Галина Романова - Крестный папа
— А как же?! — Она приподнялась. — Вы что же, не хотите дать делу ход?
— Ступай! — скрипнул мент зубами и, взяв пресс-папье со стола, замахнулся на нее изо всех сил. — Ступай отсюдова, мать твою, пока я тебя не запер в камере!!! Машина на стоянке перед управлением! Если и дальше будешь мешать работе правоохранительных органов, я тебе такое дело пришью, что будешь жопу парить на нарах до конца дней своих!!! Вон!!!
Она выскользнула из кабинета незримой тенью и, сунув пропуск дежурному, выбежала на улицу.
Машина Аркаши действительно стояла на стоянке перед зданием УВД. Группу быстрого реагирования под командованием господина Рашидова можно было приветствовать криками: «Гип, гип, ура!» Где-то теперь они? Наверняка где-нибудь поблизости. И наверняка пасут ее.
Стараясь не оглядываться по сторонам, Лариса неторопливой походкой пошла к машине. Дверь была открыта. Ключ в замке зажигания, как и положено. Мотор завелся почти сразу. Поработал минут пять вхолостую и не взорвался. Значит, ее решили до поры оставить в живых. Медленно тронувшись с места, она поехала в центр города. Черный джип сел на хвост метров через пятьдесят. Нагло так, напористо, совершенно не собираясь прятаться. Она, кстати говоря, этого делать тоже не собиралась. Она всю эту кутерьму с милицией и затеяла только для того, чтобы разозлить и привлечь внимание Великого Правителя.
«А если в машине сынок? — запоздало вкралась трусливая мыслишка. — Что-то будет?»
Но поворачивать обратно было уже поздно.
«Чем не случай проверить истинность чувств этого красавчика?! — злорадно подумалось ей. — Если он искренен, значит, о проделках папаши мало что знает, а если нет…»
Об этом думать было особенно неприятно. Устроив в больнице сцену и отрекшись от знакомства с ним, Лариса не могла не признаться самой себе, что сердце предательски дрогнуло и сладостно-горько заныло, когда Игорь прижал ее к своей груди. Если бы не все то, что предшествовало этой встрече, то где гарантия, что она не обвила бы его шею руками и не сказала бы ему «да»? Но при теперешнем положении вещей она этого сделать не могла. Слишком много «но» стояло между ними, чтобы она дала волю безрассудству…
Огромная черная машина внезапно пропала из поля зрения на одном из поворотов. Лариса закрутила головой в разные стороны и едва не влезла в бок потрепанному зеленому «Запорожцу». Тот резко затормозил, и ей даже показалось, что оттуда сейчас вылезет мужик в кепке — прототип всех свежих анекдотов об этой многострадальной машиненке. Но тут в поле зрения обоих водителей вновь возник черный красавец, и «Запорожец», опасливо квакнув сигналом, скрылся в неизвестном направлении. Огромное колесо запаски замаячило перед ее глазами. Было ясно, что теперь не она ведет их, а как раз наоборот. Ну что же, раз так, пусть будет так.
Лариса послушно сворачивала на всех поворотах, следуя за черным джипом. Понимание было достигнуто настолько, что когда обе машины остановились у парадного входа огромного двухэтажного особняка, водитель джипа, выскочив из машины, услужливо приоткрыл дверь «Фольсквагена» и подал Ларисе руку.
— Прошу, мадам! — белозубо оскалился молодой парень, играя мускулатурой под льняной рубашкой.
— Мадемуазель, — высокомерно скривила она губы, вкладывая свою ладошку в его огромных размеров ручищу, и совсем тихо, для себя, добавила: — Была совсем недавно…
— Прошу, — вторично повторил он и повел ее к центральному входу. — Хозяин ждет вас…
Неожиданно она запаниковала. Что делать дальше? Ей-то, конечно же, хотелось бы открыть пальбу. Порушить тут все к чертовой матери и оставить за собой горы трупов. Но любой нормальный человек идет на подобное дело, имея при себе пистолет, ей же это пришло в голову лишь на пороге кабинета.
«Идиотка! — едва не застонала она вслух, запоздало вспомнив о своем намерении отправить к праотцам хозяина. — Ведь тебя даже не обыскали!»
Кабинет, куда ввел ее белозубый парень, ей понравился. Выдержанный в бежево-коричневых тонах, он не угнетал обилием обстановки и помпезностью стиля. Все сдержанно, изысканно и… дорого. Ильдар сидел у окна в кресле-качалке и, прищурившись, читал газету. На гостью он даже не взглянул. Пару минут простояв у порога, она про себя чертыхнулась и, пошарив вокруг себя глазами, остановила свой выбор на кожаном диване с удобной пологой спинкой.
Диван действительно оказался на редкость удобным. Откинув голову и на манер хозяина прищурив глаза, она принялась вовсю его рассматривать.
