Жатва - Лора Кейли
– Зомби, – повторила Эби.
Она знала, о чём говорила старуха, она знала, почему они не избавились от неё. Городские сумасшедшие не страшны, они безвредные. Им всё равно никто не поверит.
– Мне нужно ехать, – сказала Эби.
– Ага, – кивнула старуха и высунула вонючую голову из окна машины.
Эбигейл надавила на газ.
– Они не дадут тебе выйти, не дадут! – кричала старуха ей вслед, пока не скрылась из виду.
Эбигейл была за рулём «Фиата», чья хозяйка, наверное, умерла. Этот город замирал раз в квартал, жители исчезали, оставались лишь зомби, женщин находили мёртвыми, выхода из города нет – это всё, что она могла разузнать за сегодня.
Весь день она каталась по городу, который уже влился в обычную жизнь всех обычных городов, а к вечеру вернулась туда, куда не могла не вернуться – к дому женщины, так похожей на её мать. Теперь она не была уверена даже в ней. Что, если и она не являлась собой?
У Эбигейл был отвратительный план – она чувствовала себя маньяком, поджидающим свою жертву, человеком, которому в обычном мире не могло быть прощения, но это был не обычный мир.
Весь день до самого вечера в доме мамы горел тёплый свет, его выключили в десять. У Эби закололо в груди – именно в это время мама всегда ложилась спать, выключая телевизор в доме, объясняя ей, ещё малышке, как был важен хороший сон.
«Чем раньше ты ляжешь спать, тем раньше придёт новый день», – вспомнила она голос мамы.
Ей надо было в этот дом, ей надо было увидеть эту девчонку, которая даже не была ею.
Ночь поглотила город, каждый из здешних домов. Эбигейл сидела в машине с выключенными огнями. Сейчас она растворится во мраке, подождёт, пока ночь станет непроглядной и тихой, и тогда можно будет начинать…
Фонари ночью здесь не горели, этот город, так же как их, экономил электрический свет. Прождав ещё полчаса, закинув на плечо сумку, она вышла из автомобиля. Всё, что нужно, было с собой – нож, верёвка и скотч.
В спальне девчонки горел еле заметный ночник. Его тусклый свет не освещал ничего, кроме части стены и лица ребёнка. Окно Эбигейл оставила чуть приоткрытым – на всякий случай, чтобы успеть выволочить эту самозванку наружу.
Да, сейчас она не сомневалась, кто перед ней.
Эбигейл наклонилась к спящему телу ребёнка – та лежала почти неподвижно, приложила палец к носу девчонки и ощутила тепло. Она дышала, но это же невозможно! Эбигейл попыталась вспомнить все лекции, что проходила в институте, и все выставки, на которых была… Может, она и правда это упустила. Или же девчонка – настоящий человек? Эбигейл смотрела на саму себя и не могла вымолвить и слова, только через секунду она поняла, что на неё смотрят открытые во всю ширь глаза.
– Мама? – сказал ребёнок.
Эбигейл замерла, не дыша, потянулась к ночнику и отключила.
– Мама! – раздалось ещё громче в темноте.
Из глубины коридора – шаги.
– Малышка, – послышался мамин взволнованный голос.
Слёзы подступили к горлу. Эбигейл не могла дышать. Мама была так близко, в нескольких шагах от неё. Ее можно было обнять, к ней можно было прижаться…
– Мама, это ты? – повторила девчонка.
Эбигейл вздрогнула и отступила назад.
* * *
В комнате загорелся свет, мама подошла к кровати и прилегла рядом с дочерью, крепко прижав малышку к себе.
– Здесь кто-то был, – сказала малышка.
– Тебе приснился кошмар. – Она оглядела комнату, включила потухший ночник и поцеловала ребёнка.
