Людмила Зарецкая - Судьба зимней вишни

Незадавшиеся женихи и невесты, подготовленные документы в налоговую, неработающий телефон, сломанный компьютер и скандалящий сексопатолог, требующий срочного повышения зарплаты, закружили меня настолько, что раздавшийся в половине седьмого звонок Олега Борисовича застал меня врасплох. Я про него совершенно забыла.

Довольный тем, что смог оказать мне услугу, бывший клиент продиктовал весь послужной список Петровича. Отметив, что город, где располагалась его последняя часть, находится в ночи езды на поезде, я узнала расписание, заказала билет и кинулась домой собираться. Все это у меня получилось очень быстро. Так быстро, что я не успела серьезно обдумать целесообразность такого поступка и его возможные последствия. Будь у меня больше времени, я бы наверняка отказалась от этой дурацкой затеи.

Согласитесь, мы очень часто поступаем не подумав. Наши действия в таких случаях опираются исключительно на интуицию.

У одних она развита очень сильно. К примеру, у моей подружки Инки на интуиции построена вся жизнь. Любые неприятности она чувствует, что называется, спинным мозгом. И в людях она разбирается отлично, не то что я. При первом взгляде на человека сразу все про него понимает.

Я тоже очень часто поступаю, опираясь не на логику, а на эмоции. Ничего хорошего из этого, как правило, не выходит. Наверное, потому, что моя интуиция находится в зачаточном состоянии. Ну, есть же люди без слуха, которым медведь на ухо наступил. А мне медведь наступил на эту самую интуицию.

Каждый раз, когда я «попадаю», я даю себе слово, что в следующий раз буду действовать обдуманно. Но дорога в ад совершенно точно выстлана моими благими намерениями.

Хотя… Сережка у меня родился как раз вследствие необдуманного желания выйти замуж за Артемия. Так что иногда из спонтанных поступков все-таки получаются очень даже хорошие вещи.

Глава 12

По горячему следу

Если мужчина долго-долго смотрит тебе в глаза, можешь быть уверена, что все остальное он уже осмотрел.

Чужой город встретил меня ветром, проливным дождем и ощущением, что я по глупости ввязалась совершенно не в свое дело. Но не возвращаться же обратно, раз уж я сюда приперлась!

Рабочий день уже закончился, поэтому мне не оставалось ничего другого, как искать гостиницу. Устроившись в довольно уютном номере, я позвонила маме и наврала, что уехала в командировку. Затем у меня мелькнула мысль сообщить Игорю, что я занялась частным расследованием, но, пораскинув мозгами, я решила, что делать этого не стоит. Знаю я этих мужчин, начнет отговаривать, совать палки в колеса или вообще сообщит о моей самодеятельности куда следует. Больно надо!

Тогда я набрала номер Лоры. Ее дома не оказалось, и меня это слегка удивило. Часы показывали одиннадцать вечера, куда это могла податься одинокая девушка? Впрочем, кроме меня у нее наверняка были и другие подруги, могла где-нибудь заночевать, подумала я и с чистой совестью легла спать.

На следующее утро я отправилась прямиком в военную прокуратуру. План действий был весьма прост. Я прикинулась журналисткой, приехавшей из соседнего города.

– В нашей газете есть рубрика «Регионы», – соловьем разливалась я. Перед моими глазами стоял образ Инки. – Мы регулярно ездим в командировки и готовим статьи о жизни людей в разных уголках нашей страны. Мне выпало поехать именно к вам, и теперь я хочу написать материал о безобразиях в воинских частях. Ведь у вас есть крупная воинская часть?

– Так точно, – ответил слегка ошалевший от моего напора прокурор, – только не знаю, что вам и рассказать. Часть вполне приличная, никаких безобразий там не происходит, даже дедовщины теперь нет.

– А раньше что, была? – тут же поинтересовалась я.

– Ладно, – крякнул мой собеседник, – расскажу вам историю, хотя предупреждаю, что она закончилась с год назад, так что писать придется в прошедшем времени.

Я поняла, что речь идет как раз о том, что меня интересует, согласилась на все и приготовилась слушать. Узнав обо всех перипетиях борьбы принципиального полковника Корчагина с беспринципным полковником Коваленко, я воскликнула:

– Очень интересная и поучительная история! А могу я как-нибудь связаться с ее участниками?

– Адреса Корчагина я не знаю, – пожал плечами прокурор, – а Коваленко до сих пор живет в нашем городе. Сходите к нему, может быть, он согласится с вами поговорить.

Зажимая в кулаке бумажку с адресом разоблаченного негодяя, я зашла в ближайший ресторан – пообедать и подумать. Мне нужно было решить, отправляться ли в логово врага или же вернуться домой и отдать адрес Таракану. Но, вспомнив это рыжее недоразумение, я поняла, что для начала должна посмотреть на Коваленко сама. Представлюсь той же журналисткой, которая хочет написать статью. Если он совершил убийство, то ни за что не позволит, чтобы история появилась на страницах газеты. Вот только интересно, как он сможет мне помешать?

