Анастасия Валеева - Паутина
– Ее нужно отправить на прежнее место, – шепотом сказала гадалка.
Синявский удивленно глядел на Милославскую.
– Вам хотя бы в ближайшее время надо оставаться поблизости: мало ли что, – продолжала она. – Я отправлюсь к той девице и постараюсь вывести ее на чистую воду.
– Вы? Одна? – с неподдельным изумлением произнес во весь голос Синявский.
– Одна? – повторила Яна. – Нет, пожалуй, лучше привлечь Руденко. Да, так будет надежней, – ответила она, скорее, самой себе.
Виктор, похоже, толком ничего не понял, но спорить он, как ни странно, не стал. Наклонившись к Тихоновой, он что-то негромко проговорил ей на ухо. Она стала подниматься.
– Не знаю, как сложатся обстоятельства, – сказала ему Яна. – Я или тут отыщу вас, или в гостинице. Ну, и вы мой номер тоже знаете. Не будем ничего загадывать. До встречи.
– Да-да, – согласился Синявский, – время не терпит. Поезжайте.
Гадалка кивнула в ответ и зашагала по тротуару в сторону места, где можно было поймать машину. Но сделав несколько шагов она остановилась, обернулась и с беспокойством стала наблюдать за удаляющимися в строну перехода клиентом и бездомной старухой.
Только когда они скрылись из виду, она, почему-то тяжело вздохнув, подошла к обочине дороги и, махнув рукой, остановила машину.
ГЛАВА 16
– Ну, что у тебя на этот раз? – нахмурившись, но явно с удовольствием ожидая вестей от подруги, спросил Три.
Семерки и стал прикуривать сигарету.
Милославская рассказала ему все новости, не упуская подробностей. Семен Семеныч не мог слушать ее спокойно, расхаживал из стороны в сторону и то и дело восклицал:
– Да ты что?!.. Вот это да!.. Ничего себе!.. Вот это фокус!..
Он даже присвистнул пару раз. А в заключении важно произнес:
– М-да… Дело, кажется, близится к финалу. Молодец ты, а.
Яна Борисовна?!
Руденко подмигнул к подруге.
– Вот что, Семен Семеныч, – ответила ему гадалка, тоже закуривая – нет у нас времени на комплименты и любезности. Давай, запрягай свою родимую и трогай по знакомому уже адресу.
– Да-да, конечно, ты права, – торопливо забормотал Три Семерки, а потом вдруг, хлопнув себя по лбу, воскликнул: – Эх, е! Запрягай… Нельзя мне за руль-то, Яна Борисовна!
– Что, – с укором парировала гадалка, – опять коньячком пробавлялся? Эх, ты, работничек!
– Ну, ладно тебе, – вытянув губы прогудел Руденко, – сейчас что-нибудь придумаем.
Семен Семеныч скрылся за дверью.
– Что ты будешь делать! – сердито воскликнула гадалка, оставшись наедине сама с собой. – Вечно он! Тьфу ты, е мое!
И куда только начальство смотрит?!
Потом внутренний голос упрекнул Яну за сварливость, и она, стараясь успокоиться, замолчала. «Ну и что же, что Семен Семеныч не равнодушен к портвейну „Три Семерки“, – говорила она самой себе, – человек-то он хороший! Да мы с ним вместе горы свернем!»
В этот момент в дверях показался Руденко и радостно закричал:
– Яна! Щ-щас горы свернем!
Милославская, удивленная таким совпадением, улыбнулась.
– Нам такого водилу выделили! – подмаргивая, тише заговорил он, – А машина вообще шефа! – заключил Семен Семеныч, прикрывая рот ладонью, словно опасаясь, что его услышат.
– Да идем же скорее, – двинулась Милославская к выходу.
– Только вот беда, – остановил ее Три Семерки, – если вернемся с пустыми руками – не сносить мне головы. Так шеф сказал, – Руденко умоляюще посмотрел в глаза гадалке.
– Если бы твой шеф всегда выполнял свои обещания, от тебя давно бы уже остались рожки да ножки, идем! – серьезно отрезала гадалка и потянула приятеля за рукав.
– Подожди, – Руденко преградил ей путь, – скажи честно, как там эти, твои силы неземные, подсказывают, можно на удачу надеяться или нет?
– Можно! – гаркнула Милославская и первой зашагала по коридору.
На улице их ждала иномарка, в которую Семен Семеныч уселся с особой важностью. Он, чувствуя себя в роли руководителя, назвал шоферу адрес. Автомобиль неслышно зашуршал колесами по тротуару. Всю дорогу Три Семерки, будучи в приподнятом настроении, давал советы водителю относительно вождения машины. Тот молча все выслушивал, и Яне оставалось только удивляться его терпению. Самой ей в эти минуты хотелось как следует выругаться на приятеля и сказать, что думать сейчас надо совсем не об этом. Но Яна промолчала, не желая вступить в разговор с Щербатовой во взвинченном состоянии. Семен Семеныч под конец тоже замолк. Когда он выходил из иномарки, вид его многим мог внушить уважение.