Глава 27
Всю ночь Эбигейл просидела в машине. Она хотела подкараулить девчонку утром, но та вышла из дома с мамой и села в школьный автобус. Мама помахала ей на прощанье и уехала следом. Когда-то она провожала так в школу её. Давно, в прошлой жизни, о которой Эбигейл почти ничего и не помнит. Она чувствовала дыхание девчонки прошлой ночью, когда стояла над её постелью, или ей показалось? Бред…
Бредом казалось всё. Всё, что сейчас её окружало, бред опоясывал и давил со всех сторон этого странного города. Как душно было вокруг, как хотелось вернуться. Она уже не верила, что эта женщина её мать, тогда бы она не полюбила чужого ребёнка, тогда бы она поняла, что эта девочка не её дочь. Ей нужно было выяснить всё, взять эту самозванку с собой и привезти в город, только так её не сочтут сумасшедшей, только так они приедут сюда. Единственное, чего она боялась, так это не увидеть больше город таким, каким он предстал пред ней сейчас. Сегодня, проснувшись на заднем сиденье авто, она молилась, чтобы город был жив, и только когда в соседних домах загорелись окна, проявляя в себе, будто в кукольном театре, неспешные тени сонных людей, она выдохнула и разрыдалась. Это не было сном, всё это было явью, хотя то, что здесь творилось, напоминало скорее кошмар, чем реальную жизнь. Да какой она уже была, та жизнь? Безлюдной, восставшей из пепла, выжившей после конца… Когда всё безвозвратно гибнет, действительность сходит с ума. Эбигейл теребила кулон на шее. Ей его подарила мама, как только она родилась. С тех пор он всегда был с ней. Она подошла к дому, сняла цепочку с шеи, осмотрелась вокруг и положила её на окно.
– Если ты моя мама, ты поймёшь, кто здесь был, – прошептала она.
Через шесть часов школьный автобус вернулся, маленькая Эби сошла со ступенек, проводила автобус взглядом и пошла к дому, где Эбигейл уже поджидала её.
– Привет, – улыбнулась она малышке, стоя у самого входа. – Как дела?
– Хорошо, – кивнул ребёнок и пошёл к двери.
Девочка вставила ключ и попыталась открыть, но замок не проворачивался никак.
– Закрыто? – спросила Эбигейл.
– Да.
Боже, как она на неё похожа. Даже кулон на ней был такой же, только новей.
– Аманда мне говорила, что замок заедает.
– Вы знаете мою маму? – посмотрел на неё ребёнок совершенно спокойным взглядом. От такого спокойствия у Эбигейл всё похолодело внутри. Теперь она точно знала, где видела подобных детей – на выставке технологий.
– Да, – улыбнулась она, – мы работаем вместе. Хочешь, я тебя отвезу?
– Вы знаете мою маму? – переспросила девчушка.
Эби чуть отстранилась. А после дала чёткий и односложный ответ.
– Мы работаем вместе с Амандой. Я знакомая твоей мамы, – повторила Эбигейл чуть ли не по слогам.
Девочка взглянула на машину.
Эбигейл заметила, что та смотрит на номера.
– Машина из нашего города, – сказала девчушка, – в нашем городе всегда безопасно.
– Конечно, – улыбнулась Эбигейл и, незаметно вытащив из дверного замка вставленную в него скрепку, пошла за самой собой.
– Безопасно, – повторил ребёнок и уверенно зашагал к машине.
Как же ей повезло, что эта несчастная женщина скончалась посреди дороги и оставила ей машину, ненароком подумала Эбигейл и тут же себя поругала, попросив прощенья у Бога, если он здесь ещё был.
Эбигейл ехала к лесу. Она не знала, где ещё это всё провернуть – может, не зря к лесу едут все похитители и маньяки. Она искоса смотрела на девчонку – та была обычным ребёнком, обычным в ней было всё: её два хвостика с резиночками в виде ягод, её школьная форма и кроссовки, всё как у всех детей. Что-то похожее было в детстве и у неё, только здесь было одно «но» – это был не ребёнок.
– Мамин офис в другой стороне, – вдруг сказала девчонка, выглянув в боковое окно.
– Там перекрыта дорога, поедем в объезд, – улыбнулась ей Эбигейл, нажав на блокировку дверей.
Девочка помолчала с секунду, а после повторила опять:
– Мамин офис в другой стороне.
– Я же сказала, там пробки.
Девчушка замерла на мгновение, её и без того неживой взгляд стал ещё более стеклянным, она повернулась к Эбигейл и сказала сухо и твёрдо:
– Пробок в городе нет.
– Ты думаешь? – растерялась она. – Не волнуйся, сейчас приедем.
– Мы едем в другую сторону!
– У тебя там что в голове, навигатор?
– Пробок в городе
