Марина Серова - Пустячок с десятью нулями
Конечно, никакого серебра там и в помине не было, и уникальность безделушек могла быть лишь плодом разыгравшегося воображения чересчур доверчивых граждан. Молоток сам удивлялся тому, сколько находилось желающих поверить в тот бред, который он нес. Но потом стали одолевать конкуренты.
И Молоток решил заняться квартирами. Нет, он не обворовывал их, он эти самые квартиры продавал, таскаясь целыми днями по пивным ларькам и корешась с местными синяками. Дальше все было очень просто.
Сергей, после тщательной разведки, проводимой путем разговоров и всяческих расспросов, выискивал какого-нибудь забулдыгу-алкаша, у которого не было ни родных, ни близких. После чего начинал набиваться к нему в друзья. Попадая в дом к такому «другу», Молоток заводил примерно следующий разговор:
— Хорошая у тебя квартира, как я погляжу. За такую можно получить приличные деньги. Ты не думал ее продать? У меня как раз есть подходящий человек. Можно все устроить.
— Ты чего? А я где буду жить? — удивлялся новый знакомый столь непродуманному, на его взгляд, предложению.
Молоток, не моргнув глазом, продолжал убеждать:
— Да за те деньги, которые ты за нее можешь получить, запросто купишь что-нибудь намного дешевле, и у тебя еще останется солидный, вполне приличный капитал. А на такую сумму можно гулять до конца жизни. Лафа!
И мечтательно вскидывал глаза к потолку.
Доверчивый ханурик начинал прикидывать, сколько бутылок с живительной влагой можно будет приобрести на оставшиеся после такой удачной операции деньги. А Молоток усиливал мощь своего ораторского искусства:
— Ты подумай, какого кайфа ты лишаешься! Я же тебе как своему корефану говорю. Был бы кто-нибудь другой, мне наплевать. А я тебя уважаю…
В конце концов после массированного лицемерного навала со стороны Молотка ханурик соглашался. Сергей переселял его в снятую на несколько месяцев квартиру, забирал документы, оформлял доверенность. А потом, получив деньги с покупателей, исчезал, прихватывая все с собой.
И все бы ничего, но у одного из его подопечных вдруг внезапно обнаружилась двоюродная сестра, которая, надо полагать, сама положила глаз на заветные квадратные метры. Разразился скандал, и незадачливый посредник-риелтор погорел, попав в поле зрения компетентных органов. И схлопотал бедолага Молоток три с половиной года.
Но за решеткой ему снова улыбнулось счастье. Как— то совершенно случайно Молотку удалось подслушать разговор своего соседа по нарам с другим заключенным. Молоток сразу просек, что с этого дела, если захотеть, можно поиметь весьма неплохой навар. Особенно это стало очевидно после того, как первый сосед, некто Крест, вскоре помер.
Оказавшись на свободе, Молоток, правильно все рассчитав, поселился у бывшей жены Креста. И стал поджидать другого зэка — некоего Музыканта, который просто-таки должен был появиться в этом доме. Молоток не ошибся — Музыкант, покинув стены колонии, буквально через три месяца и в самом деле объявился в ожидаемом месте. Вот только вышла незадача, и Молотка в тот момент не оказалось дома. Но не беда. Это дело поправимое. Все можно обтяпать тихо и гладко.
И тут вдруг совершенно неожиданно появляется какая-то баба и начинает поднимать ненужную пыль. Как это некстати! Лишние хлопоты. Лишние свидетели.
«Но ничего, — размышлял Молоток. — Лишь бы Люська не подвела и сделала все так, как надо».
…Люська сделала все как надо, подсыпав мне снотворное. Как выяснилось, именно эта женщина, давняя подружка Молотка, представилась Надей и выполнила поручение своего дружка. И теперь ей тоже светило наказание, но не такое суровое, как Сергею. Мне, честно признаться, никого из этой компании не было жалко. Жаль мне было только того, что люди так бездумно тратят свои жизни на всякую гадость и зло, за что и проводят в тюрьме лучшие годы. И самое печальное, что и тюрьма ведь их не исправит… Я поблагодарила Гарика, он в ответ меня, на том мы и разошлись. У меня впереди было еще одно крупное дело, которое необходимо было закончить как можно скорее.
После того как были взяты Молоток и компания, я всерьез задумалась над тем, что говорил мне Стекольников при последнем разговоре. Да, он был недоволен тем, что дело движется медленно. Конечно, он доподлинно не знал, как много мне пришлось сделать, но его в принципе это и не должно было волновать. Он заказал раскрытие кражи, и я согласилась. И не вина заказчика, что это дело переплелось со смертью его компаньона. И не его опять же вина, что сюда впутались уголовники, что мне пришлось пережить нападение… Взялся за гуж — не говори, что не дюж. Да я и не собиралась!
