Михаил Черненок - Ставка на проигрыш

— Голубев хочет что-то вам передать…

В трубке тотчас послышался голос Славы:

— Антон, я жду тебя.

— Что случилось?

— Понимаешь, разыскивая Пряжкину, я опять наведался к Зарванцеву. Обстоятельно побеседовал с соседями и узнал интересное. Говорят, Альберту Евгеньевичу чуть не каждый день приходят переводы наложенного платежа. Знаешь, такие бланки с желтой полосой по диагонали? Встретился с почтальонкой. Она подтвердила это. Любопытно, что в извещениях указывается адрес Зарванцева, а получатель — Реваз Давидович Степнадзе…

— Ты молодец, Слава, — похвалил Антон. — Надо вот что сделать… Прежде всего узнай номер машины Зарванцева и передай через дежурного постам ГАИ, чтобы немедленно начали его поиск. При обнаружении пусть пригласят Альберта Евгеньевича в уголовный розыск. Сам же, Славочка, не тратя времени, займись в почтовом отделении проверкой, как часто переводы наложенного платежа поступают на имя Степнадзе. На Главпочтамте нового ничего нет?

— Изъял там корешки полученных Степнадзе переводов. Почерковеды над ними работают. Есть предположение, что не сам Реваз Давидович деньги получал.

— Разберемся в этом. Сейчас давай действуй, не теряя ни минуты. У тебя какие были планы?

— Хотел повидаться с супругами Ярко.

— Это позже сделаешь. Хотя знаешь что… — Бирюков чуть помолчал. — Попробуй договориться с Тарасом Тарасовичем, чтобы он с женой съездил к Степнадзе на дачу в Шелковичиху. Пусть поблагодарят Реваза Давидовича якобы за протекцию сыну. Интересно, какая будет реакция?..

Пересказав Маковкиной содержание разговора с Голубевым, Антон хотел проводить ее домой, но та категорически отказалась:

— Лучше с вами до уголовного розыска дойду. — И сразу спросила: — Видели, как Деменский надел свое кольцо Сане на палец, словно жене?

— Это кольцо Юрий Павлович покупал для загса, — ответил Бирюков.

— Для загса?.. А мне показалось нарочитым…

В коридоре уголовного розыска было пусто. Только в вестибюле, у входной двери, скучал за столиком с телефонами постовой молоденький сержант. Бирюков и Маковкина прошли в дежурную часть. Здесь чувствовалась жизнь. На обширном пульте то и дело вспыхивали лампочки, звонили телефоны, хрипели радиоголоса патрульных и оперативных машин — стекалась информация со всех уголков большого города. Сообщения были незначительные, совершенно не имеющие отношения к делу, которое в данный момент больше всего интересовало Бирюкова.

Выслушав в течение получаса около десятка самых различных докладов, Антон сказал дежурному:

— Новое что появится, я в научно-техническом отделе буду, в кабинете Дымокурова.

Склонившийся над микроскопом Дымокуров, краем глаза увидев вошедших Бирюкова и Маковкину, оторвался от занятия и вроде как виновато проговорил:

— Подбрасывает Реваз Давидович нам фокусы…

Бирюков улыбнулся:

— Насчет фокусов, Аркадий Иванович, анекдот есть… Забегает в бар молодой парень и спрашивает бармена: «В двухсотграммовый стакан можете триста граммов коньяка налить?» Бармен удивленно: «С ума сошли!» — «А в два стакана по сто пятьдесят?» — «Пожалуйста». Парень берет пустой стакан и из двух налитых в него — раз! Все триста граммов и вошли, даже запасец остался. Бармен остолбенел: «Вы фокусник?» Парень погрозил пальцем: «Фокусник вы, а я сотрудник БХСС».

Все засмеялись. Антон взял один из лежащих на столе почтовых переводов и сосредоточенно стал рассматривать ровный, чуть угловатый почерк, которым были написаны в типографские графы паспортные данные Степнадзе.

— Аркадий Иванович, — вдруг обратился он к Дымокурову, — это же почерк Реваза Давидовича, и перевод получен по старому его паспорту…

— В том и фокус заключается, что почерк действительно Степнадзе, но талон перевода заполнен не его рукой.

— А подпись?

— Тоже подделана. — Дымокуров взял отложенный отдельно от других переводной талон и подал Антону. — Вот единственные пятьсот рублей, которые лично получил на Главпочтамте Степнадзе. Обратите внимание: в переводе при получении проставлены серия и номер уже нового паспорта Реваза Давидовича.

Маковкина, тоже рассматривая один из переводов, спросила:

— Неужели кто-то воспользовался утерянным паспортом Степнадзе? Но для этого надо иметь схожую внешность…

Бирюков взглянул на Дымокурова:

— Почерк Зарванцева не исследовали?

— У нас нет образца.

