Бретт Холлидей - Очаровательный убийца

— Тогда ответьте, звонили куда-нибудь из триста девятого? После двенадцати, разумеется.

— Никак нет. Но Мортону был звонок из города. Как только я сел на коммутатор.

— Он ответил?

— Тотчас же. Как будто он ждал этого звонка.

— Может быть, вы случайно слышали обрывки их разговора? — Майкл склонился к старику поближе.

Тот с достоинством выгнул и без того прямую спину.

— Мы не подслушиваем частные телефонные беседы. А кроме прочего, у нас ночью масса дел.

— А если бы Мортону позвонили снова, как думаете, голос вы узнали бы?

— Да помилуйте, сэр, разве это возможно? Сказали только три-ноль-девять, и все. Я даже не разобрал, мужчина звонил или женщина, а вы — голос запомнить. Попробуйте сами.

Сдерживая раздражение, Шейн отвернулся и подошел к Джентри.

— Наша версия рушится как карточный домик. Ральф Мортон никому не звонил. Но если не он заманил сюда мисс Лалли, то кто, черт возьми?!

— Убийца, — подсказал Джентри.

— А зачем? Чтобы следующее убийство совершить при свидетеле?

Начальник полицейского корпуса Майами устало пожал плечами.

— Возможно потому, что она что-то знала и от этого казалась убийце опасной. Да-а, — протянул он, потягиваясь, — от мисс Лалли нам предстоит узнать много интересного. Но одного, Майкл, я не могу тебе не сказать: если бы ты с самого начала не зарядился на это дело в одиночку и если бы ты эту мордашку от меня не прятал, мы бы уже получили ответы на большинство из наших вопросов. Если не на все.

ГЛАВА 14

Один последний вопрос

Лицо Беатрис Лалли казалось только что умытым и напудренным, губы были тщательно подкрашены, а пушистые светлые волосы взбиты так, что скрывали почти всю наложенную за ухом лейкопластырную повязку. В больших и круглых смолисто-черных глазах, устремленных на расположившегося в своем кресле Уилла Джентри, застыло удивление, но взгляд девушки на месте не стоял, а возвращался то и дело к сидевшему справа от нее Шейну, словно она постоянно желала знать, что Майкл все еще там и никуда от нее не ушел. По левую руку сидел Тимоти Рурк, вся поза которого говорила о крайнем возбуждении и предчувствии необычных новостей.

Шеф Джентри, прежде чем начать, еще раз сверился с карандашными записями.

— Я полагаю, мисс Лалли, вы можете дать нам немало интересной и полезной информации по целому ряду вопросов. Во-первых, Эдвин Пейсли. Нам так и не удалось разыскать его. Где он сейчас, не подскажете?

Беатрис Лалли повернулась к Шейну.

— А вы не говорили шефу Джентри, что мы встретили его в «Золотом петухе»? Он ждал там к ужину мисс Мортон.

— Я рассказал ему все, что знал, — мрачно ответил Майкл, — и вам советую сделать то же самое.

— Естественно, а как же иначе, — спокойно произнесла мисс Лалли. — Мне кажется, что с Эдвином Пейсли я смогу помочь. На прошлой неделе для слежки за ним я наняла частного сыщика, уж очень, знаете ли, ему приглянулась одна красотка в баре «Коралловая крыша». Бегал туда каждый раз, когда не было свиданий с мисс Мортон.

Девушка назвала адрес и имя женщины, Джентри записал, нажал кнопку, и в комнату немедленно вошел один из помощников.

— Поедешь по этому адресу и возьмешь Эдвина Пейсли, — помощник спрятал клочок бумаги в карман, а хозяин офиса тем временем продолжал: — И не забудь прихватить ту, что окажется с ним рядом. По дороге сюда держи их отдельно, не давай говорить, а сам попробуй выяснить, если получится, где этот парень провел сегодняшний вечер, а особенно поинтересуйся, что делал ближе к семи часам.

— Понял, шеф, отправляюсь сию минуту.

— А мы, мисс Лалли, давайте продолжим, — Уилл Джентри потянулся к сигаре. — Вы сказали, что следили за Пейсли, прибегнув к услугам частного детектива. Чья это была идея, ваша или мисс Мортон?

— Мисс Мортон здесь ни при чем. Я сама на это решилась. Молодой проходимец ее буквально околдовал, загипнотизировал, — в голосе Беатрис Лалли появилась агрессивность. — Она не выносила ни единого худого слова в его адрес.

— Вам он не нравился?

— Я видела, что он из себя представляет, — она пыталась подавить нарастающее негодование, заговорила тише и сдержаннее, но ее ненависть к Пейсли приобрела от этого только большую выразительность. — Брак с Эдвином означал бы для нее конец карьеры. Он ободрал бы ее как липку. А деньги спустил бы на шлюх и вино.

— И тогда вы оказались бы безработной? — со стороны Джентри это был полувопрос-полуутверждение.