Да, сказать нечего — властностью и умением повелевать людьми от него веяло за версту. Интересно, какой у него голос? Ей он представлялся густым бархатным баритоном с непременной примесью стали. Какого же было ее удивление, когда он самым обычным тенором устало поинтересовался:
— Нуте-с, когда начнем стрелять?
Лариса заерзала под пристальным взглядом черных глаз и неожиданно для самой себя разулыбалась. Было ли то нервно-истеричным проявлением либо действие флюидов до неприличия обаятельного хозяина, но губы упорно не хотели смыкаться в приличествующую случаю гримасу.
— А я это… пистолет забыла, — ляпнула она первое, что пришло в голову. — Хотя, честно признаться, убить вас очень хочется…
Она тяжело вздохнула и, помолчав, добавила:
— Вы — мерзавец! Вы убили мою Ляльку. Она была единственным родным мне человеком на земле. А вы ее взорвали…
В носу защипало, и из глаз внезапно закапали слезы.
— Вот тебе и раз. — Он зашуршал газетой и по-отечески мягко попросил: — Не надо плакать, малышка. То улыбаться вздумала с порога, теперь плачешь. Досталось тебе многовато за последнее время.
Эта его мягкая манера вести беседу подействовала хуже некуда. Она разрыдалась пуще прежнего. Уткнувшись в согнутый локоть, Лариса вздрагивала всем телом, совершенно не заботясь о том, что для убийцы выглядит, мягко говоря, непрезентабельно.
Кресло заскрипело, и вскоре Ильдар остановился рядом с ней.
— Это на тебе мой сын решил жениться? — без всяких вступлений спросил он.
Она подняла к нему зареванное лицо и, судорожно всхлипнув в очередной раз, выдохнула:
— Пошел он к черту!!! Я никогда не вышла бы за него! Никогда!!!
— Понятно… Ладно, об этом мы поговорим позднее, а теперь мне важно знать — ты на самом деле собиралась меня убить, или это только нервный взбрык ошалевшей от горя девчонки?
Вот так, без переходов, прямо в лоб… Лариса поначалу даже не нашлась что ответить. Убить его… Да, наверное. Она ведь для этого сюда пробиралась, использовав историю с угнанным автомобилем. Ну, а с другой стороны, разве смогла бы она поднять пистолет и выстрелить в него? Смотреть на то, как живая плоть превращается в кровавое месиво, и не испытывать при этом страха и омерзения… Вряд ли. Одним словом, ее решимость под суровым взглядом Ильдара потихоньку сходила на нет, что, разумеется, не укрылось и от него.
— Дурочка, — почти ласково сказал он и громко позвал: — Кеша! Иди-ка сюда, дорогой.
Мускулистый парень, обладатель очаровательной улыбки, появился из-за двери и застыл в боевой готовности у порога.
— Итак, — вновь обратился он к Ларисе. — Убить бы ты меня не смогла, это ясно как божий день. Зачем тогда рисковала жизнью? Зачем так рвалась сюда?
— Наверное, мне было важно увидеть вас, — обессиленно опустила она голову. — Я сама не знаю, зачем… Что-то гнало меня сюда. Ненависть, злоба. А сейчас… Кроме пустоты и усталости — ничего. А жизнь… Зачем она мне сейчас? Что мне с ней делать, как распорядиться?..
— Ну, коли ты не знаешь как, то я смогу распорядиться ею, — мгновенно подхватил хозяин и, сделав знак молчаливому Иннокентию, приказал: — Отведи ее в подвал. Пусть посидит там, пока я принимаю решение…
ГЛАВА 27
Игорь давил на газ с решимостью обреченного. Никогда ему еще не было так больно. Никогда. Его отец… Как он мог так поступить с ним? С ними со всеми? Аська, конечно же, шлюха, но и она, в конце концов, достойна жалости. Если не хочет выходить за него замуж, так какого же черта! Жила столько лет с ними, пусть и продолжала бы жить. Жениться старый козел надумал! А как же мать?..
При воспоминании о ее усталых глазах в сетке морщин Игорю сделалось совсем уж нехорошо. Разве можно так поступать с человеком, подарившим тебе четверых детей, делившим с тобой и радость, и горе?.. Он вот никогда такого не совершит. Если суждено будет жениться на этой несговорчивой девице, то и сам себе не позволит вольностей, и ее будет караулить пуще глаза.
Аська, правда, может стать настоящей проблемой. Как вцепилась в него у машины, когда он собрался отъезжать!.. Ведь специально встал ни свет ни заря, а она тут как тут. Обвилась будто змея вокруг тела и давай умолять:
— Игоречек, любимый, не езди! Я прошу тебя! Не нужно никуда ехать! Давай придумаем что-нибудь, чтобы быть вместе…
