Убийство в заброшенном поместье - Брэнди Скиллачи
Хрустящий голубой конверт торчал слева от монитора. Он также отметил, что блокноты лежали ровной стопкой. Она опять побывала в его кабинете. Почему это снова произошло?
– Джо, мне действительно нужно, чтобы вы оставались на месте, пока не закончится следствие.
– Что вы сказали? Кажется, мы скоро заедем в туннель.
После этого связь оборвалась. МакАдамс взъерошил волосы.
– Добро к чертям пожаловать, – простонал он в пустоту. Или же тому, чье присутствие осталось пока незамеченным.
– Простите?
В дверях стоял Джарвис Флит, перекинув через руку аккуратно сложенный плащ.
– Это мисс Джонс, – объяснил МакАдамс. – Она решила поехать в Уэльс. И прежде, чем вы что-либо скажете, я знаю, что представляющие интерес для следствия лица не должны покидать город на протяжении всего расследования.
Он ожидал, что Флит начнет по памяти цитировать инструкции. Вместо этого он вошел и уселся напротив.
– Пожалуйста, объясните, о чем речь.
МакАдамс представления не имел, с чего начать объяснения. Он уже подумывал, а не достать ли бутылочку «Талискера»[27], припрятанную в ящике стола.
– Она все еще носится с этой дурацкой картиной, – сказал он. – Вчера я с ней говорил. Она искала картину в интернете по изображениям, искала информацию о той женщине – наверное, родственнице.
– Картину, которую, по ее утверждению, украли?
То, как Флит это произнес, заставило звучать вопрос странным образом обвинительно. МакАдамса это неприятно поразило. А Флит продолжал:
– Не сомневаюсь, что картина пропала. Но она сказала, что ее украл Сид, и мы не можем это доказать. Существует ли вообще этот портрет? Руперт предположил, что Сид перенес его куда-то из-за дыры в крыше. Но и этому доказательств у нас нет, да и по правде говоря, что бы Сид делал с этим старым семейным портретом? Он не представляет ценности, да и к делу не относится.
Флит рассеянно пригладил усы.
– Странно, не правда ли? Так недолго пробыла в городе, и тут же стала жертвой кражи и подозреваемой в убийстве.
Что-то кольнуло МакАдамса изнутри. Возможно, это и есть то самое «нутром почуял».
– Что же вы предлагаете? – спросил он.
Он уже ожидал от Флита речей насчет того, что Джо все выдумала про кражу, да и про картину тоже, чтобы вызвать жалость или отвести от себя подозрения. Но Флит встал и приготовился уходить.
– Картина много значит для Джо Джонс. Так много, что она нарушила предписания из-за этого. Если она считает, что картину украл Сид, то это мотив.
– Господи, Флит! Вы и правда думаете, что она убила из-за картины?
МакАдамс повысил голос, и теперь Флит смотрел на него с каким-то сдержанным осуждением. Ничего хорошего это не предвещало, так что он уселся обратно.
– Послушайте, Джарвис. Насколько я могу судить, Джо не интересна картина сама по себе. Она уехала в Уэльс, потому что это связано с ее семьей. Ищет информацию о своей родословной, вот и все.
Тонкие губы Флита слегка изогнулись в улыбке.
– Вам нравится эта женщина, – сказал он.
А еще он мог добавить: «МакАдамс, вы идете на компромисс». И МакАдамсу пришлось выдавить из себя:
– Вы ищете убийцу по его мотивам. Шантаж – это мотив. Месть – тоже мотив. Просто надо сужать круг подозреваемых.
Флит едва заметно кивнул и встал.
– Соглашусь с вами, – сказал он. – Но все же я полагаю, что Джо Джонс замешана в этом деле гораздо сильнее. Ведь и о Сиде Рэндлсе мы многого не знали.
– Хорошего вам вечера, Флит, – твердым тоном произнес МакАдамс.
Флит помахал шляпой и исчез за дверью. Через несколько мгновений МакАдамс открыл нижний ящик стола. Бутылка аккуратно устроилась рядом с двумя стаканами. Заманчиво. Хм, мы многого не знали о Сиде Рэндлсе. Конечно. Семья у него переживала трудные времена, отец покончил с собой, мать была неуравновешенной. На протяжении нескольких поколений дела у клана Рэндлсов шли неважно. Не то чтобы это делало преступление более приемлемым – просто более понятным. МакАдамс попрощался с бутылкой виски и задвинул ящик стола; момент был упущен, а ему все еще нужно было что-нибудь съесть – и пойти проверить коттедж Джо.
МакАдамс свернул на проселочную дорогу, очень сожалея о своем разговоре с Флитом. Он оставил машину на подъездной дорожке и пошел по выложенной кирпичом тропинке, размышляя о теориях этого человека. В них по-прежнему было мало смысла. Вот очень мало. Мак-Адамс не заводил себе любимчиков – он просто следовал наиболее очевидным уликам. По крайней мере, так он говорил сам себе, отпирая дверь. Казалось, он очутился совсем в другом коттедже, не в том, из которого они выносили тело Сида. Торшер освещал гостиную теплым светом. Исчезла разномастная мебель и все прежние безделушки. Безупречная чистота, но не настолько, чтобы чувствовать себя неуютно; диссонанс черно-белых фотографий, необычного современного искусства, подушек с животным принтом и стеганых пледов словно говорил: чувствуйте себя как дома. МакАдамс знал, что это все новое, только что распаковано, и он даже знал, где это было куплено. И все же это напоминало снимки для журнала, а не обжитое пространство.
«Представьте себя здесь». Неужели люди так поступали?
МакАдамс поднялся по так и не доделанной лестнице, затем прошел по коридору в спальню и ванную. На прикроватном столике стояла единственная фотография: пожилая женщина, судя по внешнему сходству – покойная мать Джо. Несколько других безделушек, книга с треснувшим корешком, ожерелье в тарелке-ракушке. Он вернулся в гостиную и уселся в кресло у камина. На его опытный взгляд, что больше всего бросалось здесь в глаза? Книги. Их было много, учитывая, что она путешествовала с небольшим чемоданчиком, и книги были расставлены повсюду. Он мог бы сказать разбросаны, потому что все остальное было разложено под прямыми углами. Слева от него – стопка потрепанных детективных романов, которые она, возможно, купила в книжном магазине Артура в городе. С того места, где он сидел, ему были видны солидные тома (при ближайшем рассмотрении – Джейн Остин и сестры Бронте). Но также и современная физика, и справочник по садовым травам, и руководство по архитектуре, четыре учебника химии и «Сборник странных фактов». Уютная, любознательная и непоследовательная – эти качества уживались здесь с практичным и дотошно организованным аналитиком. Джо работала редактором, но, по-видимому, еще много чем увлекалась.
Итак, он все понял неправильно. Перестроенный коттедж, далекий от безликости и не похожий на картинку из журнала, вдруг стал воплощением Джо, и даже вырезанная из дерева лиса, казалось, смеялась над ним с антикварного стола. Без беспорядка и даже без предметов из ее прошлой жизни, коттедж немного напоминал Джо