Попросив водителя ждать столько, сколько понадобится, Яна и Три Семерки отправились, наконец, по названному адресу. Они молча вошли в подъезд, а когда остановились перед дверью Елены, Руденко сделал подруге знак, говорящий о том, что он все берет на себя. Милославская не стала спорить, хотя знала, что еще ни один этап дела, ведомого ею совместно с.
Три Семерки, не обходился без ее участия.
Руденко кивком велел Яне встать подальше, по правую сторону от двери, сам примостился по левую так, чтобы его не было видно в глазок, и нажал на кнопку звонка. Приятели ждали, затаив дыхание. Однако квартира безмолвствовала. Семен Семеныч приложил ухо к двери и еще раз нажал на звонок – тишина, ни шороха, ни звука в ответ не послышалось. Мухи назойливо жужжа, стукались о подъездное стекло – это, пожалуй, были единственные голоса этого дома. Казалось, приятели попали в какое-то сказочное сонное царство. Руденко еще два раза подряд нажал на звонок, но никто не отвечал. Когда он опустил руку, тоже самое сделала Милославская, но и ее попытка не увенчалась успехом.
– Может, она увидела нас в окно и не открывает? – шепнул Руденко, глядя на гадалку.
– Исключено, – тоже шепотом ответила она, – мы подъехали с той стороны, откуда вряд ли машину можно было видеть. К тому же водитель остановил прямо под деревом. Мы же с тобой сейчас прошли слишком близко к окнам.
Три Семерки, молча кивая, согласился.
Еще некоторое время приятели простояли так у двери, прислушиваясь к каждому звуку. Вскоре за соседней дверью послышались голоса и звон ключей. Руденко махнул головой, призывая подругу удалиться. Оба они быстро и почти бесшумно стали спускаться по ступенькам.
– Лучше не привлекать к себе внимание, – запыхавшись, говорил Семен Семеныч, когда они оказались на улице. – Сейчас увидят – мент и станут догадки строить, чего да как. А если знают, где она, еще возьмут да предупредят.
– А что, если и вправду знают… – задумчиво протянула гадалка.
Через пару секунд она выпалила:
– Семен Семеныч, ты и на самом деле привлекаешь внимание.
Ты ведь в форме. Дуй давай в машину!
– Что?
– Быстро и без вопросов!
Милославская практически затолкала своего единомышленника в иномарку, а сама снова направилась к подъезду. Вслед ей слышалось недовольное руденковское бурчание.
Только-только гадалка успела присесть на скамейку, как на пороге подъезда показались двое: мужчина и женщина. Судя по голосам, те самые, что недавно разговаривали за соседней с щербатовской дверью. Яна сразу встала и двинулась им навстречу.
– Здравствуйте, – с улыбкой произнесла она.
Те исподлобья глянули на нее, а потом в один голос, без особого радушия, ответили:
– Здрасьте.
Они приостановились и с недоверием стали осматривать гадалку с ног до головы. Она не дала им завершить этой процедуры и снова с улыбкой произнесла:
– Простите пожалуйста, а Лена Щербатова – ваша соседка?
– Допустим, и что? – после некоторого замешательства ответил ей мужчина со свойственной его возрасту предосторожностью.
– Да я подруга ее, – делая вид, что не замечает настроения своих собеседников, с прежним радушием продолжала гадалка, – одноклассница. Мы столько лет не виделись! Приехала вот, а ее нет. Не знаете, где она?
– Нет, – сухо ответила женщина и, взяв за руку своего кавалера, деловито сказала: – Идем, Коля.
Коля подобрал повыше цветастую болоньевую авоську и послушно засеменил за женой.
– Спасибо, вы очень добрые, – вздохнув, пробормотала Милославская им вслед и пошла к иномарке.
– Ну что, как они тебя? – посмеиваясь, спросил Руденко, который все видел из окна автомобиля.
– Не плюй в чужой колодец, сам в него попадешь, – парировала Яна и молча уселась на заднее сиденье.
– Ну что, какие предложения? – серьезно спросил ее Три.
Семерки.
– Ждать, что же еще, – пожимая плечами, ответила гадалка.
– До победного конца? – ухмыльнулся Руденко.
– Угу.
– Как скажешь, – Семен Семеныч сполз с сиденья пониже и, закрыв глаза, зевнул.
Милославская знала, что как бы Семен Семеныч ни был недоволен случившейся неудачей и как бы ни выражал свое нежелание быть причастным к дальнейшим событиям, он не уснет. Она знала, что Три Семерки в этот момент очень переживает, хотя дышит ровно и даже посапывает. Поэтому Яна ничего не сказала в ответ на его довольно резкую выходку и стала внимательно следить за тем, что творилось за окном автомобиля.
