Алёна Белозерская - Мир не для слабых женщин
Маша оглядела ее, приготовившуюся к бою, и затряслась от пароксизма беззвучного смеха, откинула голову и, уже не сдерживаясь, расхохоталась в полный голос. Сима непонимающе хмыкнула – она ожидала совсем другой реакции.
– Хочу спросить, – с трудом выдавила из себя Маша, – кто занимался твоим воспитанием?
– Лысый отец-рокер, – ответила Сима и тоже засмеялась. – И добрая мама-ветеринар. Один научил меня ругаться, другая – любить животных. Причем всех, хотя на некоторых у меня все же имеется аллергия.
Маша протянула ей открытую ладонь, и Сима звонко хлопнула по ней.
– Берт аж в лице изменился от твоего приветствия! Думаю, что в такую неловкую ситуацию он еще ни разу в жизни не попадал.
– Пусть привыкает. Он, между прочим, в России находится, а не в галантной Франции, где все, здороваясь, ножками шаркают.
Вытерев мокрые от смеха глаза, Маша прошла в свою комнату, сняла джинсы и джемпер и достала из шкафа платье.
– Ты куда? – спросила Сима.
– Сначала к родителям. Потом в «Асторию».
– Калинина, сколько дней тебе дали, чтобы найти Максима?
– Семь. – Машино лицо помрачнело, глаза потемнели. – Уже только пять осталось.
– А я даю тебе два, чтобы ты обо всем рассказала родителям.
– Иначе – что?
– Иначе я найду выход, а именно сообщу полиции о том, что ваши жизни находятся под угрозой, – с вызовом ответила Сима. – Сейчас ты можешь ехать, куда собиралась, но подумай над моими словами. Я не шучу!
Глава 14
Маша в гневе выбежала из квартиры. На площадке она перевела дыхание и спустилась во двор уже в более спокойном состоянии духа. Безусловно, Сима напугала ее своими словами, но Маша понимала, отчего подруга приняла столь жесткое решение. Сима неправильно истолковала ее поведение, подумав, что Мария все пустила на самотек. Подруга ошибалась, но сейчас Маша не хотела спорить с ней, убеждать Симу в неверности ее догадок, потому что не могла найти правильных слов.
Маша отчетливо ощутила себя живой только тогда, когда ее жизнь подверглась такой опасности. Казалось, что до всех этих событий, благодаря которым она узнала о своем брате, Маша просто плыла по течению, не зная, куда ее принесет. Она даже не задумывалась – для чего живет, чего хочет и каким видит свое будущее? Просто изо дня в день она просыпалась, шла на работу, возвращалась домой, иногда встречалась с друзьями, ходила на свидания, но делала это без особого интереса – просто потому, что так живут все. Не было у нее никаких грандиозных или просто важных планов. Да, ей хотелось встретить симпатичного веселого мужчину, чтобы было с кем проводить вечера. Наверное, хотела она и родить ребенка, занять должность главного инструктора в фитнес-центре… На этом ее желания и амбиции заканчивались. Однако сейчас все изменилось.
Когда ты осознаешь, что жизнь стремительно утекает сквозь пальцы, начинаешь отчетливо видеть то, что раньше проходило мимо тебя. Впервые Маша серьезно задумалась: для чего она появилась в этом мире? Она по крупицам воссоздала свое детство, восстановила в памяти школьные годы, студенчество. Вспомнила всех, к кому она проявляла симпатию, не обошла вниманием и своих недругов. Но главное, она пыталась понять, почему она перестала мечтать и отчего не осуществила все свои детские желания? Ведь этому ничто не мешало, только ее лень и страхи. Разве родители были против короткой стрижки, о которой она мечтала в старших классах? Почему она не красила ногти в черный цвет и не рисовала смешные мрачные стрелки на глазах, как ей хотелось. Она ведь всегда стремилась быть яркой, но боялась кардинальных изменений во внешности. А татуировка? Почему она убежала из салона, когда мастер уже готов был нанести узор на ее кожу? Маша до сих пор помнила слово, которое она хотела всегда носить на своем запястье: «Perfectum!»[10] Сильное и, главное, содержательное слово. Тогда она считала, что действительность, окружающая ее, превосходна и совершенна. Как все это могло исчезнуть или измениться? Зачем она поступила в педагогический университет, если никогда не желала быть учителем? Для чего стала фитнес-инструктором и каждый раз скрипела зубами, собираясь на нелюбимую работу? Почему не встречалась с теми мужчинами, которые ей нравились, а принимала ухаживания безразличных ей парней? Не потому ли, что казалась самой себе невыразительной и неинтересной? Во всяком случае, не настолько симпатичной и интересной, чтобы привлечь внимание самых популярных ребят в университете. Но и сейчас, хотя Маше уже исполнилось двадцать пять лет, она чувствовала себя такой же неуверенной пятнадцатилетней девчонкой, которая никак не может решиться подстричь волосы.
