Шарлотта Армстронг - Продавец воздушных шариков
— Безусловный инстинкт, да? — ухмыльнулся Клифф. — То, чему вы отдаете предпочтение. И именно к этому сводится ваша свобода?
Шерри начинала сердиться.
— О, с безусловными инстинктами особенно много не сделаешь, — сказала она, — можно лишь выбирать из них. Или вы полагаете, что он у меня только один?
Клифф ничего не ответил.
— А как вы выбираете из ваших инстинктов? — продолжала молодая женщина. — Я хочу сказать, когда вы не озабочены мыслями о своем здоровье?
Он вышел из машины и, обойдя ее, открыл другую дверцу, приглашая Шерри выйти.
Та сказала:
— Вы ведь теперь не настроены на сенсацию, так?
— Почему бы и нет? — холодно ответил Клифф.
— Вы пытаетесь воздействовать на время, — сердито произнесла она. — Я знаю это.
— Я вас не понимаю, — сказал он, словно воздвигая стену между ними.
— Нет, понимаете, — возразила Шерри. — Вы тоже делаете выбор.
Она направилась по дорожке, Клифф последовал за нею. На ступенях он догнал ее и попытался открыть входную дверь своим ключом, но Шерри отодвинулась от него, и в этом жесте просквозила обида. Клифф подумал, что, если бы в данный момент у него была свобода выбора, он свернул бы ей шею.
Они прошли в гостиную. Норны разразились приветствиями.
— Вы вернулись рано, — промолвила миссис Кимберли.
Клифф безучастно опустился в кресло.
— Жаль, что мне не удалось уговорить ее сходить куда-нибудь, где мы могли бы выпить, — пожаловался он. — Разумеется, наверху в комнате у меня есть бутылка, но, мне кажется, небеса рухнут…
— Должно быть, у вас там неплохой запас, — заметила миссис Линк. — Учитывая, что вы поддерживаете и мистера Пибоди…
Клифф пристально взглянул на нее, но лицо пожилой дамы, как обычно, ничего не выражало.
Шерри спросила:
— Интересно, с чего это мистер Пибоди решил, будто в восемь тридцать утра я уже умираю без спиртного?
— Неужели! — воскликнул Клифф, разыгрывая изумление.
— И кому была охота трудиться, — продолжала она, — говорить моим знакомым, что я связалась с дурными людьми…
— Хотя это не так? — спросил Клифф.
— Насчет этого я не уверена, — угрюмо ответила Шерри.
Вскоре после этого она пожелала всем спокойной ночи и отправилась к себе в комнату. Клифф, глядя ей вслед и не скрывая взгляда, зазвенел лежавшей в кармане мелочью и нащупал ключ от ее комнаты. Нет. К дьяволу все! Вскочив со стула, он бросился вверх по лестнице.
— Они влюблены друг в друга? — сухо спросила миссис Линк.
— Естественно. И в самое ближайшее время, — быстро произнесла миссис Кимберли, — один убьет другого.
— Раздавайте карты, — угрюмо сказала миссис Моран.
Клифф размышлял о том, что все закончилось, даже не успев начаться. У него не осталось никаких шансов. Не нужно никаких комбинаций. Шерри достаточно лишь сообщить судье то, что она сказала ему сегодня вечером. Любому судье. И Варда никогда не допустят до опеки; больше того, если ребенка не будут специально охранять от собственного отца, его не отдадут и родителям Варда.
Вот и все. Клифф подумал об Эдварде Рейнарде. Если все сказанное — правда, отец Варда должен был об этом знать.
Стоп. Почему Клифф поверил Шерри — сразу же, без вопросов? Она ведь не может рассуждать о том, что Вард — все равно что сумасшедший и даже хуже, что его состояние необратимо. Откуда ей было это знать? Необразованная деревенская девчонка. Нет-нет. Она выдумала это, потому что хотела, чтобы было именно так. Она призналась, что не знает, почему ведет себя так, а не иначе. Что ж, это доступно немногим. Но Клифф Сторм понимал человеческие стремления лучше других людей, и он вспомнил, что в конце концов малышу достанется практически все состояние Рейнардов. Значит, если Вард действительно невменяем и к тому же опасен, естественно, Шерри разыграет спокойную партию и приготовится к долгому ожиданию. Проклятие! Вот он снова верит ей!
Вся беда заключалась в том, что Клифф действительно верил Шерри.
Глава XIII
— Ты доволен? — спросил Эдвард Рейнард. Оторвавшись от бумаг, Клифф взглянул на коротышку тирана, восседавшего на троне за письменным столом в своем кабинете. Договор, попавший в руки Клиффа, действительно передал бы ему «Сторм энд Сэведж». Молодой человек прочитал его с полной сосредоточенностью, отыскивая ловушки и недомолвки. Один параграф вызвал замечания с его стороны.