Ответ на этот вопрос был настолько прост и страшен, что я даже зажмурилась. Ну конечно, он меня тоже убьет! Нет, не у себя дома, сначала выследит, куда я пойду, а потом прикончит в гостинице. Значит, в гостиницу я возвращаться не буду, прямо от Коваленко поеду на вокзал. Тогда ему придется ехать вслед за мной, а дома я все-таки предупрежу ментов, и они поймают убийцу прямо в момент покушения.

Еще немного подумав, я решила не дать преступнику ни малейшего шанса убить меня до появления доблестных стражей порядка. Поэтому позвонила Таракану по оставленному им номеру телефона и скороговоркой выдала всю информацию:

– Нахожусь там-то, иду к убийце, приведу его за собой в наш город и хотела бы, чтобы нас с ним «встречали» на вокзале.

Выпалив все это, я быстренько отключилась, чтобы не дать Таракану на меня наорать.

Затем я аккуратно доела обед и даже заказала себе двойную порцию фруктового салата, который очень люблю. В конце концов, он мог оказаться последним фруктовым салатом в моей жизни. После этого я «тяпнула» для храбрости сто граммов виски и поехала домой к полковнику Коваленко.

В детстве я очень увлекалась книжкой «Мир криминалистики», а потому достаточно хорошо представляла себе теорию Ломброзо. По моим представлениям, Коваленко должен был оказаться мрачным типом с узким лбом, выдающейся вперед челюстью и ярко выраженными надбровными дугами. Однако открывший мне дверь мужчина совсем не походил на убийцу.

У него было приятное круглое лицо, открытый взгляд, и весь он был какой-то домашний, пухленький и уютный.

– Это вы полковник Коваленко? – на всякий случай уточнила я.

– Я. – Он говорил хорошо поставленным мягким баритоном, который делал его еще уютнее.

Я глубоко вдохнула и выдала заготовленную тираду о моем журналистском интересе к его персоне. Коваленко посторонился и пропустил меня в квартиру. Мы сидели на кухне и пили чай с булочками. В доме вкусно пахло корицей, и булочки были еще теплые, из чего я сделала вывод, что их испекли совсем недавно. Странно, ведь в квартире, кроме нас, никого нет…

Словно угадав мои мысли, полковник рассмеялся:

– Это я сам пек. Жена к дочке на несколько дней уехала, так не сидеть же на бутербродах. Хотите, я вас еще и настоящим украинским борщом угощу?

Кастрюля с борщом выглядела очень заманчиво. Конечно, по правилам графа Монте-Кристо, нельзя есть в доме врага, но я вспомнила об этом очень поздно, когда несколько булочек уже удобно устроились на дне желудка, поэтому, немного подумав, я отправила туда же и борщ.

Размешивая ложкой сметану, Коваленко, которого звали Сергей Иваныч, рассказывал мне свою историю с Петровичем, стоившую ему военной карьеры.

– Ты, наверное, думаешь, что я нечестный человек? – говорил он. – Да нет, я человек обычный. Но как отказаться от добра, которое само плывет в руки? Ты знаешь, сколько сейчас военным платят? Вот то-то и оно. А у меня дочка школу заканчивала, жена как раз болела, им тоже хотелось по-человечески есть-пить-одеваться.

В общем, некрасивая, конечно, история, но на Сашку Корчагина я зла не держу. Когда он всю эту канитель завертел, я и так увольняться собирался. Мне место в банке предложили, хорошее, доходное место. Я ему тогда сказал, мол, помолчи ты недельку-другую, я в отставку выйду, ты мое место займешь и наводи тогда себе порядок на здоровье. А он на дыбы. «Я на место твое не зарюсь! – кричит. – Такие, как ты, всю армию позорят!»

В общем, плюнул я на него, подал рапорт об увольнении. А за неделю до того, как мне ему полномочия передавать, он приходит, лица на нем нет. Говорит: «Сергей Иванович, подпишите мне рапорт». Я так удивился, слов нет. Спрашиваю: «Чего это ты, правдолюбец, белены объелся?» А он: «Мне домой срочно надо, у меня семейные обстоятельства…»

Я-то знал, что у него мать пару лет назад умерла, сестра одна осталась, и подумал грешным делом, что она рожать без мужа удумала. В общем, все обиды позабыл и с рапортом ему помог. Так что мы из армии почти одновременно ушли. Он домой уехал, а я в банк свой устроился. Живу теперь, в ус не дую. И зарплаты хватает, и о сотнях оболтусов думать не надо.