Анна Данилова - Выхожу тебя искать
Спустя полчаса он позвонил в дверь. Юля, уже немного успокоившаяся, провела его на кухню.
– У меня есть только кофе… Игорь, ты видишь перед собой самое несчастное существо… У меня ничего не получается… Я же поехала в «Зарю» и упустила Лаврову… Пошла ей за водой…
И Юля рассказала ему про свою встречу с Верой.
– Понимаешь, меня не хватает на все то, что я задумываю… Ведь на мне же висит еще и дело Орешиной… А я, вместо того чтобы работать по свежим следам, занимаюсь «прошлогодней» Шониной… Да и то теперь мне уже кажется, что я зря связываю смерть Оленина со смертью Инны, ведь тогда, когда я вплотную занялась этим убийством, мною руководила только интуиция…
– Но записка-то, адресованная Инной Оленину, существует, это же нам не приснилось… Между прочим, почерк – мне сказала Щукина – действительно принадлежит Шониной. Выходит, что Оленин пытался украсть или украл у нее драгоценности…
– Честное слово, если бы я сама не ехала с Олегом Шониным в поезде, я бы думала на него… Но я, кажется, повторяюсь… Игорь, мне кажется, что я заварила такую кашу, что теперь неизвестно, как ее и расхлебывать…
– У тебя паника… Ты всегда паникуешь в начале расследования, я лично к этому уже начал привыкать… Успокойся, возьми себя в руки, отдохни, если нужно…
– Таню Орешину убили и бросили в Затоне – и никаких следов, ни одной зацепки, ничего… Я уверена, что дело скоро прикроют, как нераскрываемое… И еще эти три убийства из пистолета «ТТ»… И эти следы женских туфель… Я уже пыталась чертить схемы, анализировала все, что только возможно… но ничего стройного в голове не нарисовалось…
– Тогда давай чертить вместе. Тащи свой блокнот… Итак…
Юля записывала:
1. Срочно позвонить Сазонову и сообщить ему о Лавровой;
2. Встретиться с подругами Тани Орешиной;
3. Встретиться с подругами Рыжовой, Иволгиной и Еванжелисты. Выяснить, не были ли они знакомы друг с другом и с Лукашиной, Петровой и Зеленцовой…
– Игорь, ты действительно думаешь, что эти три убийства могут быть связаны с этими «синюшками»?
– Надо все это проверить. В нашем городе никогда еще не было так много женских трупов… Женщины боятся по улицам ходить, а ты знаешь, какие жуткие статьи появились уже в местной прессе? Поэтому надо подойти к этому с размахом, подробно расспрашивая всех знакомых и родственников этих несчастных на предмет их занятий, знакомств, привычек, долгов, связей с преступным миром… Кроме того, было бы неплохо разыскать ту самую шляпу, которую нарисовал Сашок… Мне Щукина передала ваш разговор с Крымовым, когда ты просила его найти тебе эту шляпу… Правильно, эта девушка… Орешина купила шляпу, но вместо того, чтобы пойти домой, куда-то исчезла… Возможно, что в тот момент, когда она мирно шла по улице, возле нее остановилась машина, куда ее насильно затолкали и увезли в неизвестном направлении. Могло случиться также, что она зашла к какой-нибудь своей знакомой домой и встретила там своих убийц… Версий может быть много, но в любом случае девушка была в шляпе или со шляпой в руках, и эта шляпа должна была где-то остаться… Или на улице, или у кого-то в машине, или дома… Словом, шляпу надо искать. А что касается связи этого убийства с остальными, то здесь предлагаю разделить список жертв на три «части»; и первую – Лукашину, Петрову, Зеленцову – мы отдадим Щукиной, пусть встречается с родными и знакомыми этих женщин и собирает подробную информацию о них, вторую – Орешину, Оленина, Шонину – я возьму себе, а третью – Рыжову, Иволгину, Еванжелисту – забирай себе. Иначе одна ты зашьешься…
– Добавь мне еще и Лаврову, я же теперь не успокоюсь, если не разыщу ее… Игорь, скажи, а почему ты так спокойно отнесся к моему рассказу о Лавровой? Неужели ты не видишь связи между ее побегом и убийством Оленина?
