Елена Яковлева - Считайте это капризом
Марина, собравшаяся было уходить, остановилась и оглянулась на таинственный коттедж. Как бы это проверить? Мысль просто постучать и полюбоваться на того, кто откроет ей дверь, она прогнала без сожалений. Такой вариант не подходил уже по одной-единственной причине: хороша же будет ее физиономия, если на стук выйдет именно каперанг (надежда, как известно, умирает последней). Что он о ней подумает? Скорее всего вообразит, будто она за ним бегает! Только этого и не хватало, примерная ученица в Марининой душе немедленно оскорбилась.
Тогда она огляделась и заприметила скамейку в зарослях орешника, ее трудно было рассмотреть с тропинки, и с нее открывался прекрасный вид на коттедж фальшивого каперанга. Оставалось только запастись терпением, но уж чего-чего другого, а этого ей точно не занимать. Марина устроилась на скамейке, откинулась на спинку и принялась гипнотизировать дверь коттеджа, умоляя ее поскорее открыться. И она ее послушалась, хотя и не сразу. Приблизительно через сорок минут.
Из коттеджа выкатился невысокий господин в спортивном костюме с круглым, как у шмеля, брюшком и традиционным полотенцем на шее. Господин этот имел с каперангом ровно столько же общего, сколько пивная кружка с логарифмической линейкой. - Очевидно, он и был тем самым Черкасовым Николаем Ивановичем.
- Все, приехали, - объявила себе Марина, - дальше некуда.
Таким образом оправдались самые мрачные ее прогнозы относительно каперанга, с этой минуты окончательно и бесповоротно занесенного ею в разряд фальшивых.
Глава 22
СЕРЕБРЯНЫЙ РЫЦАРЬ
Весь день Марина провела словно в чаду. Не лучше была и следующая ночь. Она металась в кровати, вспоминая, сколько глупостей наделала и как близко она была от того, чтобы повторить жуткую участь Валентины Коромысловой. Это же просто чудо, что фальшивый каперанг ее не убил, хотя мог расправиться с ней просто бессчетное число раз. Впрочем, шансы разделаться с нею оставались у него и сейчас. Марина представила себе, как будут выглядеть лица тети Кати и Петьки, когда они узнают, что она, к примеру, утонула (хотя еще неизвестно, что мог с ней сотворить фальшивый каперанг), и чуть не прослезилась. Оставить Петьку сиротой теперь, когда у него сложный переходный возраст и "светлая" перспектива уже через два года загреметь в армию! Кошмар!
Однако уже через минуту в голову ей пришло кое-что еще, от чего знойной южной ночью у нее мороз пошел по коже! Да ведь фальшивый каперанг знал ее домашний адрес! Вот о чем нужно было думать в первую очередь! Вполне возможно, что Петьке теперь угрожала большая опасность, чем ей самой. К тому же он сейчас дома один, ну, не один, с тетей Катей, но много ли от той толку в такой ситуации! А хуже всего то, что она уже несколько дней не звонила домой и ничего не знала о сыне. У нее просто не было на это денег. Кто бы знал, как она ненавидела себя за то, что ввязалась в историю Валентины Коромысловой!
В семь утра Марина растормошила Галу.
- А? Что? - пробормотала та и затрясла головой. - Что случилось?
- Ты можешь одолжить мне десять рублей? - спросила Марина, которая наконец решилась поступить вразрез со своими принципами. Между прочим, уже во второй раз, если вспомнить о каперанге. Но лучше о нем не вспоминать, и без него тошно.
Гала протянула пухлую, как у грудного младенца, руку и взяла с тумбочки свои микроскопические часики на тоненьком ремешке, сощурившись, посмотрела на их циферблат и сделала кислую мину:
- Что за срочность? Обязательно будить было, что ли?
Марина уныло констатировала, что ее соседка относится к той довольно распространенной категории людей, что собственную бесцеремонность расценивают в качестве очаровательной непосредственности, а чужую - как наглость, не знающую пределов. Когда позапрошлой ночью Марина, вместо того чтобы видеть свой законный десятый сон, носилась с мокрой простыней и смазывала простоквашей ее стати, пострадавшие по Галиной же глупости, той и в голову не приходило, что она кого-то стесняет. Она принимала заботу о себе, любимой, как должное, очевидно, полагая, что она - центр вселенной, а посему остальные просто по определению обязаны вокруг нее вертеться.
Марина скрипнула зубами и повторила:
- Одолжи мне, пожалуйста, десять рублей. У меня действительно очень срочное дело.
- М-да? - недоверчиво переспросила Гала и капризно велела:
- Сумку подай.
Марина взяла со стула сумку и швырнула ее Гале. Та, едва успевшая ее поймать, удивленно протянула:
- А ты че такая злая? И вообще.., чего у тебя, денег нет, что ли?
