Татьяна Луганцева - Crime story № 4 (сборник)
Дмитрий вошел в зал ровно в восемь часов. Он поздоровался со Снежаной, снял куртку, на нем были надеты черная водолазка и джинсы. На ногах – дорогие черные ботинки. Снежана отметила, что черный цвет чертовски ему идет. На волнистых черных волосах поблескивали белые снежинки.
«Принц… Он действительно похож на принца…» – она вспомнила слова Златы и мысленно с ними согласилась.
– Я получил ваше секретное послание и понял, что не могу не прийти. Вы умеете вести дела! Выбора вы мне просто не оставили.
– Да, на свидание со мной можно приходить только под дулом пистолета, – усмехнулась Снежана.
– Я не это имел в виду, – смутился Дмитрий.
– Что будем заказывать? – подошла официантка и во все глаза уставилась на Дмитрия.
– Мне картофель фри с киевской котлетой, греческий салат и ноль пять вашего пива, – Снежана разошлась, не узнавая саму себя.
– Ого! – Дмитрий поднял брови. – Я-то думал, леди Пинкертон закажет кофе.
– Я есть хочу, да и разговор нам предстоит долгий, – прищурилась Снежана.
– Тогда доверюсь вашему выбору. Мне то же самое. – Дмитрий ослепительно улыбнулся официантке.
Девушка удалилась.
– Люблю женщин, не заботящихся о своей талии. – Он перевел взгляд на Снежану.
– А я люблю ясность в отношениях. Кто вы, мистер Икс?
– Дмитрий, садовник, – улыбнулся он.
– А я вот этим пальчиком возьму и наберу «ноль-два» и сообщу органам, что некий мужчина два месяца подряд наблюдал за одной маленькой девочкой, а затем обманом устроился в дом ее отца и начал тайно встречаться с его дочерью! Вы решили, кажется, что запертую в четырех стенах девочку можно так легко обвести вокруг пальца? И у нее появится взрослый обаятельный друг, похожий на принца? – в лоб спросила она.
Дима рассмеялся:
– Так вы подозреваете меня в педофилии? Объясните, на чем основан ход ваших мыслей?
– Вы такой же садовник, как я – киллер! Вы жили в доме напротив целых два месяца, так мне сказала Злата.
– Два с половиной, – поправил ее Дима. – Моя беда – запоминающаяся внешность.
– Вот именно. Мужчина с такой внешностью может прекрасно пристроиться в качестве жиголо, но не возьмется за лопату или секатор.
– Может, у меня высокие моральные принципы?
– Бросьте! А как вы сервировали стол? Вряд ли тонкости раскладки столовых приборов известны обычному садовнику.
– Вас не проведешь… вы – чертовски умная и внимательная женщина… с таким холодным снежным именем, – ответил Дима, и его лицо стало серьезным. – Хотите знать правду? Я скажу вам все. Я опасаюсь Всеволода Владимировича. Я видел ваше лицо, когда вы на него смотрели. Вам он неприятен.
– Омерзителен!
– И все же мне вы тоже не доверяете?
– Нисколько, – согласилась Снежана.
– Почему же тогда вы… Когда я попросил вас увидеться с Всеволодом…
– Слишком убедительной была ваша просьба, плюс – ваше чертовское обаяние, – ответила она. – Учтите: я – на стороне Златы. В любом случае, при любом раскладе!
– Я тоже. Не бойтесь: я не собираюсь ее совращать. Она – моя единственная родственница. Ее мать, Марика, была моей родной сестрой. Я – дядя Златы. Вот так.
Снежана уставилась на него. Пауза тянулась, пока не принесли греческий салат, нарезанный большими кусками, по кружке пива темно-янтарного цвета.
– Так вы следили за ним?
– Да, и скажу больше – я уверен, что он убил мою сестру и ее любовника, – мрачно сказал Дмитрий.
Снежана сделала большой глоток пива, и стены кафе словно поплыли перед глазами. Она вспомнила вопрос девочки – почему же мама не вернулась за ней, когда устроилась на новом месте? Если Дима прав, это все объясняет…
– Знаете… – прошептала она вмиг осипшим голосом, – я учитель, но психологию нам тоже преподавали. И мне с трудом верится, что Всеволод преспокойно отпустил жену с любовником, смирился с ее изменой и – с его слов – даже не искал ее…
– Я тоже изучил этого хмыря… На него взглянуть косо нельзя – его головорезы сразу зубы выбьют, а уж за измену…
– Так ты все же не садовник, – Снежана взяла вилку.
– Нет.
– А кто же ты? Почему ты объявился только сейчас? Твоя сестра пропала восемь лет тому назад!
– Я археолог, путешественник, последние десять лет не жил в России. В последней экспедиции у нас не было связи. О том, что Марика пропала, я узнал три года тому назад. Я не думал, что произошло… нечто криминальное. А потом возникли кое-какие сомнения. Я вернулся, навел справки, сначала официально. Понял, что дело глухое, и решил действовать самостоятельно.