– Если ты собираешься взять ее на себя, то тебе придется кровь из носу встретиться с зубным техником из «Зари» – Засоркиным Львом Борисовичем. Только он может тебе сообщить что-нибудь, касающееся алиби Лавровой, если захочет, конечно…
– Я забыла еще об одной особе – Лене Ланцевой. Я не верю, что она убила Оленина, слишком уж быстро они собираются разделаться с этим сложнейшим делом… Я же видела Лену, разговаривала с ней до того, как ее арестовали, она не могла убить…
– Юля, никогда не делай поспешных выводов… Оленин был не ангелом – его могла убить любая из его женщин…
– Да, кстати, я забыла тебе рассказать о внешности Лавровой, для меня ведь это оказалось настоящим шоком…
– Не понял…
– Понимаешь, когда я впервые услышала это сочетание Вера Лаврова, я сразу же представила себе высокую стройную и красивую, хотя и немолодую женщину с умными глазами и выразительным лицом… Но в «Заре» я увидела совершенного монстра! Она страшна, она безобразна… У нее пористая и какая-то серая, лягушачья кожа, глаза словно стеклянные, зеленоватые, черты лица довольно грубые, а уж взгляд и описать невозможно… Я понимаю, что веду сейчас себя не самым лучшим образом, рисуя тебе ее как уродину, и понимаю также, что не все люди красивые, но вот понять, как мог терпеть рядом с собой такую некрасивую, прямо-таки с отталкивающей внешностью особу Захар Оленин, этот избалованный вниманием женщин красавчик, – не могу.
– По-моему, ты все преувеличиваешь, как и всегда… Вы, женщины, вообще склонны к гиперболизации всего окружающего, как в хорошую, так и в плохую сторону. Думаю, что ты эту самую Веру Лаврову идеализировала, успела пожалеть, зная, какой образ жизни вел Захар и о том, как много делала для своего возлюбленного Вера…
– Может, ты и прав… Потому что моей первой реакцией на Веру было чувство жалости к Оленину, которому приходилось терпеть рядом с собой такую уродину.
– Ты бы спрятала хотя бы на время свои эмоции и чувства куда-нибудь поглубже, честное слово… Тебя послушать, так и мою жену надо было пожалеть, что у нее был такой некрасивый муж, а? – Шубин покраснел, проводя рукой по своей почти лысой голове.
– Неправда! Я всегда считала тебя интересным мужчиной, а лысина тебе идет, ты и сам об этом прекрасно знаешь…
Она вдруг подумала, что от ее подавленности, полной безысходности, которая внезапно обрушилась на нее, не осталось и следа. Игорь, этот волшебник, сумел отвлечь ее от провала с Лавровой и заставил посмотреть на все совершенно другим взглядом.
– Как хорошо, что ты пришел… Мне сразу стало легко, и мысли уложились в голове так, что теперь я точно знаю, что нужно делать… Скажи, отчего так?
– Как? – Шубин сделал вид, что не понял ее.
– Отчего, когда ты приходишь и говоришь со мной, мне становится спокойнее и, главное, я становлюсь увереннее в себе?
– Просто у тебя в твоей красивой головке слишком много мусора… Ты забиваешь ее совершенно ненужными мыслями и очень быстро отчаиваешься… Ты работаешь в розыске и не должна так расслабляться…
– Ты говоришь почти как Крымов…
– Он прав… Думаю, если бы это агентство основал я, а не Крымов, и именно я встретил тебя тогда первый и попытался сделать то, что сделал для тебя Женька, когда ты после защиты Зименкова ходила сама не своя, считая себя почти преступницей, так хорошо ты сумела защитить насильника, то ты бы и осталась со мной… Я в этом просто уверен… Не надо, не надо ничего говорить… Просто я давно хотел тебе это сказать… А теперь поедем куда-нибудь пообедаем, а то у тебя дома вечно нет еды. И примемся за работу… Да, кстати, тебя искал Шонин. Он приходил вчера в агентство уже вечером, спрашивал, куда ты уехала, и казался очень расстроенным…
– У него сейчас трудное время, жена не понимает, как ему тяжело, вот он и мается… Как бы у него с психикой чего не случилось… И еще: я не понимаю, как может такой крупный бизнесмен, как он, так долго находиться здесь, в то время как в Москве у него копятся неотложные дела… Я просто уверена, что в бизнесе невозможна остановка…
– Да, тебе только этим еще осталось голову забивать… У тебя что, своих проблем мало?
– Нет, Игорек, не мало, а даже очень много…
– Хотел тебя спросить… Но можешь, конечно, и не отвечать… У тебя что, действительно роман с тапером?
– У меня два романа с тапером, понятно? – вдруг со злостью, непонятно откуда взявшейся, истерично взвизгнула она. – Послушайте, все вы, разве я задаю вам подобные вопросы? Разве я спрашиваю тебя, с кем ты сегодня проведешь ночь? Или задаю бестактные вопросы Щукиной относительно ее интимных отношений с Чайкиным?..
– Извини, – Шубин пожал плечами, словно не понимая, откуда взялось ее раздражение, и собираясь даже обидеться на Юлю, но, в ту же минуту испытав нечто похожее на нежность к раскапризничавшемуся любимому ребенку, подошел к ней и чмокнул в щеку. – Извини.
А она стояла, оглушенная собственным поступком, и тоже не могла понять, что произошло, почему она набросилась на человека, который так много сейчас для нее сделал.
