Фридрих Незнанский - Пермская обитель
— При том, что она тебе нашла спонсора.
Глава 39
НОЯБРЬ 1999-го
Чем меньше времени оставалось до концерта, тем более испуганной чувствовала себя Наташа. Ее волновало не выступление. Она страшилась предстоящей встречи с Прыжковым, которая обязательно состоится. Помимо всего прочего, ей не хотелось, чтобы при этом присутствовал Андрей. Однако он почти неотступно следует за ней, значит, и во Дворце торжеств будет рядом. Как прореагирует на его присутствие Прыжков? Возможно, у него были уважительные причины для четырехмесячного молчания, и теперь он посчитает Наташу коварной обманщицей, не способной на сильные чувства. А со вспыльчивостью Игоря за короткое время их знакомства она успела хорошо познакомиться. Андрею не позавидуешь, да и ей тоже.
Все же она решила пустить дело на самотек, обойтись без всяких уловок. Как пройдет их встреча, так и пройдет. В конце концов, она перед Игорем ни в чем не виновата.
Получилось именно так, как она представляла. Уже переодевшись в концертное платье, Наташа вместе с Андреем прохаживалась по хорошо освещенному коридору второго этажа, куда выходили двери всех артистических комнат. Ей было интересно и странно видеть вокруг столько знакомых, благодаря телевидению, лиц. Неужели она будет выступать вместе с ними? Прямо не верится. В гримерной Наташа перекинулась несколькими словами с Татьяной Светлояровой. Сначала та держалась несколько высокомерно, но после того как Наташа отпустила комплименты по поводу ее пения, оттаяла. _
В это время на лестнице появился Прыжков. Без шапки, в подбитом дорогим мехом кожаном пальто с воротником из нерпы, он поднимался в сопровождении своих музыкантов. Те шествовали, словно свита за королем. Он не сразу заметил Наташу, а увидев, смутился. Удивление, которое ясно читалось на его лице, на какое-то мгновение сменилось испугом, затем дежурной улыбкой.
— Привет! — с деланным радушием сказал он. — Какими судьбами в наши Палестины?
— Да вот, выступаю сегодня.
— В этом концерте?
— Да, а что тут удивительного? Или недостойна?
— Наоборот — давно пора. Я всегда это говорил.
Наташа торопливо познакомила певца с Андреем, представив как своего режиссера. Игорь отрешенно протянул ему руку. Чувствовалось, его что-то беспокоит. Прыжков не стал долго задерживаться в коридоре. Кивнул:
— Еще увидимся. Пойду переодеваться. — И, сопровождаемый Шифманом, ушел в гримуборную. Там, едва закрылась дверь, певец накинулся на него:
— Что тут забыла эта пермячка-соленые уши?
— Она выступает.
— Это ты ее пригласил?
— Конечно.
— А кто тебя просил? Что она поет?
— Она выходит с одной песней — «Серебряный полет».
— Ты с ума сошел! — завопил Прыжков. — Я и только я выступаю сегодня с «Серебряным полетом». Пускай поет что-нибудь другое.
Некоторое время Валерий Яковлевич растерянно хлопал глазами. Придя в себя, он сказал:
— Игорь, по-моему, это ты, а не я сошел с ума. С каких пор в твоем репертуаре появился «Серебряный полет»? Ты что-то путаешь.
— Представь себе, появился. И не тебе диктовать мой репертуар. Я на чесе проверил — идет на ура, зал балдеет. Будет хит из хитов. Просто конфетка.
— Откуда ты знаешь эту песню, я понимаю, — смиренно сказал Шифман. — Но ты договаривался с Козельской об исполнении? Она все-таки автор.
— Да какое ее собачье дело, — произнес Прыжков, снимая пальто. — Договаривался, не договаривался. Пою — и все. Пусть радуется.
Продюсер попытался его урезонить:
— Послушай, Игорь, нам такой черный пиар не нужен. Ты берешь песню без разрешения автора. Ты что — даже фамилию ее не объявишь?
— Почему не объявлю?! Конечно, назову автора. Только петь буду я. Иди и скажи ей об этом. Пусть поет что-нибудь другое.
— Козельская подготовила одну песню и три дня ее репетировала, с оркестром. Не может она петь другую.
— Чихать мне на твою сюси-пуси! Пусть вообще не выступает.
— Ты меня режешь без ножа! — застонал Валерий Яковлевич. — Мне ведь тоже нужно щегольнуть новь-ем. Я нашел штучный товар. Раздобыл такую певицу: выразительную, сексуальную, эксклюзивную…
— Короче говоря, — перебил его Прыжков, — если она вылезет с этим «Серебряным полетом», то я выступать не буду. Думай, выбирай.