Я решила просто хорошенько подумать, пока не предпринимая активных действий. Мысленно перебирала в голове близких Стекольникову людей, их возможные мотивы… И все больше и больше убеждалась, что нужно заняться секретаршей Эльвирой. В первую очередь от нее зависит, найду ли я вора, от правильно построенной беседы с ней. А ну-ка…
Я потянулась к замшевому мешочку и не глядя бросила кости.
28+5+20 — Неприятные воспоминания о некогда любимом вами человеке.
Да уж, совсем в тему… Я призадумалась не на шутку. Мои кости не могли выдать мне такую комбинацию просто так, с бухты-барахты. Этим они явно хотят направить меня на верный путь. Нужно только напрячь мозг и интуицию, и все станет ясно. Мы же всегда с моими помощниками умели прекрасно находить общий язык!
Ну, некогда любимый человек — это, конечно, преувеличение. Преувеличение именно в слове любимый. Скорее всего, оно означает человека, которому я симпатизировала. Может быть, больше, чем остальным. И это имеет непосредственное отношение к краже денег у Стекольникова, потому что именно об этом я думала, когда бросала кости.
Я просидела на диване еще минут пятнадцать, после чего смогла с большой долей уверенности сказать, что, кажется, я поняла, кто доставил Стекольникову такое огорчение.
И теперь путь мой лежал в фирму «Ритм». Разговора с Эльвирой так и так не избежать.
Я подъехала к офису, поднялась на второй этаж и вошла в секретарскую.
— А их никого нет, — сообщила мне Эльвира, болтая ногами под столом. — Ни Владимира Алексеевича, ни Аркадия Дмитриевича.
— А я не к ним, — с улыбкой озадачила ее я. — Я пришла к вам, Эльвира.
— Ко мне? — удивилась та. — Зачем?
— Скажите, пожалуйста, в тот день, когда Владимир Алексеевич обнаружил пропажу денег, не приходил ли к нему Вениамин? То есть младший брат его супруги.
— Да, Вениамин приходил, — кивнула Эльвира. — Правда, Владимир Алексеевич был занят, я сказала Вене, чтобы он подождал. Он посидел немного, поболтал со мной, потом сказал, что раздумал ждать, и ушел.
— Вы видели, как он уходил? — уточнила я.
— Да, он вышел в коридор, — недоуменно пожала плечами девушка. — А потом, когда я следом вышла в туалет, то видела, как он остановился возле лифта.
— А когда вы выходили, в секретарской кто-нибудь оставался? — спросила я.
— Не-ет, — протянула Эльвира.
— Сколько времени вы отсутствовали?
— Ну, минут семь, — подумав, сказала Эльвира.
— А почему же вы утверждали, что никуда целый день не отлучались? — строго сдвинула брови я.
— Но я не знала… Я не думала, что отлучку в туалет можно считать отсутствием на рабочем месте, — растерянно пролепетала Эльвира. — И потом, меня же не было всего минут семь…
— А вы говорили Владимиру Алексеевичу, что в тот день к нему приходил брат жены?
— Нет… — совсем упавшим голосом призналась секретарша.
— Почему?
— Да я забыла просто, — захлопала глазами Эльвира.
— Понятно, — сказала я. — Я вас прошу, как только Владимир Алексеевич вернется, передать ему, чтобы он сразу позвонил мне на сотовый. Я надеюсь, этого вы не забудете?
Эльвира затрясла головой и опустила глаза. Я, не попрощавшись, вышла из приемной. Больше я уже никуда не стала заезжать, поехав домой дожидаться звонка от Стекольникова.
Я успела как раз пообедать, когда зазвонил мой мобильник. Нажав на кнопку, я услышала голос Стекольникова:
— Татьяна, что случилось? Я тут застал Эльвиру в слезах, она говорила, что вы просили позвонить?
— По телефону я не стану объяснять. Могу только сообщить, что знаю, кто украл у вас деньги. И предлагаю встретиться.
— Тогда приезжайте ко мне домой, — сразу же сказал Стекольников. — Я буду там через пятнадцать минут.
— Отлично, — ответила я и отключила связь.
Собравшись, я поехала к Стекольниковым. Собственно, собираться-то было нечего, поскольку после приезда из фирмы «Ритм» я даже не переодевалась в домашнюю одежду, готовая выехать в любой момент. Владимир сам открыл мне дверь и провел в свою комнату, где уже сидел Расстегаев.
— Я думаю, Аркадий Дмитриевич имеет право присутствовать при нашем разговоре? — обратился Стекольников ко мне.
