Убийственное вязание - Лора Паркс
– Дорогая мисс Чибнелл, Грейс, а теперь здесь, на площадке нашего ежегодного Фестиваля рукоделия, в месте, где каждый из нас может найти себе вещь по вкусу, расскажи об Андреасе Чейзе, о таком, каким знала его ты, – мило улыбаясь, обратился к Грейс Питер Вессен, «золотое перышко» местной прессы, шестидесятилетний джентльмен. Чарли знал его, поскольку лечил таксу Питера Милли, капризную, слабую здоровьем, но очень умную псину. И уважал – Вессен был умен, пронырлив и безмерно обаятелен. Он писал на любые темы, выуживал и компоновал самые разные факты, вел журналистские расследования мелких преступлений, случавшихся в Ибстоке. И не терял шарма, постоянно ходя в вязаных – дело рук Грейс? – жилетах, выгоревших джинсах и башмаках на толстой подошве. – Расскажи нам обо всем, что вас связывало. И о том, как появилась эта знаменитая идея его шарфов, – журчал Питер. – Ты слышала, что у принцессы Монако есть один милый шарфик его работы? Она попросила сделать его в белом цвете, но даже тут Чейз проявил легкое упрямство и добавил туда еще кое-что. И расскажи о том, что ожидает нас на закрытии. Я так понимаю, что ты представишь коллекцию, над которой вы работали вдвоем?
– Чайную розу, на тот шарфик он добавил чайную розу. И да, Андреас сделал нашему городу огромный подарок. Он выбрал нас для показа и представления на людях всей той невероятной красоты. Я была лишь скромным подмастерьем, – улыбнулась Грейс, и со своего места Чарли увидел, как перед тем, как говорить, она чуть оттянула уголок глаза и произнесла одними губами «пароходы».
Она отлично держалась перед камерами, рассказала о том, как они весело жили в Лондоне. Как мечтали вместе открыть свой магазин мод, как она верила в то, что у них в самом деле получится.
– Я понимаю, о чем вы все хотите меня спросить. Да, мы расстались, и я вернулась в родной город. Но это не было бегством с поджатым хвостом. Я много путешествовала, работала в разных городах. Искала свой новый стиль. Чейз же совершенствовался в своем творчестве. Наши пути просто разошлись. Я не хочу говорить о нем плохо, потому что он был действительно талантливым модельером, мастером вязания и в прошлом очень близким мне человеком. И я рада, что сейчас мы решили посвятить этот Фестиваль его творчеству.
Грейс говорила, а Чарли внимательно смотрел по сторонам. Кто еще слушал интервью? Кто смотрел в их сторону? Какая реакция в целом была у людей? К его радости и удивлению, все были очень благожелательно настроены, кроме одного человека, наверное. Но Чарли списал это все на простую зависть. Ведь не зря Плам говорила, что, хоть Диана и Грейс дружат, Диана всегда ревновала подругу к ее успехам.
– Ты молодец и отлично держалась, – по окончании интервью Чарли пробился к Грейс и слегка сжал ее руку. – Что будем делать теперь? Ждать, когда убийца Чейза выстрелит тебе в спину?
Грейс покачала головой:
– Нет, я думаю, что это была разовая акция. Он хотел убрать именно Андреаса. Если честно, я очень устала. Хочется, конечно, остаться на этом празднике. Ведь мы ждали его столько времени, придумывали, планировали, но я мечтаю приехать домой и выпить чаю.
– Тогда давай сбежим. Фестиваль же длится несколько дней, вот завтра и придешь, и пообщаешься с друзьями, тем более что ты обещала рассказать мне, что узнала в Лондоне. С меня чай и кексы.
– Неужели ты испек их сам?
– Их испекли в чудесной пекарне супермаркета Маркс энд Спенсер, и после этого они почти неделю пролежали забытыми у меня на столе на кухне. Так что теперь это кекс Шредингера. То ли кексы, то ли сухари.
Грейс улыбнулась:
– Да ты хороший хозяин. У меня бы они провалялись пару месяцев, прежде чем я бы про них вспомнила. Так что считай, они свежие. Идеальный вариант.
Чарли, оказывается, был отличным собеседником, просто не особо любил пустую вежливую болтовню. Поэтому, наверное, он казался всем таким нелюдимым. Он тонко чувствовал момент, внимательно слушал, не перебивал и давал, как выяснилось, очень дельные советы. А главное, что в нем понравилось Грейс, – с ним было комфортно думать. Его молчание не было тяжелым, не обременяло. И она все чаще ловила себя на том, что, когда повисала пауза, например в дороге, ей не приходилось заполнять ее. Да и не хотелось делать этого. Каждый из них молчал о своем.
Наконец они добрались до дома Чарли, забрали кексы и перебрались к Грейс. Заварив свежий чай, она приступила к рассказу.
– Я поговорила с секретарем Чейза, – сообщила она. – У него – у Андреаса, я имею в виду, – магазин, совмещенный с мастерской, в Шордиче. Небольшой и уютный салон. – Когда-то она мечтала о чем-то в таком духе и думала, что Чейз создаст нечто более роскошное, пафосное и привлекающее внимание. Но нет, небольшое помещение, милые консультанты, за магазином располагалась комната побольше, разделенная перегородками, где трудились мастера. – И представь себе, Чейз год назад ломал руку. Левую. Сложный перелом со смещением. А он – левша… был левшой, – поправилась она.
– И что? – с легким недоумением спросил Чарли.
– А то, что левая рука у него ведущая. И она потеряла гибкость. Для разработки ему рекомендовали… вязание. Крючком.
– Не понимаю разницы, – честно сказал Чарли. – Ты все это говоришь, как будто совершила открытие, но…
Грейс терпеливо разъяснила.
– Эти квадратики, из которых он делал свои шарфы, связаны крючком. А его секретарь сказала, что после перелома ему было очень сложно снова взять в руки крючок. Что он уже очень давно не вязал им. Секретарь случайно выдала босса, но просто потому, что не очень понимала разницу между крючком и спицами. И еще она сказала, что Чейз сам настоял на том, чтобы привезти к нам всю коллекцию, его никто не просил об этом. И он же ее и застраховал. Не знаю, имеет ли это значение для дела. Но мне кажется, не особо. Просто он боялся потерять деньги и все то, во что вложил столько работы.
– Ты думаешь, что шарфы после перелома вязал не он? – догадался Чарли.
– Я думаю, что не он вязал их до перелома, – решительно ответила Грейс. Она стала показывать Чарли фотографии разных работ модельера. До перелома, после, ранние, последние, самые известные, и он признал, что да. Даже такому дилетанту стало ясно, что техника слишком разная, а на последних работах, размещенных в каталоге, Чейз переключился на совсем
