Фридрих Незнанский - Сибирский спрут
Идти было некуда. Друзей у него, кроме как своих из Севмаша, не было. Да и видеть никого не хотелось.
Ночь стояла морозная. Снег скрипел под ногами, все небо было усыпано крупными звездами.
Андрей постоял немного, задрав голову и глядя в небо. Почему-то вспомнилась давно услышанная или прочитанная где-то байка, что японцы уходили философствовать в туалет, потому что у них туалет был без крыш, и, сидя, грубо говоря, на очке, они задирали чайники и любовались небом… Подумав об этом, Андрей усмехнулся.
Подняв воротник куртки и поглубже сунув руки в рукава, он пошел в сторону железнодорожного вокзала. Там и пересидел ночь на скамейке в зале ожидания.
Выходя на работу в первый раз после неудавшегося покушения, Шварц предпринял беспрецедентные меры предосторожности. Во-первых, никого не оповестил. Во-вторых, взял еще двух человек в личную охрану. В-третьих, приказал проверить машину до мельчайшего винтика, не запрятано ли еще где взрывное устройство?
– Доброе утро, Анатолий Францевич! – вытаращила на него глаза секретарша. – Мы вас сегодня не ждали. Как вы себя чувствуете?
– Звонки были? – ответил Шварц, быстро проходя через пустую приемную в свой кабинет.
– Да, были.
Секретарша выбежала из-за стола и с ежедневником в руках засеменила по пятам за губернатором, перечисляя, кто и по какому вопросу звонил в его отсутствие.
– А этому что понадобилось? – рявкнул Шварц, услышав в списке имя Василия Расторгуева.
– По вопросу о расширении акционерного общества «Севмаш», – глядя в ежедневник, повторила секретарша.
Шварц прошелся по кабинету, подозрительно приглядываясь к знакомому интерьеру. Осторожно заглянул в одно окно, в другое, в третье. Дернул за шнур и приспустил на окнах тяжелые драпировки. В кабинете стало темно. Секретарша без лишних просьб подошла к выключателю и включила верхние лампы дневного света.
– Когда звонил?
– Два раза. Вчера и сегодня.
– Номер оставил?
– Да.
– Соедини.
Секретарша кивнула и, оставив на столе папки с бумагами, двинулась к двери.
– Стоп! – остановил ее Шварц. – Это что? – спросил он, указывая на папки.
– Бумаги вам на подпись, Анатолий Францевич.
– Кто разрешил?
Впервые не уразумев суть вопроса начальника, секретарша запнулась и не нашлась что ответить.
– Кто разрешил оставить их у меня на столе? Забери, унеси. Сам попрошу, когда понадобятся.
Обиженно закусив губы, секретарша вернулась к столу, сгребла папки и вышла в приемную.
«Параноик!» – прошипела она со злостью, бросая папки на свой стол.
Шварц тем временем обошел еще раз кабинет.
– Без меня кто-нибудь заходил? – неожиданно появляясь в приемной, спросил он, пристально глядя на секретаршу.
– Без вас? Нет, никто.
– А следы на ковре под окном?
– Следы? А! Сантехник сегодня заходил, я вызывала. Батарея подтекала, вот я и решила…
– Кто тебе дал право?.. – даже задохнулся от злости Шварц. – Дура безголовая! Кто дал право?.. Никого! Не впускать никого без моего личного согласия, без моей личной подписи – ни одного человека!
Шварц раздраженно захлопнул дверь.
Обалдевшая секретарша переглянулась с охранниками, сидевшими под губернаторской дверью, и покрутила пальцем у виска.
Через минуту Шварц связался с ней по внутреннему телефону:
– Я же вас просил соединить меня с Расторгуевым!
– Не отвечает, Анатолий Францевич.
– Еще раз набери.
…Управленческий офис акционерного общества «Севмаш» Василий Расторгуев посещал не часто, уступая это поле битвы младшему – Кириллу. Но в тот день оба брата с утра приехали на работу. Туда же, в кабинет генерального директора АО «Севмаш», с самого утра прибыл и лидер партии «Процветающая Сибирь» Игорь Силаев.
Рядовые работники предприятия в глаза не видели своего начальства. Шорох, что «барин приехал», пронесся по цехам и кабинетам.
Шикарный кортеж автомобилей во дворе главного корпуса служил косвенным подтверждением этого необычного события.
Долго ждать звонка Василию не пришлось. Секретарша Шварца, называя Расторгуева по имени-отчеству, предупредила, что с ним будет говорить губернатор.
– Валяй, – ответил Василий и подмигнул брату. – Анатолий Францевич? Рад вас слышать!
Силаев усмехнулся и хлопнул Кирилла по руке: попался! За это время они сдружились.
– Я знаю, что у вас недавно был инцидент, – сказал Василий. – По поводу того, кто это устроил, у меня есть информация. Полезно вам будет ее узнать. Да, при личной встрече… Приезжайте. Конечно… Жду!