— Завтра постараюсь обеспечить…

Зазвонил телефон. Эксперт-криминалист ответил и сразу передал трубку Бирюкову:

— Из дежурной части, Антон Игнатьевич.

— Бирюков? — послышалось в трубке. — Получен телефонный сигнал от Фроси Звонковой: Овчинников сидит с нею в ресторане «Орбита» и держит два места за столом свободными. Фрося предполагает, что Анатолий Николаевич каких-то дружков ждет.

— Откуда она звонила? — быстро спросил Антон.

— Сказала, вроде как по необходимости вышла из зала и по автомату в вестибюле ресторана набрала ноль два.

— Через пятнадцать минут буду в «Орбите». — Бирюков положил трубку и резко повернулся к Маковкиной. — Наташенька, придется вам выступить в роли моей невесты, что ли…

Та удивленно посмотрела на него:

— В ресторане?.. Да знаете ли вы, какой мне от начальства фитиль нагорит за подобный «культпоход»?..

— Не бойтесь, водку пить не будем, и допрашивать там вам никого не придется, — невесело пошутил Антон. — Ответственность беру на себя.

Глава 26

На втором этаже «Орбиты» вовсю гремела оркестровая музыка.

Подождав, пока Маковкина поправила перед зеркалом прическу, Бирюков взял ее под руку и повел в зал.

Видимо, по случаю субботнего вечера посетителей в ресторане оказалось, что называется, битком. Не выпуская руку Маковкиной, Антон остановился в дверях, стараясь приметить загорелую лысину Овчинникова. Внезапно справа послышалось короткое, как выстрел:

— Шеф!..

Бирюков чуть скосил глаза — за угловым столиком, поодаль от окон, откинувшись к спинке кресла, сидел крепко зарозовевший Овчинников, а напротив него Фрося Звонкова в сильно декольтированном зеленом платье. Овчинников поднялся и замахал рукой:

— Шеф!.. Ходи сюда, причал свободный имею!..

Пропустив вперед себя Маковкину, Бирюков направился по узкому проходу вдоль стены к Овчинникову, который уже отставлял придвинутые вплотную к столу кресла.

— Садись, шеф, — широким жестом Овчинников показал на свободные места и расплылся в улыбке. — Думал, из знакомых футболистов или речников кто подгребет, а тут — еще лучше — ты с дамой выплыл. «Столичную» принимать будешь?..

— Дайте оглядеться, — тоже с улыбкой ответил Антон. — Мы поужинать зашли.

— Приему пищи водка не помеха. Саню Холодову заодно со мной помянешь. — Овчинников провел ладонью по вспотевшей лысине и приказным тоном сказал Звонковой: — Закажи еще полкилограмма.

Напряженная до неестественности Фрося, боязливо покосясь на Бирюкова, сухо обронила:

— Хватит, а то захвораешь. И так уже напоминался.

— Не жмись, лапонька. Расплачусь, как на работу выйду. — Овчинников круто развернулся к проходившей мимо официантке. — Галина Борисовна!.. Задержись на минутку, рыбонька…

Едва официантка приняла заказ, смолкнувший было оркестр грянул лихую танцевальную мелодию. Тотчас к эстраде потянулись оживленные парочки, а между столами в поисках партнерш засновали оказавшиеся в одиночестве парни. Один из них, с черной полоской наметившихся усиков, робко подошел к Маковкиной. Та, не зная, как поступить, взглянула на Антона. Овчинников, перехватив ее взгляд, начал было приподниматься, чтобы взять парня за воротник, словно нашкодившего котенка, но Антон опередил его:

— Потанцуй, Наташа, пока ужин принесут.

Овчинников недоуменно повернулся к Бирюкову:

— Жена, шеф?

— Невеста, — ответил Бирюков.

— Чего ж отпускаешь с кем попало?

Буквально через несколько секунд, видимо вдохновленный успехом приятеля, другой молоденький танцор смущенно раскланялся перед Звонковой. Окончательно сбитый с толку Овчинников пораженно уставился на него:

— Привет, сынок! Вас там еще много, безлошадных?

— Пусть танцуют, — великодушно сказал Антон.

— Чего?.. — вроде недослышав, переспросил Овчинников, однако, встретившись взглядом с Антоном, вероятно, сообразил, что тот хочет остаться с ним наедине, и недовольно буркнул Фросе:

— Иди, лапонька, сбацай.

Звонкова торопливо встала. Едва она и окрыленный начинающий танцор удалились от стола, Бирюков обратился к Овчинникову:

— Анатолий Николаевич, где Зарванцев?

Овчинников дернул плечами:

— Сам со вчерашнего дня его потерял. Договорились на «Запорожце» к Обскому морю съездить в шесть вечера. К этому времени пришел к нему домой, но Алика и след уже простыл.