом поинтересовалась она, оглядывая интерьер и заодно бросив взгляд на неуверенно улыбающуюся Людмилу. – Ваш пациент немножко нервничает. Вы не в курсе?
– Предполагаю, – невозмутимо проговорила Галина. – Но моя сестра заехала по неотложному делу. Мы все обсудили, и я как раз собиралась…
– Ваша сестра? – переспросила главврачиха, вновь посмотрев на Люду, но уже более внимательно.
– Да, сестра, Людмила – позвольте представить. Люда, встань и поздоровайся со Светланой Сергеевной.
Людка хмыкнула, оценив сестрин юмор. Или не юмор это был, а просто старшая вошла в роль, вновь приняв младшую под опеку? Однако встала, улыбнувшись блондинистой мымре.
– Так мы же знакомы! – совсем по-человечески воскликнула мымра и хлопнула Людку по плечу. – Вы – Людмила Миколина, подруга Викиной мамы. Мы с вами на свадьбе у Виктории познакомились, припоминаете?
– Нет, – категорично и честно ответила Людмила.
– Так, – сурово проговорила Светлана. – Видимо, я перестаралась с имиджем. А сейчас припоминаете?
Одной рукой она аккуратно сняла докторскую шапочку, второй – очки в старомодной оправе, уложив атрибуты на край стола. Затем извлекла несколько шпилек из кренделька, в который волосы были убраны на затылке, и отпустила на свободу платиновую лавину.
– Е-мое, – не удержалась от восклицания Людмила, узрев перед собой ту самую подружку Катюхиной дочки, свидетельницу на Викиной свадьбе, супругу химического магната, которая поразила Людку ослепительным гламурным видом и очаровательной, но безусловной глупостью.
– Узнали, – удовлетворенно произнесла Светлана, не обращая внимания на остолбенелый Галкин вид. Ее, судя по всему, преображение начальницы тоже застало врасплох.
Галка не удержалась и спросила:
– Зачем вы так с собой?
Светлана взглянула на подчиненную с грустной мудростью дворового пса и проговорила:
– Это мой единственный выбор. Кто меня примет всерьез, если я буду выглядеть как бейба? Жирдяи из пациентов начнут ухлестывать, персонал будет ржать за спиной, а как специалиста вы меня что-то не оценили. Так ведь, Галина Валерьевна? Отбраковали меня как дантиста?
– Ну не то чтобы… – замялась Галка и добавила уклончиво: – Я считаю, что вам руку набить надо. Это дело наживное.
– Тогда давайте я с вашим Кошкиным разберусь, – по-змеиному вкрадчиво предложила Светлана. – Прям вот сейчас. Чтобы руку набить, как вы выразились.
– Пожалуй, не надо, – поспешно ответила Галка. – Спасибо, что напомнили. Иду уже.
Подойдя к зеркальной дверце шкафа, придирчиво осмотрела свое отражение, поправила выбившийся из-под шапочки темно-каштановый локон, одернула бирюзовые борта пиджачка, повернулась к Людке, проговорила:
– Пока, Милочек, не пропадай больше. И вот что… – добавила она вполголоса: – Позвони все же в полицию.
Услышав про полицию, Светлана Сергеевна как-то вдруг присобралась, и глаза ее оживленно заблестели. Поинтересовалась:
– А зачем вам полиция, Людмила Валерьевна? Проблемы с безопасностью? Подверглись преследованию негодяя и не знаете, как от него избавиться? У меня есть знакомые в полиции. Ну, вы в курсе должны быть. Вика служит в органах, и ее старшая сестра тоже. Но стоит ли беспокоить занятых людей, если с проблемой мы можем справиться сами? Эх, давненько не брал я в руки шашек!
Под недоуменными взглядами обеих сестер поправилась: «Хотела сказать – «не брала»…» И азартно потерла руки.
Галина задумчиво на нее смотрела. Потом обернулась к сестре:
– Тебе нужен был напарник. Рекомендую.
– Отлично, – перехватила инициативу Светлана. – Вы, Галина Валерьевна, отправляетесь долечивать Кошкина, а мы с Людмилой Валерьевной займемся обсуждением ее проблемы.
– Светлана Сергеевна, некогда обсуждать, бежать пора. Меня тоже клиент заждался, – с нервозностью в голосе проговорила Людка.
– Без обсуждения нельзя, – отрезала Светлана. – Лучше потратить некоторое время вашего клиента, чем впоследствии разгребать собственные большие неприятности. И еще. Если вы подруга Викиной мамы, то я вам – Светлана. Можно – Света.
– А для Галины вы теперь Светлана тоже?
– Ни в коем случае. Для Галины Валерьевны я начальство, а с ним фамильярничать вредно. Не для подчиненных вредно, заметьте, а для начальства. Разболтаются, слушаться перестанут, нагличать начнут и косячить. Так ведь, Галина Валерьевна?
– Светлана Сергевна, вы мудры не по годам, – опустив глазки долу, ответила Галка, и Людмила не смогла разобрать, сколько в ответе сестры насмешки, а сколько уважения.
Светка хмыкнула. Видимо, тоже оценила реакцию подчиненной. Проговорила с легкой ехидцей:
– К специалистам категории «эксперт» данное правило отношения не имеет. Они по-любому будут нагличать. Исключительно по причине завышенной самооценки. Поэтому вы, Галина Валерьевна, тоже можете называть меня Светланой при условии, что никто из персонала