- Нет, - отрезала Марина и расшифровала чуть ли не по слогам:
- Меня на днях ограбили, поняла?
Гала нахмурилась и достала из сумки кошелек:
- Десятки-то хватит?
- Хватит! - Марина выхватила из ее рук червонец и пообещала:
- Может, уже сегодня верну. - А про себя добавила: "Если получу перевод". И по-дружески посоветовала Гале:
- А ты спи, спи, до завтрака еще два часа.
Однако бесцеремонно разбуженной Гале спать, похоже, окончательно расхотелось, она, закутавшись в простыню и поджав под себя ноги, следила за Мариниными передвижениями по комнате.
- Слушай, и где тебя ограбили? Прямо здесь, что ли? - Гала опасливо обвела взглядом комнату.
- Нет, не здесь, - успокоила ее Марина. - В одном укромном уголке. Но на всякий случай настоятельно рекомендую тебе сдать ценные вещи в камеру хранения.
- Ну да? - растянула губы в кривой улыбке Гала, однако же сумку подвинула поближе к себе, видно, условный рефлекс сработал, и крикнула Марине вслед:
- Ты куда в такую рань?
Марина не удостоила ее ответом.
***
Минут десять она ждала открытия почтамта, тоскливо наблюдая утреннюю суету, уменьшенную в сотни раз копию московской. И в этом городишке люди тоже торопились на службу и тоже вели детей в детский сад, разве что не с такой скоростью. Двери почтамта открылись ровно в восемь часов одну минуту, а Марина оказалась первой посетительницей.
За нужным ей окошком еще никого не было, и Марина нетерпеливо переступала с ноги на ногу и вертела головой, борясь с желанием первым делом броситься к кабинкам междугородного телефона, чтобы набрать номер и поскорее услышать голос Петьки. Наконец в окошке появилась женская головка и, зевая, спросила:
- Что у вас?
- На мое имя должен быть перевод. - Марина сунула в окошко паспорт и стала молить Бога, чтобы на этот раз перевод и в самом деле пришел.
Кассирша порылась в своей коробке и швырнула Марине почтовый бланк:
- Заполните и распишитесь.
У Марины отлегло от сердца, она схватила бланк и, не отходя от окошка, заполнила его.
Кассирша молча отсчитала деньги и, сунув их в Маринин паспорт, передала ей через окошко.
Марина поблагодарила ее и кинулась к телефону.
Трубку сняла тетя Катя, проговорившая скрипучим голосом:
- Але, але, кто это?
- Тетя Катя, это я, Марина, а Петька где? - задыхаясь от волнения, выпалила Марина.
- Марина, ты? - переспросила тетя Катя, которая не отличалась остротой слуха, что в ее возрасте было неудивительно.
- Ну я, я... Петька где?
- Спит, где же еще... А четы так дышишь, будто за тобой с собаками гонятся? Случилось чего, а? - Надо же, глуховатая тетя Катя и та учуяла в ее голосе волнение.
- Да так, ничего, - пролепетала Марина, - все в порядке... Только я, теть Кать, скоро приеду, - раздумывая, как попросить тетю Катю до той поры получше присматривать за Петькой, чтобы она, во-первых, не подумала чего плохого, а во-вторых, не обиделась и в то же время отнеслась к Марининой просьбе серьезно.
- Как скоро? У тебя же еще неделя, - недовольно прогудела трубка. Что ты там еще выдумала? - И так далее.
Марина стала судорожно соображать, чего бы такого наплести тете Кате, призывая на помощь всю свою фантазию. Эту мучительную работу она сопровождала разглядыванием обшитых деревянными панелями старорежимных стен почтамта.
- Ну.., я уже достаточно отдохнула и.., загорела, - соврала Марина. И потом, я по Петьке соскучилась!
- Ненормальная, право слово, ненормальная, - выпалила в трубку тетя Катя. - Ты что думаешь, тебе каждый год будут льготные путевки на море давать?
Марина прекрасно отдавала себе отчет, что льготная путевка в пансионат "Лазурная даль" в ее жизни первая и последняя, но Петька был ей дороже. Без моря Марина проживет, а вот без Петьки - ни за что! А потому она уже все для себя решила и без обиняков объявила тете Кате:
- Я приеду ближайшим поездом, на какой только смогу взять билет, и все тут. А Петька до моего приезда пусть сидит дома и никуда не выходит!
***
А потом она отправилась на вокзал и поменяла билет. Как сказала кассирша, ей крупно повезло: в вечернем поезде на Москву оставалось буквально одно свободное место, словно специально для Марины. Плацкартное, правда, но ведь это сущие пустяки, главное, что меньше чем через двое суток она увидит Петьку и забудет обо всем, что с ней произошло в небольшом приморском городке. Или, по крайней мере, приложит максимум усилий для того, чтобы забыть.