— Возможно. Потому он меня и побаивался, что я пользовалась у мисс Мортон полным доверием. Но в случае их женитьбы я готова была уйти сама.

Джентри поворошил бумаги на столе.

— К этому вернемся позднее. Когда поговорим с Пейсли. А теперь, мисс Лалли, расскажите нам, как получилось, что вчера рано утром между вами и вашей работодательницей произошла ссора?

Снова повернувшись к Шейну, почти не раскрывая рта, девушка спросила:

— По телефону вы упомянули имя мистера Харша. Это мне… тоже ему рассказывать?

— О старой истории, которую раскопала Сара Мортон, он уже знает, как знает и о письме с недвусмысленным предложением выложить ей за молчание двадцать пять тысяч. От вас требуется вспомнить о его приходе в номер мисс Мортон позавчера поздно ночью.

Уилл Джентри бросил на Шейна недовольный взгляд и проворчал:

— Не все сразу, Майкл. Пусть говорит по порядку.

— Ничего, ничего, — мисс Лалли немного ожила, бледность исчезла. Сложив руки на коленях, она приготовилась рассказывать: — У них, безусловно, было что-то общее.

Джентри взялся за карандаш и начал делать у себя в блокноте какие-то пометки.

— Я всегда надеялась… да и сейчас еще надеюсь… я думаю, что образ мисс Мортон не должен быть ничем запятнан в глазах широкой публики, — она смотрела то на начальника полиции, то на сидящего рядом частного детектива. — Конечно, если мистер Харш ее убил, то это не скроешь, всплывет все равно. Но я… мне так трудно поверить в это. Работали бок о бок столько лет, я и не подозревала, что мисс Мортон на такое способна, — Беатрис Лалли потрогала повязку.

— Расскажите нам о ссоре. Как она произошла?

Девушка поморщилась, словно воспоминание причиняло ей боль.

— Это случилось после полуночи. Пришел мистер Харш; я спала в тысяча четыреста двадцатом и сквозь сон услышала, а потом и совсем проснулась от доносившихся через ванную сердитых громких голосов. Моя дверь была закрыта, а ее — нет. Я слышала очень мало. Разобрала только ужасные угрозы, которыми он ее пугал. Затем мисс Мортон стукнула в дверь ванной, чтобы я пришла. Я тут же встала, накинула халат, но когда вошла к ней, то мистер Харш уже покинул номер.

— Вы действительно слышали, как он угрожал Саре Мортон? — спросил Шейн.

— Нет. Какой-либо конкретной угрозы я не помню. Но мисс Мортон сама мне потом сказала. Я растерялась, меня вдруг охватил ужас, и мне стало стыдно за нее. Боюсь, что я выразила свое мнение не очень-то мягко, пожалуй, даже грубо. Но я не могла взять в толк… За несколько дней перед этим мисс Мортон призналась, что публикация такой статьи испортит, причем незаслуженно, репутацию уважаемого бизнесмена, а это может повлечь за собой разорение фирмы, и она решила никуда ее не отдавать. Я, помню, почувствовала гордость, узнав об этом решении. А когда узнала, что материал этот используется для вымогания денег, что она угрожает им мистеру… — мисс Лалли по-детски поджала губы, не закончив предложения, замолчала, и по щекам у нее покатились слезы.

Майкл Шейн задал следующий вопрос:

— Мог ли Карл Гарвин знать о решении мисс Мортон не предавать дело Харша публичной огласке?

— Не знаю, мистер Шейн, — влажные черные глаза смотрели на него открыто и доверчиво.

— Мисс Мортон согласовывала свои статьи в местном отделении?

— Нет. Вернее, не совсем так. Она, как правило, отдавала уже готовый материал, чтобы местный представитель проверил детали, то есть чтобы не было неточностей.

— Тогда, если я правильно понимаю, она могла сообщить Гарвину о своем решении, и скорее всего сообщила?

— Наверное, да, — согласилась мисс Лалли. — Хотя, нет. Как же в таком случае она собиралась получить от него деньги? Ведь если бы мистер Гарвин узнал, а они с Виолой Харш помолвлены, он первым делом отправился бы с такой новостью к мистеру Харшу.

— Она права, Майкл, — Джентри отложил карандаш в сторону и сложил руки на груди. — Рассказать Гарвину — все равно что признаться Харшу. И по какому же поводу вы ругались с мисс Мортон, из-за Харша и этой статьи?

— Да. Я потеряла над собой контроль, накинулась на нее с обвинениями, кричала, что это мерзко и низко. Но мисс Мортон в ответ только рассмеялась. Цинично и сухо, она умела так. И разъярилась, как тигрица. Мы, должно быть, разбудили соседей, потому что снизу позвонили, сказали, что пожалуются, но для нее это было словно масло в огонь. Вызвала управляющего и, свалив все на меня, потребовала отселить меня в другой номер. Немедленно, и это в два часа ночи, Боже мой!