Валерия Вербинина - В поисках Леонардо
Месье Деламар попросил тишины и, когда пассажиры наконец умолкли, рассказал, как был нанят охранять драгоценности от пронырливого Белоручки и как сегодня произошло непоправимое: адвокат Боваллон убит, а драгоценности исчезли. Поэтому, чтобы как можно скорее обнаружить вора и обезопасить всех прочих пассажиров, Деламару нужна их помощь. Ведь не может быть так, что никто из них ничего не видел, – наверняка хоть кто-то что-то заметил, просто не придал значения.
– Я полагаю, требование ваше вполне разумное, – заметил миллионер Дайкори, до того молчавший. – Разумеется, месье, мы поможем вам, чем сможем.
Однако это было еще не все – Деламар объявил, что ему необходимо будет также обыскать каюты пассажиров. Вот тут-то, как и следовало ожидать, поднялась буря негодования.
– Преступник мог использовать каюты честных людей, – решительно промолвил Деламар, особо подчеркнув слово «честных», – чтобы спрятать там украденные драгоценности. Ради них он не остановился перед тем, чтобы убить человека, а значит, не исключена возможность того, что он может убить вновь. – Сыщик обвел взглядом притихших пассажиров, на которых последний довод произвел сильнейшее впечатление. – Всем известна феноменальная дерзость того, кто скрывается под прозвищем Белоручка. Он рассчитывал именно на то, что я не стану обыскивать весь корабль, однако тут он ошибся. К тому же, дамы и господа, смею вас заверить, что, если вы ни в чем не замешаны, вам совершенно нечего опасаться.
– Это все ду…хи… – пробормотала миссис Рейнольдс. – Враждебные духи!
Однако ни у кого ее точка зрения не вызвала особого энтузиазма.
– Мадам, – одернул ее Деламар, – духи не занимаются кражами, насколько мне известно, для подобных дел они достаточно бестелесны. Лично я предлагаю поступить так, дамы и господа. Сначала каждый из вас ответит на несколько моих вопросов, после чего вы в сопровождении месье Марешаля вернетесь в свои каюты, он быстро осмотрит ее и уйдет. Уверяю вас, это не займет много времени.
– Ловко он вывернулся, – проворчал Рудольф, примостившийся на диванчике рядом с Амалией. – Ни слова о мадам Эрмелин, записках и Леонаре Терноне. Вы заметили?
Амалия пожала плечами.
– Хороший сыщик обязан хранить тайну следствия, – заметила она. – Надеюсь, ему все же удастся найти того, кто украл драгоценности.
– Хм, – сказал Рудольф, расплываясь в улыбке. – Если тут в самом деле действовал Белоручка, то ни черта Деламар не найдет.
– Кузен, кузен… – предостерегающе промолвила Амалия. – Уверяю вас, найти можно любого человека, было бы желание.
– Поживем – увидим, – покладисто согласился Рудольф и нежно прижал к себе ее руку, которую Амалия не стала отнимать.
Эжени Армантель, заметив это, надула губы.
Деламар прошел в бильярдную, смежную с салоном, и стал по одному вызывать туда пассажиров.
– Интересно, – сказала Мэри Рейнольдс, зевая, – почему он начал именно с аккомпаниатора?
Впрочем, допрос Леона Шенье продолжался недолго. Через пять минут молодой человек вышел из бильярдной и в сопровождении Марешаля прошествовал к выходу.
– Похоже, это все-таки не Леонар, – пробурчал задетый за живое Рудольф. – Иначе Деламар не отпустил бы его так скоро.
Сразу же после Леона Шенье Деламар вызвал Кристиана Эрмелина и беседовал с ним довольно долго. За Кристианом последовали Гюстав, Ортанс, Феликс Армантель, его жена и кузина Луиза. За ними сыщик вызвал брата и сестру Коломбье. Время близилось к первому часу ночи, и Амалия и сама не заметила, как начала дремать. Время от времени дверь бильярдной хлопала, кто-то выходил оттуда, после чего в сопровождении Марешаля покидал салон. Через некоторое время второй помощник возвращался, и по его лицу было заметно, что он ничего не нашел. Сыщик вызывал нового свидетеля, и вновь хлопали двери. Тикали часы, шли минуты… Возле Амалии возник старший стюард.
– Месье Деламар просит вас к себе, мадам Дюпон.
– Я пойду с вами, – заявил Рудольф, поднимаясь с дивана вместе с ней.
У Деламара покраснели глаза, ворот его рубашки был расстегнут, узел галстука развязан. Зевая, сыщик тер пальцами веки.
– Держитесь, месье, еще немного осталось, – подбодрил его Рудольф. – Только мы, Вер… то есть Кляйны, – поправился он, – и миссис Рейнольдс с дочерью. Кстати, что там насчет Леона Шенье?
Деламар усмехнулся.
