Ольга Баскова - Правду знают ангелы
Катя нахмурилась:
— Я пока никого ни в чем не обвиняю. Кстати, ты не рассказал, как идут дела в отделе.
Он помрачнел:
— Глухо. Группы добровольцев пока еще ничего не нашли.
Зорина пожала плечами:
— Ты знаешь мое мнение.
Шустрая официантка принесла запотевшие бутылки и аккуратно разлила шампанское и минеральную воду по бокалам.
— За успех! — одновременно сказали супруги и рассмеялись.
Сделав глоток и отставив бокал, Зорина попросила мужа:
— Костик, обещай мне продолжить наблюдение за Вячеславом Протасовым.
Скворцов поморщился:
— Ты опять за свое? Веришь предсказаниям своей Наташки? Она же просто смылась и даже адреса тебе не оставила?
— Она еще появится, — твердо заявила журналистка. — А про вашего бывшего подозреваемого я говорю не зря. Обрати внимание на его показания в протоколах допроса. Зачем Славик каждый раз повторяет, что и на шестнадцатое июня он тоже имеет алиби? Впрочем, верить или не верить — дело твое. Я думала, что ты облегчишь мне работу. Ладно, по приезде из Севастополя я займусь Протасовым!
— Ты сошла с ума! — оперативник чуть не поперхнулся куском осетрины. — Ладно, — выдавил он после некоторой паузы. — Отправляйся спокойно в свой Крым, костогрызка. Умеешь ты добиваться своего!
— Это любовь, — мечтательно заметила Катя.
Костя вздохнул:
— К сожалению. Давай, доедай, а то не успеешь на поезд.
— За нас! — Катя чокнулась с мужем и, поднеся бокал к губам, спросила: — Как ты за руль-то сядешь? Первый гибэдэдэшник — наш.
Муж усмехнулся:
— Давно мечтал пригласить кого-нибудь из этой братии в наше отделение!
Оказав жене помощь в упаковке чемоданов, которых почему-то оказалось два вместо одного, Скворцов, сделав недовольное лицо, заметил:
— Сразу видно, красотка собралась надолго. Вон сколько барахла с собой набрала!
— Кстати, с твоего благословения, — парировала Катя. — Я не уверена, что ты в мое отсутствие наденешь пояс верности.
— Учти, я буду надоедать тебе звонками, — пообещал оперативник.
Зорина оторвалась от чемодана и обняла супруга:
— Жаль, что ты не можешь поехать со мной.
Костя смягчился:
— И мне жаль. Но нам уже пора, дорогая, — он взял чемоданы и понес их в машину.
На вокзал муж и жена приехали вовремя. Поезд только что подошел к перрону, и пассажиры в помятых спортивных штанах и футболках, толкая друг друга, ринулись к лоткам с пирожками и минеральной водой, чуть не сбив с ног Скворцова.
— Это какой вагон, гражданка? — спросил он у толстой розовощекой проводницы.
— Восьмой как будто, — без малейшей тени любезности ответила она ему.
Костя протянул ей билет:
— Это наш.
Проводница равнодушно кивнула:
— Проходите.
Войдя в свое купе, Катя сразу поняла: полежать в тишине и подумать под стук колес ей не удастся. Вторую нижнюю полку занимала сухонькая старушка, полуоткрытый рот которой выдавал в ней любительницу поговорить.
— Далеко едешь, девонька? — поинтересовалась бабуся.
— До Севастополя.
— И я туда же, — обрадовалась бабушка. — Провожай своего любимого — и почаевничаем!
Гостеприимство соседки обезоружило Зорину.
— Спасибо. А кто на верхних полках?
— Да двое… таких, — старушка махнула рукой. — С Ленинграда еще не просыхали. Видать, опять за спиртным рванули.
— Понятно.
Эти двое, о которых говорила попутчица, вскоре не замедлили явиться, неся под мышками по бутылке водки. Не обращая никакого внимания на Константина, укладывавшего вещи жены наверх, они с двух сторон прижали Катю к верхней полке.
— Гляди, какая краля с нами поедет! Вот уж повезло так повезло, — осклабился один, обдав девушку перегаром, имевшим минимум несколько дней давности.
— Я сейчас с проводницей договорюсь, чтобы бабку в другое место запихнули, — прохрипел второй, пожирая Зорину маслеными глазами.