Но самое главное – Маша волновалась о родителях. И если за себя ей почему-то не было страшно, то за их жизни она готова была сражаться! Она не допустит, чтобы они пострадали от действий этого обезумевшего старика, отвечая за чужие ошибки. За проступки должен платить тот, кто в них виновен! Но и здесь Маша столкнулась с преградой. Если Тамм с ее помощью отыщет Максима, получится, что она отдаст прямо ему в руки своего родного человека. И пусть они ни разу не виделись, тем не менее Маша ощущала себя любящей сестрой, которая никогда не предаст брата.
Выйдя из подъезда, Маша уселась в подаренную ей отцом машину и еще долго оставалась в салоне, не двигаясь с места. Она словно пыталась разобраться в сложном математическом уравнении, которое вдруг поразило ее простотой решения. Маша теперь знала, что должно будет произойти в дальнейшем, и была, как никогда прежде, спокойна. С легкой душой она завела мотор и направилась к родителям.
– Мам! Пап! – выкрикнула она, открыв дверь. – Я дома!
Валентина Борисовна выбежала в прихожую на зов дочери и порывисто обняла ее.
– Детка, – глаза ее засветились от радости, – как хорошо, что приехала! Сейчас отец вернется, поужинаем вместе.
– Уже почти десять, – Маша посмотрела на часы. – Какой ужин? И почему папа еще в клинике?
– Много работы, – ответила Валентина Борисовна.
– Неужели всем жителям нашего города резко понадобилось вылечить зубы? К лету готовятся, приводят ротики в порядок?
– Рада, что у тебя хорошее настроение, – улыбнулась Валентина Борисовна. – Но, боюсь, ты права. В клинике какой-то странный наплыв посетителей.
– А может, у нашего папы появилась…
– Маша! – воскликнула Валентина Борисовна и рассмеялась. – У нашего папы нет времени для себя, не то что для какой-нибудь барышни! Да и какие любовницы могут быть в пятьдесят пять лет?
– О! Здесь ты ошибаешься!
– Не шути так. Иначе я начну волноваться.
Маша коротко хихикнула, показывая, что и сама не верит своим словам, с нежностью провела ладонями по круглым маминым плечам.
– Тебе не нужно беспокоиться, – сказала она, целуя женщину. – Ты – самая лучшая.
– Спасибо, солнышко. Как я понимаю, ты не собираешься задерживаться?
– Да. – Маша виновато посмотрела на нее. – Я приехала ненадолго и по делу. Мама, я хочу забрать все вещи, которые подарил мне Максим.
Валентина Борисовна вошла в комнату, которую раньше занимала Маша, и позвала дочь.
– Они здесь, – сказала она.
Маша осмотрела свою бывшую спальню. В ней все осталось, как и прежде, словно она никогда ее не покидала.
– Помню, отец грозился устроить здесь кабинет, – улыбнулась Маша, глядя на голубого зайца, сидевшего на подоконнике.
– Пустое, – отмахнулась Валентина Борисовна. – Он же не работает дома. Знаешь, нам ничего не хочется менять в этой комнате. Иногда я прихожу сюда, присаживаюсь на кровать и возвращаюсь памятью в твои школьные годы. Так быстро время пробежало! О, Машенька, какое счастье, что ты появилась у нас с отцом! – Она протяжно всхлипнула. – Прости нас…
– Вы передо мной ни в чем не провинились, – Маша весело взглянула на маму и прыгнула на кровать. – Я и забыла, какая она мягкая! Мой диван в сравнении с нею – просто цементный пол.
Валентина Борисовна улыбнулась сквозь слезы, прижала руки к груди и снова начала просить прощения. Маша подбежала к матери и закрыла ладонью ее губы.
– На этом закончим, – попросила она. – Я обожаю вас с отцом, вы подарили мне очень много любви. За это нельзя извиняться. Никогда!
Вытерев слезы со щек Валентины Борисовны, Маша расцеловала растроганную женщину.
– Для чего тебе понадобились подарки Максима? – спросила мать.
– Может, они подскажут, где находится мой брат.
– Боюсь, ты напрасно надеешься. Но давай посмотрим.
Целый час они рассматривали вещи, которые когда-то Максим передал для сестры, стараясь не пропустить даже самую незначительную деталь. Книги, альбомы, игрушки, украшения – все это они исследовали до мельчайших подробностей.
– Что мы ищем?! – воскликнула наконец Маша. – Не написал же он в одном из альбомов свой адрес! Да и подарки эти он сделал давно, еще до исчезновения.
