Три истории. Повести - Александр Зуев
Продолжая взирать на безмолвно сидящего Задонского, Воронов поинтересовался о произносимой им фразе.
– Это что, Ваша любимая поговорка? Вы часто ее употребляете. Кстати, ею, лет пять назад, обмолвился один Ваш хороший знакомый – Зоря, при разговоре с нашим осведомителем, но тот не придал этому значения. Так и не была оценена эта особенность лексикона неуловимого Дока, а она могла о многом рассказать.
– Все, хватит накачивать меня лекцией о совести, долге, человечности и прочей чепухе, учить жизни, граждане полицейские и ежи с вами подобные, – уже теряя самообладание и выдержку и повысив голос, раздраженно и резко отрезал Задонский. – Я же Вас, Николай Петрович, просил прекратить это. Вряд ли вы все поймете меня. Свою шкуру я спасать и не собирался – говорил же, пожил хорошо. Повторяю, мне мою организацию следовало спасать во что бы то ни стало, ибо столько сил отдано для ее создания, столько энергии, здоровья, если хотите. Теперь все это уже не важно. Все, на этом точка.
– Сами все нам покажите и расскажите или будем искать с особой тщательностью? – спросил Задонского следователь.
– Да, Вениамин Валентинович, я тоже советую все показать самому – зачем усложнять дело, – добавил Воронов.
– Конечно, сам. А то вы тут все перероете-перелопатите, с ног на голову поставите – убирать сутками придется. Вот только пойду переоденусь, халат сменю на брюки.
И он направился в спальную комнату. А через минуту оттуда раздался грохот выстрела, потянуло запахом горелого пороха. Вмиг в комнату вбежали Воронов и следователь. Задонский лежал на полу, на ковре, лицом вниз, из раны на голове справа, пульсируя, вытекала кровь, пачкая лицо и пропитывая лужицей ворс ковра. Ноги слегка подергивались в предсмертной агонии, но вскоре совсем затихли. Чуть в сторонке от тела, рядом с правой рукой, лежал пистолет системы «Вальтер». Из дульного среза ствола медленно наружу выходил сероватый дымок.
– Черт, как он нас надул своим переодеванием. Так спокойно и буднично попросился сменить одежду, что мы и сообразить ничего не успели. Вот лажанулись так лажанулись! Когда поумнеем, – негодовал Воронов. – Надо сообщить жене, для нее все это будет сильным ударом. Однако давайте продолжим. Начнем обыск, а сюда вызываем коллегу нашего фигуранта. Какая ирония судьбы – эксперта для эксперта!
Глава восьмая
Брать Зорю и других подельников Дока решено было этой же ночью. По агентурным данным, он с дружками обосновался в доме на окраине Дальнегорска. Группа захвата и еще два оперативных работника – среди них и Андрей Прохоров (он слезно упросил шефа участвовать в операции) – прибыли на место, окружили дом.
– Внимание! Дом окружен. Сопротивление бессмысленно. Сдавайтесь и выходите по одному, с поднятым вверх руками, через переднюю дверь. В случае неповиновения, будем стрелять на поражение – имейте это в виду, – по громкой связи объявил руководитель операции.
В доме находились шесть человек. Среди них и Зоря, который был вооружен огнестрельным оружием – пистолетом «ТТ». Ствол был только у него. Остальные члены банды имели холодное оружие – ножи, кастеты, а также самодельные «заточки». Предупреждение прозвучало еще один раз.
– Ну что, пацаны, сдаемся, – шепнул Зоря. – Против них с моим стволом какая польза? Вы выходите, а я живым не дамся. За мои заслуги мне «Белый лебедь» светит навсегда. Факт.
Стали по одному выходить, с поднятыми руками, бросая ножи перед собой.
Никакого сопротивления, наручники на руки и в машину.
– Так, а еще один где? Остался дома, не выходит. Зоря остался? – спросили одного из задержанных. Тот утвердительно кивнул. – Пушка есть? – Опять кивок. – Вооружен пушкой, это точно. Попытается прорваться и улизнуть, – сказал боец.
Часть оцепления отошла от задней части дворика, где располагался небольшой сад с деревьями и кустарниками.
– Я пойду и гляну на дом со стороны сада, – тихо сказал Андрей.
Он достал свой табельный пистолет, дослал патрон в патронник и, пригнувшись, медленно пошел к заднему двору. Зоря заметил его первым. Совсем пацан. Не тот ли? Все возможно. Дождавшись, пока Прохоров не подойдет совсем близко, хладнокровно направил на него оружие и нажал на спуск. Лицо исказилось гримасой ненависти и одновременно удовлетворения от сделанного. Раздался громкий выстрел, эхом раскатившийся в ночи. Андрей почувствовал, как ему в грудь ударила неведомая сила, словно кувалдой шарахнули. «Ах, как больно», – еле слышно прошептал Андрей. В голове вспыхнули искорки, он завалился спиной на траву, увидел ночное небо, все в звездах, затем темнота поглотила его. Зоря не сомневался, что попал в цель – стрелок он был отменный.
– Ну что, теперь мне одно остается – делать ноги, да как можно быстрей, – вслух сказал он. – Мента завалил – это все, сам по себе уже приговор.
Он ринулся со всех ног вдоль садика, стараясь быть в тени деревьев и кустов, понимая, что сейчас за ним будет погоня. Подстегивал сам себя словами: «Менты тренированные ребятки, бегать могут быстро, но и мы не лыком шиты, поиграем в забавную и интересную игру на выживание: попробуйте, поймайте меня, суки!» – злобно думал Зоря. Он миновал сад, выскочил на расположенное рядом с домом поле и побежал еще быстрее. Ребята из группы захвата начали понимать драматизм ситуации, т. к. они отчетливо видели быстро удалявшуюся фигуру Зори в специальные приборы ночного видения: на зеленом фоне петляла стремительно бегущая фигура.
– Товарищ майор, похоже, не учли мы физических данных этой сволочи. Уйдет.
– Вижу, вижу. Что ж, сдаваться не захотел. Приказываю открыть огонь на поражение.
Стрелок, миновав калитку, бегом добрался до конца дома, прицелился, поймав в объективе прибора отчетливо видимого Зорю. Беглец уже не петлял, бежал прямо, уверенный, что удалось ему это. Надул он их! Темно, его им не видно, а топота преследователей он не слышал. Бедный-бедный Зоря. Он действительно считал, что спасение уже рядом, даже темп бега сбросил. Дышал тяжело, напряженно и часто. Но главное – он будет жить! Не удалось ментам поганым его достать, как ни старались. Кишка тонка Зорю скрутить и повязать за белые рученьки. Эти мысли стрелой мчались в голове бандита, а жить ему оставалось совсем-совсем немного. Секунды. С лицом, искривленным злобой, постоянно отплевываясь, он продолжал свой путь. Не знал Зоря, да и не мог знать, что участь его уже была предрешена в тот момент, когда боец получил приказ на физическое его устранение. Ребята этого элитного подразделения прошли отличную школу подготовки, были настоящими профессионалами своего дела, блестяще владели оружием,
