Коллекция грехов - Марина Серова
– А что, Владислав был грубым с художниками? Он что же, отличался настолько невозможным характером, что выстроилась очередь из желающих его убить? Вы это хотите сказать? – спросила я.
– Ну, нет… я совсем не это имела в виду, – прошептала Маргарита.
– Я тоже так думаю. Вряд ли у нас настолько много ненормальных, которые захотят убивать людей только за то, что кто-то на них косо посмотрел или что-то такое неприятное сказал. Поэтому должна быть очень веская причина, – сказала я. – И это – не отказ взять на выставку картины какого-то художника. За это не лишают жизни, – сказала я.
– Ну… тогда я не знаю… что вам сказать, – пробормотала Маргарита.
– Ладно, попробую навести вас, Маргарита, на нужные мысли. Понимаете, когда я проводила свое расследование по этому преступлению, я обнаружила один любопытный момент. А именно: вы, Маргарита, и только вы были в курсе того, что Владислав Митропольский в тот вечер, когда произошло его убийство, ехал в своей машине и в ней был один миллион восемьсот тысяч рублей. Вы меня понимаете? Понимаете мою мысль? Еще раз: только вы знали об этих деньгах, и никто больше! И чем все закончилось? Владислава Митропольского убили, а деньги исчезли!
– Да вы что! – Маргарита задохнулась и стиснула руками горло. – Как вы могли такое подумать?! Вы что же, думаете, что это я убила Влада?! Как я могла, если я любила его!
Померанцева снова начала рыдать, а я была изумлена тем, как быстро Померанцева переобулась.
– Любили? А разве не вы только что с жаром говорили, что не любили Владислава Митропольского? Что вы любили Георгия Белоголовцева! Вы же при нем это выкрикнули? Давайте позовем Белоголовцева, а то, может быть, мне это послышалось? Ведь Белоголовцев не зря швырнул вам деньги, как… впрочем, он вам сам прямым текстом сказал, кто вы, по его мнению.
– Нет, нет, нет! И еще раз нет! Я не виновата! – с завываниями твердила Маргарита.
– А ну-ка прекратите свою истерику! Не время сопли, слюни и слезы распускать! – приказным тоном проговорила я. – Вы лучше вспомните, кому вы могли рассказать о том, что Владислав Митропольский собирался передать вам деньги. Может быть, вы кому-то рассказали, но не в тот день, когда его убили, а раньше? То есть преступник мог знать заранее, что в машине у Владислава Митропольского имеется внушительная сумма денег. Так вы намерены отвечать на мой вопрос или нет? Говорите прямо! Если будете отмалчиваться, то я отвезу вас прямо сейчас в управление полиции. И там с вами будут говорить совсем другие люди! И совсем по-другому! – припугнула я Маргариту Померанцеву.
– Нет! Не нужно меня никуда везти! Я все расскажу… здесь, – сказала Маргарита, вытирая слезы.
– Ну так рассказывайте уже, черт возьми! Вспоминайте, как вы провели тот день, когда вы договорились встретиться с Владиславом Митропольским, чтобы он передал вам деньги для покупки машины. Все вспоминайте, от начала до конца. Где вы проснулись? У себя дома? Или же в постели очередного ха… любовника? – спросила я.
Мой вопрос и оговорка вызвали у Маргариты Померанцевой очередной поток слез.
– Зачем вы меня добиваете? – рыдала она.
– Я вас добиваю? Ничего себе заявление! Я просто называю вещи своими именами. А вам, если вы такая чувствительная особа, необходимо было думать раньше. И строить свою жизнь таким образом, чтобы ни у кого не было причин назвать вас особой с низкой социальной ответственностью. Я могла бы высказаться еще резче. Но вы ведь, Маргарита, помимо своей социальной принадлежности к тем, к кому относятся как к использованной вещи, оказались еще и очень-очень ранимой! Вот ведь ирония какая!
Я уже не скрывала своей неприязни к этой девушке. На самом деле: сидит тут вся из себя такая рафинированная, а Елизавета Митропольская находится неизвестно где.
Я подумала, что Маргарита и на этот раз по привычке зальется слезами, но нет. Померанцева, по-видимому, испугалась, что я на самом деле могу отвезти ее в полицию. И хотя у нас отменен закон, согласно которому можно привлечь за проституцию, но Маргарита, скорее всего, приняла решение не испытывать судьбу.
– Вы правы, Татьяна Александровна, вы абсолютно правы. Я действительно испортила свою жизнь. Сама. Я не нашла в себе силы отказаться от той жизни, которую веду, в самом начале, когда еще можно было это сделать. А теперь уже поздно, уже ничего изменить нельзя, – сказала Маргарита, глядя прямо перед собой.
– Все можно изменить, пока человек жив, – возразила я. – Вот в случае с Владиславом Митропольским, тут действительно, к большому сожалению, уже ничего изменить нельзя. А у вас – все еще впереди.
– Это не так, Татьяна Александровна, – покачала головой Маргарита Померанцева. – Я никогда не смогу жить обычной жизнью, как живут другие женщины: иметь мужа, детей.
– Кто может вам это запретить? – удивленно спросила я.
– Мой статус элитной проститутки. Да, вы были совершенно правы, Татьяна Александровна, когда назвали меня этим словом, – сказала Маргарита.
– Проституткой я вас не называла, именно это слово я не произносила, – возразила я.
– Да, но смысл-то был именно такой. Но я принимаю все сказанное вами, потому что, по существу, вы правы. И вы не единственная, кто может напомнить мне о моем статусе, о моем прошлом… Впрочем, почему о прошлом? Ведь в настоящем-то я тоже являюсь шлюхой. А все началось с мечты о красивой, как в кино, жизни. Много денег, красивая брендовая одежда известных фирм, фешенебельная машина, курорты непременно заграничные. В общем – богатая жизнь, как в сказке. Вы, конечно, скажете, что это плохо…
– Нет, не скажу. Почему же плохо иметь все те блага, которые вы только что перечислили? Я вот, например, тоже люблю брендовые вещи, люблю ездить за границу, отдыхать на полную катушку, наслаждаться вкусной едой в роскошных ресторанах. Но, в отличие от вас, я зарабатываю все эти блага сама, своим трудом. Конечно, по вашим меркам, мои гонорары частного детектива не могут сравниться с тем содержанием, которое вы получаете от своих любовников. Но зато и никто не сможет ткнуть в меня пальцем и упрекнуть в недостойном зарабатывании денег, – сказала я.
– Да, я сделала неправильный выбор. Еще в старших классах школы. Тогда мы с одноклассницами листали модные журналы с богатыми интерьерами и, конечно же, с девушками в умопомрачительных и баснословно дорогих нарядах на фоне этих интерьеров. А еще белоснежные яхты, частные самолеты и все в таком же духе. Комфорт, восхищенные взгляды мужчин и деньги. Много денег. И когда однажды ко мне подошел один крепкий накачанный