Официантка принесла им по огромной порции картофеля фри, кетчуп и котлеты.
– Девушки за тем дальним столиком интересуются: у вас все серьезно или с вами можно познакомиться? – обратилась она к Диме.
– Совсем обнаглели! – воскликнула Снежана, чуть не уронив нож.
– У нас все очень серьезно, мы празднуем помолвку, – ответил Дима и послал девушкам воздушный поцелуй.
– Жаль. – И официантка неохотно удалилась.
– В России по-прежнему нехватка мужчин? – спросил Дима.
– Есть такое дело.
– А ты? Ты свободна? – допытывался он.
– А при чем здесь я? – Снежана удивилась.
– Я редко встречал девушку, в которой в равной мере сочетались бы ум и красота.
– Да, я такая, – Снежана зарделась, удивляясь собственной наглости.
– Так вот, Снежана, когда все это закончится… я не намерен упустить такую женщину, как ты.
– Ты меня предупреждаешь?
– Именно.
– И что ты собираешься делать? – спросила она, подавляя растерянность.
– Ухаживать за тобой со страшной силой, – ответил он, взял ее ладонь и поцеловал.
– Подожди… что закончится-то? – спросила она и вдруг ахнула: – Уж не потому ли ты устроился садовником, что думаешь – Всеволод зарыл тела на своем участке?
– Я же говорил, что ты – умная! Да, я уже кое-где осмотрел землю. Якобы исследовал грунт.
– И что?
– Пока ничего. Всеволод не беспокоился. Он же может приказать убить меня, если я что-то узнаю. Видела бы ты, как по его приказу избили семью мальчика, хотевшего дружить со Златой!
– Так ты об этом знаешь?!
– Я много чего знаю…
– А на участке трупов нет?
– Чем дольше ищу, тем сильнее убеждаюсь – вряд ли они там… Но рыло у Всеволода в пуху, я чувствую! Только одно место в доме остается абсолютно закрытым, недоступным для посторонних глаз. Это его кабинет. А в кабинете – сейф.
– И?..
– Ключи от кабинета и сейфа он носит на цепочке, на шее. Если и есть какая-то зацепка, то только там. В сейфе.
– Ты хочешь проникнуть в кабинет?
– Это последний шанс… или пан, или пропал. В его доме мы вряд ли останемся – после этого… Ты поможешь мне?
– Ради Златы – да! Иначе Всеволод просто загубит девчонку. Если ты окажешься прав и мы докажем, что он причастен к смерти твоей сестры и ее любовника, что будет с Златой?
– Она останется со мной, – невозмутимо ответил Дима.
– А у тебя есть семья? – осторожно поинтересовалась Снежана.
– Мне тридцать пять, я был женат. Жена не выдержала моего образа жизни с долгими отсутствиями, мы расстались. Она и мой сын, ему десять лет, живут в Германии. Я обязательно познакомлю Злату с ним.
– Она – его двоюродная сестра, – Снежана улыбнулась и вдруг нахмурилась: – Ты говоришь, что тебя долго не бывает дома…. С кем же будет девочка? И где твой дом?
– Я не повторю прежних ошибок и не упущу свою вторую семью! Ради Златы я брошу экспедиции, займусь преподаванием в университете, меня давно приглашали. А живу я во Флориде. Кроме того, я надеюсь, что ты тоже будешь со мной и с моей племянницей.
– В качестве кого?! – не верила своим ушам Снежана.
– В качестве моей жены, – серьезно ответил он, и почему-то она вновь ему поверила.
Но до обещанного рая было далеко: вначале требовалось войти в клетку к тигру. Снежана не думала – страшно ли ей. Она пошла бы с ним куда угодно! Этот мужчина внушал ей огромное, безмятежное чувство доверия. Он – стена, крепкое плечо, да что угодно – главное, как она думала, на него можно положиться.
Глава 7
В этот день Снежана постаралась выглядеть просто сногсшибательно. Яркий макияж, красиво уложенные волосы… и жуткий холод, разливающийся по всему телу. Пришлось пожертвовать теплом ради красоты и ноток сексуальности в облике. Вместо теплых брюк – тонкие колготки, вместо теплых зимних сапог на удобной платформе – демисезонные лаковые сапоги на каблучке. Короткая юбка, полушубок. Прическу нельзя было приминать шапкой. Как назло, ударил крепкий мороз. Ноги заледенели, казалось, тонкие подошвы сапог примерзнут к хрустящему снегу. Ветер поддувал под короткую юбку. Но Снежана старалась об этом не думать. На нервной почве ее и так колотило с самого утра. Так что в объятия Всеволода Владимировича она попала, застыв и от холода, и от нервного озноба. Всеволод лоснился самодовольством, как сытый кот, и рассыпался в комплиментах. Зимний сад был украшен живыми цветами, играла музыка, стол ломился от яств.