– У него нет трех родинок на левой руке. Кроме того, донья Эсте… Эстеб… словом, Стефани… – произнести сложное испанское имя оказалось выше сил измученного месье Деламара, и он переиначил его на французский манер, – показала, что знает его с пятнадцатилетнего возраста, так что это точно не Леонар. Признаюсь вам откровенно, я в тупике. Драгоценности не найдены, Леонар Тернон не найден, а у меня на руках уже два трупа.
Амалия встряхнулась.
– Скажите, месье Деламар, кто-нибудь из Эрмелинов смог внятно объяснить вам, к чему было Леонару Тернону убивать несчастного адвоката? Ведь одно дело – мадам Эрмелин или, скажем, Кристиан, но при чем тут адвокат? За что Леонар мог мстить ему?
Сыщик смущенно заерзал в кресле.
– Вы знаете, мадам Дюпон, я задавал такой вопрос родственникам мадам Эрмелин, и у меня создалось впечатление, что тут что-то нечисто. По крайней мере, я не смог добиться от них ответа. Все какие-то увертки, отговорки, мол, Леонару лучше знать, за что он убил Боваллона… – Он поморщился. – А Надин Коломбье, услышав мой вопрос, сначала удивленно воскликнула, – Деламар взглянул в свою книжку, – «Ну как же, ведь это Боваллон…» – и внезапно осеклась. Я пробовал подойти к ней и так, и этак, но она упорно отмалчивалась, словно испугалась, что сболтнула лишнее. В общем, со мной они не стали говорить об этом. Хотя, – изменившимся голосом прибавил Деламар, – они все боятся. Очень боятся, это заметно невооруженным глазом.
– Семейные тайны, будь они неладны… – проворчал Рудольф, зевая и прикрывая рот ладонью. – Ладно, пусть тогда пеняют на себя, когда появится третий труп. – Он вздохнул. – Интересно все-таки, кем может быть этот чертов Леонар?
– По правде говоря, меня куда больше интересует вопрос: кто увел драгоценности? – признался сыщик. – Белоручка то был или нет, но я бы с превеликим удовольствием надел на него наручники. Ненавижу, когда меня водят за нос.
– А как насчет алиби? – деловито осведомилась Амалия.
Деламар усмехнулся.
– О, с алиби у всех все вроде бы в порядке. – Он полистал свою записную книжку. – Вот, смотрите. Голландец, торговец чаем, не выходил из каюты, потому что у него морская болезнь. Его жена весь вечер была с ним. Художник рисовал у себя, но у него опять-таки один свидетель – жена, а я, честно говоря, не очень доверяю показаниям жен. Мистер Дайкори не покидал читальни, где его видела вся обслуга, равно как и его сопровождающий, мистер Льюис Нортен. Сеньора Кристобаль скандалила с компаньонкой около восьми, и ее вопли слышали две горничные и матрос, но это не значит ровным счетом ничего. Вряд ли они могли препираться битых полчаса, во время которых были совершены убийство и ограбление. Маркиз Мерримейд тоже находился в каюте со своей женой. К ним около указанного времени заходила горничная. Но она же не сидела и не сторожила их, верно? Мистер Ричардсон был в бильярдной с Проспером Коломбье, Луиза Сампьер раскладывала пасьянс, и так далее и тому подобное. – Сыщик скривился. – Что же до миссис Рейнольдс, то она наверняка пыталась научить дочь, как правильно вызывать духов, а герр Кляйн, вероятно, вслух читал своей жене перед сном, и я сильно удивлюсь, если у них обнаружатся свидетели.
– То есть практически в каждом алиби не счесть дыр, – сказала Амалия.
Деламар кивнул.
– Словом, если принять все это на веру, – он указал подбородком на свою записную книжку, – то окажется, что никто не мог убить адвоката и никто не мог украсть драгоценности. Большинство пассажиров до путешествия вообще не подозревало о существовании Боваллона, а Эрмелины, которые его знали, души в нем не чаяли. Вот так.
– Однако вы все же кого-то подозреваете? – настаивал Рудольф.
– Еще рано пока говорить об этом, – заметил Деламар уклончиво. – Вы, месье, и вы, мадам, очень умны и наверняка успели сделать свои выводы. – Он подался вперед. – Скажите, вам никто из пассажиров не показался…
Рудольф широко улыбнулся, а сам прикидывал, сколько уже раз сегодня здесь был задан подобный вопрос. С глазу на глаз, строго интимно. Старый трюк, но действует безотказно. А сыщик отнюдь не так глуп, как может показаться, и с ним лучше держать ухо востро…
– Должна заметить, месье, – сказала Амалия с подобием улыбки, – что одни предположения при отсутствии фактов ровным счетом ничего не значат.
– Ну почему же, – тотчас возразил германский агент. – Лично я должен признать, – он зажмурился и вдохновенно выпалил: – Что самой подозрительной мне кажется миссис Рейнольдс.