– «Инцидент»! – кривляясь, спародировал брата Кирилл, когда Василий положил трубку. – Откуда слов таких нахватался?
– Ну что? – поинтересовался Силаев. – Клюнул?
– Клюнул, – подтвердил Василий. – Сейчас прибудет.
– Тогда мне лучше пока исчезнуть.
Шварц прибыл на предприятие с большой помпой. Одной охраны – микроавтобус. За губернаторским лимузином подкатили машины телевизионщиков.
У ворот предприятия Шварца хлебом-солью встречала девица в душегрейке и кокошнике с эмблемой Севмаша. За ней стояли Василий и Кирилл Расторгуевы в окружении своих людей. Сцену приветствия засняли все телекамеры.
Затем губернатор долго ходил по цехам, пугая работников своим видом и необычностью самого своего появления на людях. По Севмашу тут же поползли страшные слухи, что Расторгуев и Шварц собираются продать завод немцам.
После официальной части телевизионщики уехали, а Василий пригласил губернатора на обед.
Столовая в управленческом корпусе соответствовала стандартам столичного ресторана.
– Заметьте, все наше, все сами производим в подсобных хозяйствах, – широким жестом обводя ломящийся от яств стол, заметил Василий. – Вот во что надо вкладывать инвестиции, а не в казино и стриптиз-бары.
Это был пробный шар в сторону центровых, давно и прочно подмявших под себя весь развлекательный бизнес в регионе.
Шварц в ответном слове пообещал пролить на головы Севмаша потоки манны небесной за «творческий подход к делу, за человечное отношение к простому труженику и громадный вклад в дело процветания края».
– Вы, Игорь Михайлович, – обратился Шварц к Силаеву, – вы, как лидер «Процветающей Сибири», должны были раньше меня узнать о таких замечательных людях, – сделал губернатор жест в сторону Расторгуевых, – не хозяйственниках, как теперь стало модно выражаться, а настоящих хозяевах… Хозяевах с большой буквы! И доложить мне, мол, Анатолий Францевич, есть такие люди!
Силаев, прибывший одним из последних, под занавес официальной церемонии, сидел справа от Шварца, скромно опустив глаза, и делал вид, что впервые видит и Василия, и Кирилла Расторгуевых, а про Севмаш узнал лишь сегодня и лично от губернатора.
После обеда Василий уединился со Шварцем в своем кабинете.
Сытый, немного пьяный и очень довольный приемом, Шварц развалился в кожаном кресле, задымил тонкой сигарой. Вид у него был расслабленный.
«Пора», – решил Расторгуев.
– Так как вы поступите с центровыми, Анатолий Францевич? – недолго думая, задал он прямой вопрос. – Ведь прижать пора гадов. Работать мешают, да и жить… Жить тоже не дают.
Шварц поерзал толстым задом в кресле и промолчал.
– Я от вас другого ответа жду, – тоже немного помолчав для приличия, вернулся к вопросу Василий.
Губернатор тяжело вздохнул.
– Так ведь за ними сила, – признался он.
– А у вас что, ее нет? Так вы только скажите, и мы поможем.
– О ваших возможностях я наслышан, – не удержался, поморщился Шварц. – Толку только?.. За центровыми РУБОП, за РУБОПом – все змеиное кодло – ФСБ, кагэбэшники все бывшие и нынешние. Москва за ними стоит.
– Ну, на вашем месте я бы их не переоценивал. В Москве и у нас свои люди найдутся, и наши друзья стоят не ниже, чем у тех. Только ведь, Анатолий Францевич, дела не в Москве делаются, а здесь у нас, на месте. И конкретное решение нужно вам принимать тоже здесь на месте.
Физиономия Шварца изображала муку мученическую, переживаемую губернатором при одной мысли о том, что ему придется самостоятельно принять трудное решение.
– Нет, ну ведь все это как-то так… не очень… как-то не вовремя, – замямлил он, порываясь подняться и уйти от Василия подальше, под сень своих охранников и свиты, чтобы увильнуть от продолжения разговора.
Василий понял, что пора сменить тактику.
Он пнул губернатора в грудь, так что тот не удержался на ногах и плюхнулся обратно в кресло.
– Сядь, гнида, и слушай, – наставляя на побелевшего Шварца пистолет, произнес Василий. – Тебе мало одного взрыва? Хочешь, чтобы все, что от тебя останется, в литровой банке хоронили? Сегодня же прижмешь центровых к ногтю, пока тебя самого не прижали, андэстенд? Ты не на тех напал. Если мне понадобится через тебя перешагнуть, я перешагну не задумываясь. Если мне понадобится, я своего шофера губернатором сделаю, да так, что за него вся область единогласно проголосует, как за Брежнева, под бурные и продолжительные аплодисменты. Я с тобой тут торгуюсь, как с базарной бабой, только время зря теряю. Ты подумай лучше, что твою семью ждет, если ты завтра воспаришь на небеси? Думаешь, их баварский пивной заводик прокормит, и домик под Мюнхеном им достанется, и деньжата кой-какие в немецком банке, а?