Их диалог, разумеется, не оставил Скворцова равнодушным. Подойдя к нежеланным попутчикам и крепко взяв обоих за локти, он выволок их в тамбур. Мужчины отчаянно вырывались из его стальных тисков.
— Ты чего, парень?! Топай отсюда!
— А того, — объяснил им Константин, — что эта дама, на которую вы так опрометчиво положили глаз, — моя законная супруга. А эта книжечка — о моей скромной персоне, — он вытащил удостоверение и ткнул им под нос.
Попутчики Кати выпучили глаза:
— Прости! Мы же не знали…
— Насчет проводницы и другого купе вы хорошо придумали, — одобрил оперативник. — Только я с ней сам договорюсь. Не возражаете?
Лица новых знакомых не выразили никакого удовольствия, однако возражений от них также не последовало. Словно услышав их разговор, к Косте подошла толстая женщина средних лет в униформе проводницы, продемонстрировав наличие у нее нюха на блюстителей порядка:
— Какие-то проблемы?
Скворцов вновь вытащил корочки.
Широкая физиономия женщины расплылась в улыбке:
— Нужна моя помощь?
— Вы и представить не можете, до какой степени!
Он вкратце изложил ей свою просьбу. Дама наморщила лоб.
— Вообще-то, свободных мест в вагоне нет, — задумчиво произнесла она. — Если только предложить этим ребятам с кем-нибудь поменяться…
— Согласны только на купе, — вставил один из них.
— Разумеется, — кивнул Константин.
Проводница почесала в затылке:
— Постойте… Кажется, я знаю, что можно сделать. Пройдемте со мной, молодые люди!
Бросив на Скворцова убийственные взгляды, парни поплелись за ней. Через десять минут женщина вернулась вместе с двумя приличными пожилыми людьми.
— Вот ваши новые попутчики, — радостно сообщила она оперативнику. — Дело в том, что с ними приключилась такая же история: им попались два товарища, которые не просыхают уже в течение нескольких часов. Мне кажется, эти четверо быстро найдут общий язык.
— Ну вот, дорогая, — Константин обнял Катю и вывел ее в коридор, — я обеспечил тебе полный комфорт.
— Спасибо, любимый.
Они обнялись и поцеловались. Зорина, прижавшись к его плечу, прошептала:
— Ты обещал замучить меня эсэмэсками.
— Я тебе еще надоем, — он погладил ее по волосам. — Только не вздумай выключать телефон.
Толстая проводница, глядя на воркующую парочку, решила вмешаться.
— Извините, дорогие мои, — хмыкнула она. — Я вас очень даже хорошо понимаю, однако поезд должен когда-нибудь отправиться в путь.
— Я люблю тебя, — прошептал Костя.
— Я тоже люблю тебя и постараюсь вернуться как можно скорее.
Скворцов выскочил из вагона, когда поезд уже медленно отходил от перрона. Какое-то время он бежал за составом, пока тот не скрылся из виду.
Глава 40
Вернувшись домой с вокзала, Константин первым делом завел будильник на пять часов, чтобы прийти на работу пораньше, и лег спать. Обещание, данное супруге, не выходило у него из головы.
— Действительно, стоит просмотреть показания этого Протасова, — решил он, засыпая. — А то меня совесть перед Катькой замучает.
Одолеваемый этим желанием, Скворцов примчался в отдел раньше всех, открыл дело и достал протоколы допросов Славика. Еще раз внимательно прочитав их, он развел руками:
— А Катюха-то была права!
Свидетель Протасов постоянно повторял одну и ту же фразу:
— На пятнадцатое и шестнадцатое июля у меня прочное алиби.
Если с пятнадцатым все было ясно (именно в этот день пропала Аня Соболева), то о шестнадцатом его никто не спрашивал! Зачем же тогда он с завидным постоянством твердил об этом?
Скворцов, пожав плечами, взял папку с отчетами о происшествиях в тот день и просмотрел материалы. Итак, что же произошло шестнадцатого? Именно в этот день пропала без вести некая Оксана Базурина, двадцати трех лет, семейное положение — замужем, детей нет, выпускница политеха, дизайнер, ныне безработная. К Приреченскому университету эта дама явно не имела никакого отношения. К Славику, надо надеяться, тоже. Однако Константин не поленился набрать телефон Ленинского РОВД, занимавшегося делом Базуриной.