Раскрасневшийся и вспотевший продюсер покорно вышел из артистической. В глубине души все кипело, он был готов растерзать этого Прыжкова. За время сотрудничества, то есть за два года, тот ему истрепал все нервы. Только привыкнет к одним его капризам, как появляются другие. Не случайно все коллеги его терпеть не могут. Есть какие-то группировки, кто-то с кем-то дружит. А этот хмырь всегда один, вокруг него пустыня. Да и кому нужен человек с таким говнистым характером! Скорей бы расплеваться с ним и уехать вообще отсюда. Пока же он вынужден улаживать дела этого вздорного самодура.
— Наташенька, можно вас на минутку? — позвал он стоявшую рядом с Андреем Козельскую и, когда та приблизилась к нему, трагическим тоном зашептал: — Наташенька, как это часто бывает, сегодня произошла очередная накладка. Оказывается, Игорь хотел подготовить вам приятный сюрприз и разучил вашу восхитительную песню «Серебряный полет». Как раз сегодня он собирается ее исполнить. Сами понимаете, дважды петь одну и ту же песню нельзя. Не тот случай…
— Что же теперь делать? — пролепетала Наташа, чувствуя, что вот-вот разревется.
— Ничего. Держать себя в руках, не преувеличивать масштабы трагедии. Вы делаете первые шаги в шоу-бизнесе и должны знать, что подобные накладки тут в порядке вещей. Не одно, так другое. Не понос, так золотуха. Ну, раз так получилось!.. — Валерий Яковлевич беспомощно развел руками, на его лице появилась привычная обезоруживающая улыбка. — Все-таки, как ни крути, у Игоря есть определенное имя. Если он откажется выступать, разразится страшный скандал, который отразится и на мне, и на вас. Прыж-кову он тоже навредит, но ведь этот психопат не думает о последствиях. А нам с вами подумать нужно. Игорь настолько злопамятный человек, что не успокоится, пока не угробит вас как артистку. Поэтому мой вам совет — не связывайтесь с ним, уступите. И обратно — по-своему, он даже бывает благодарным. Потом он устроит десять ваших выступлений, будет всячески рекламировать ваши песни. То есть в дальнейшем нынешний отказ может оказаться гораздо полезней выступления…
— Хорошо, Валерий Яковлевич, — кротко кивнула Наташа. — Я выступать не буду.
Шифман видел, как она отбежала в сторону и уткнулась в грудь поджидавшего ее Андрея. Спина девушки сотрясалась от рыданий.
Посчитав это дело улаженным, продюсер вновь отправился к Прыжкову. Сейчас он скажет, что Наташа отказалась выступать, и тот успокоится. Тогда можно сообщить о главной неприятной новости. Совпадение песен было случайным, этот конфликт явился для Шифмана непредвиденной нагрузкой. А вот то обстоятельство, что Игорю придется выступать перед Светлояровой, предпоследним номером, непрерывно беспокоило его со вчерашнего дня, с того момента, как сам узнал об этом. Представлял, как Игорь взбеленится. Однако Сандомирский в последний момент настоял — что тут можно поделать. Неужели Танькин продюсер, Костя Халатин, хорошо его забашлял? Костя и ему, Шифману, предлагал деньги в качестве отступного. Но он, разумеется, не взял. Тот момент могли запросто снимать на видеокамеру, Танька уже пару раз на таком деле попадалась. Не хватало еще, чтобы Игорю говорили, будто его продюсера подкупили, и он согласился пропустить Светлоярову последней. Нет уж, по крайней мере в этом он будет чист.
Часть пятая
АВАНС ЗА УБИЙСТВО
Глава 40
CЕНТЯБРЬ 2004-го
Менеджер скромной туристической фирмы «Топ-топ» Эдуард Саблин с унынием думал о перспективах своей работы. Желающих ездить за границу становится меньше. Взорвались электрички в Испании, участились теракты в Израиле. А это — его направления. Хозяин «Топ-топа» понимает, что виной всему являются объективные причины, не обвиняет ни в чем Саблина. Он и сам старался выправить положение. Предложил опять тиснуть рекламу в газетах, которую в последний раз давали в начале лета. Теперь, когда сезон катится к финишу, особенно важно напомнить людям о своем существовании.
— Предварительно проверь, у кого тиражи побольше, — посоветовал хозяин, — туда и дадим.
Пошарил Эдуард по Интернету, выписал названия, тиражи. Вдруг в одном месте наткнулся на новый городской бюллетень, в выходных данных указано: «Директор С. Ледовских». Это же наверняка Стаська. Саблин слышал, что тот давно завязал с музыкой и занялся распространением, торгует газетами и журналами. А оттуда до издательской деятельности один шаг. Видимо, подумал: почему он должен толкать чужие газеты, когда выгоднее свою печатать?