Рейнард сказал:
— Отметь карандашом то, что ты хочешь исправить.
Наконец Клифф положил бумаги на стоявший между ними стол.
— Ну? — спросил бизнесмен.
— У меня есть пара вопросов, — мягко произнес Клифф, хотя договор взволновал его и он теперь снова пытался придумать какой-либо путь к победе.
— Я вынужден спросить у вас о состоянии здоровья Варда, — продолжал он. — Вам известно, что он принимает наркотики? Вам известна сила его пристрастия к ним? И вы представляете себе, в какой мере они на него действуют?
Серое лицо Рейнарда стало еще серее.
— Мне известно все, — резко произнес он. — У него постоянно бывают приступы, когда он теряет контроль над собой, и у него, судя по всему, начинаются галлюцинации. Врач сказал мне, что некоторые люди особенно чувствительны к каким-то определенным препаратам, и Вард, видимо, один из них.
— Я с сожалением слышу… э-э… подтверждение всего этого, — пробормотал Клифф.
— Кто сказал тебе?
— Шерри подозревает, что наркотики оказали необратимое действие.
— Подозревает, да? — вспыхнул Рейнард. — Она чертовски права! Надеюсь, она гордится тем, что…
Сделав над собой усилие, он склонился вперед и произнес совершенно другим голосом:
— Ты понимаешь, что все это значит для меня? Помимо того факта, что моего единственного сына довели до этого, я больше не смогу иметь внуков. Никогда! Остается один этот мальчонка. Только он один. И теперь скажи мне, как мне отобрать его у этой женщины?
— Я не знаю, — тихо произнес Клифф. — Может оказаться, что это вообще невозможно, если только… Какое лечение предлагает для Варда врач? Если вы собираетесь оставить сына здесь, дома, сомневаюсь, что… Похоже, в этом случае будет существовать реальная угроза физического насилия над ребенком. Шерри заявит об этом в суде.
Эдвард Рейнард стиснул лоб рукой.
— Хорошо, — сказал он, — я смирюсь с этим. Я готов отдать Варда в специальную лечебницу — ради Джона. Если нам придется пойти на это, мы это сделаем.
Клифф подумал: «Отлично, это уже лучше!» — и тут же услышал, как у него вырвалось:
— Почему бы вам не взять их обоих?
— Обоих?
— Шерри и ребенка?
— Потому что это оставит ее свободной! — огрызнулся Рейнард. — Что ты вообще имеешь в виду?
— Это я просто так, размышлял вслух, — пожал плечами Клифф, гадая, почему и зачем он решился сказать такое.
Но Рейнард уже расправил худые плечи.
— Ты насладился вчерашним ужином? — ядовитым голосом спросил он.
У Клиффа глаза вылезли из орбит.
— Понятно. Вы наняли еще кого-то на это дело. Что ж… — Он сделал движение, словно собираясь встать и уйти.
— Минутку. Естественно, у меня есть человек, присматривающий за Шерри. Я должен быть уверен, что она не сбежит. Я говорил об этом.
— Нет, сэр, не говорили, — заявил Клифф. — У меня сложилось представление, что это мое дело. Ну и как, ваш другой сотрудник сумел обнаружить что-либо… полезное?
У Рейнарда напряглась челюсть.
Клифф рассмеялся.
— Или же он сказал вам, что эта женщина чиста, как свежевыпавший снег, и обладает силой десятерых и что вам остается только молиться?
Рейнард был на грани нервного срыва.
— Значит, она и до тебя добралась! — заорал он. — Я так и знал! Не знаю, какую награду тебе обещали, но, надеюсь, ты заслужишь ее.
Он потянулся за договором.
— Мне следовало бы знать наперед, что ты не сможешь противостоять этой женщине.
— Эй! — встревоженно воскликнул Клифф. Вскочив с места, он перевесился через стол.
Руки Рейнарда, готовые разорвать бумаги, замерли в воздухе.
— Разве я сказал, что не могу или не хочу выполнить для вас эту работу? — строго спросил Клифф.
Он быстро размышлял. «Так! Так! Теперь он знает (а возможно, он знал все это время), что обвинения против Шерри должны быть подстроены. А для этого лучше меня ему никого не найти. Он не посмеет нанять для этого другого человека. Не посмеет даже намекнуть об этом. Ведь, кто знает, частный сыщик может оказаться честным человеком. А мне Рейнард доверяет грязное дело. Он нанимает меня (предлагая сладкий пряник) сфабриковать против Шерри обвинение. Но сам-то он понимает, что делает?»
