Передозировка - Рада Джонс
— Тейлор, ты ошибаешься, — вмешалась Маргрет. — Мама любит тебя, понимаешь ты это или нет. Ты не разрушила ее жизнь.
— Пока нет. Так или иначе, я сделаю аборт. И плевать, если я истеку кровью до смерти! Я его сделаю! И как тогда будет выглядеть доктор Стил, если ее дочь умрет от некачественной медицинской помощи?! — рявкнула она, глядя на мать полными ненависти глазами. — Конец твоей репутации! А то и карьере! Да и самой тебе придется несладко! — Вдруг разъяренная гарпия исчезла, и Тейлор заплакала, содрогаясь всем хрупким телом: — Помоги мне, мама!
Сердце у Эммы дрогнуло.
ГЛАВА 31
На обратном пути они почти не разговаривали. Говорить было не о чем. Тейлор оказалась примерно на шестой неделе беременности. Времени на аборт почти не оставалось. Вдобавок требовалось согласие родителей, которое Виктор не собирался давать. Он считал решение дочери лишь детской прихотью и уверял, что Тейлор полюбит ребенка, едва увидит его.
Эмма знала, что может случиться и по-другому. Теперь все зависело от нее.
Она могла помочь Тейлор сделать аборт и, возможно, потом всю жизнь терзаться от сожалений и вины. Или она могла отказать, и тогда существовал риск, что Тейлор решит сделать аборт подпольно.
А значит, угроза осложнений, бесплодия, а то и смерти. Даже если все пройдет удачно, Тейлор будет винить меня в том, что я подвела ее, когда она во мне нуждалась. Хорошего выхода здесь просто нет.
Виктор отвез бывшую жену к машине.
— Не смей давать разрешение, Эмма. Тейлор никогда не оправится. И однажды обвинит тебя в том, что ты убила ее ребенка!
— Непременно обвинит! Это же я во всем виновата: что родила ее, что ты сбежал от нас девять лет назад, что Майк умер! Что бы ни пошло наперекосяк в жизни Тейлор, виновата всегда я.
— Эмма, речь же идет о ребенке! О тебе, обо мне и о Тейлор, обо всех нас! Ты не можешь помогать в его убийстве!
— Я и не собираюсь. Аборты — не моя сфера. Дочь уже достаточно взрослая, чтобы самостоятельно принимать решения и жить с их последствиями. До ее беременности мне нет дела. Вот до нее самой — есть. Я пытаюсь сохранить ей жизнь.
Виктор злился. Он остановился рядом с машиной Эммы, одиноко стоявшей на парковке возле больницы. Уже минула полночь.
— Надеюсь, ты передумаешь. Поверь, ты совершаешь ошибку.
— Прости. Я подумаю. Спасибо, что подвез.
Она открыла дверь и нажала кнопку на брелоке с ключами. Ее «хендэ» засияла огнями, словно новогодняя елка.
Эмма сделала шаг к машине.
Шевельнулась какая-то тень.
Она открыла машину и поспешила сесть. Захлопнув дверь, заперлась изнутри.
Было холодно.
Виктор ждал.
Интересно, заметил ли он тень?
Кажется, человек прихрамывал.
Что-то в нем казалось знакомым.
Эмма приехала домой и заперла дверь на засов.
ПАУК
Я замерз.
Машина простояла на месте целый день.
Она вообще собирается сегодня домой?
Я совсем закоченел. Надо уходить.
Машина…
Отхожу в тень и жду.
Она выходит.
Хватаюсь за нож.
Она смотрит в мою сторону.
Другая машина не уезжает.
Ждет.
Я растворяюсь в темноте.
Еще вернусь.
ГЛАВА 32
Эмма всю ночь ворочалась и проснулась совсем разбитой. Пришлось выпить два двойных эспрессо, прежде чем удалось разобраться с распорядком дня.
Сначала планерка, потом смена. Предстоит долгий день, и выспаться получится не скоро. Придется обходиться кофе.
Она почистила зубы дважды, чтобы перебить привкус выпитого накануне вина. Натянула униформу — все же лучше, чем искать подходящую по размеру одежду.
Она и правда набрала вес. Перекусы в комнате отдыха, нехватка сна и упражнений, вино — важнейшая часть ее диеты в последнее время, которая засчитывается за пять суточных порций фруктов, — похудению все это не способствовало. Фунты набегали один за другим.
Усталая женщина в зеркале совершенно не напоминала прежнюю Эмму. Эта женщина ей не нравилась. Она ее не любила.
Эмма была о себе невысокого мнения. Кроме разве что тех случаев, когда удавалось сделать нечто по-настоящему особенное. Например, спасти жизнь или поставить сложный диагноз. Ты хороша ровно настолько, насколько хорош твой последний поступок. В последнее время я не так уж и отличилась. Просто пытаюсь не пойти ко дну.
Она накинула поверх костюма свежий белый халат, чтобы скрыть фигуру, и накрасила губы любимой красной помадой, чтобы придать себе немного уверенности.
Чуть подрумянила щеки: незачем выглядеть ходячим трупом. Схватив сумку с привычным набором, без которого она никогда не выходила из дому, Эмма отправилась на работу.
В машине было холодно. Она натянула варежки и поплотнее укуталась в парку цвета ржавчины. Потом включила аудиолекцию по детским травмам и тронулась с места.
Что-то было не так.
Холод? Голод?
Недосып.
Скорее всего.
Просто нервы разыгрались из-за выпитого кофе.
Планерка с бывшими друзьями?
Нет.
Что-то не так.
Окно.
Она уже много недель ездила по сырым, посыпанным солью дорогам. Машина была заляпана грязью по самую крышу. Дворники еле справлялись, расчищая лобовое стекло ровно настолько, чтобы можно было ехать.
Сейчас на окне со стороны водителя было чистое пятнышко.
Вот здесь, прямо по левую руку.
Кто-то расчистил достаточно места, чтобы заглянуть внутрь.
Она вздрогнула.
Здесь же нечего красть. Даже самой машине грош цена.
И все же…
Нутро подсказывало ей,
