Наталья Никольская - Все на мою голову. Умереть и не встать

— Не-а…

— А Ольга когда обещала приехать?

— Не сказала. Она мне еще помочь должна в одном деле… — Дрюня загадочно улыбнулся.

— В каком еще деле? — вздохнув, машинально спросила я.

— В таком! Очень личном… — Дрюня вдруг погрустнел и поднял на меня печальные глаза. — Понимаешь, Полина, я ведь влюблен…

— В кого?

— Ну… в нее… В Ольгу.

— Что? — Глаза мои полезли на лоб от этого признания. — Значит, все-таки в Ольгу? И что теперь?

— Что теперь? Теперь все классно будет! Я ее знаешь, как люблю? С ума сойти, как люблю! Целую неделю! Я даже пить бросил! Клянусь!

— А жену тоже уже бросил? — подозрительно спросила я.

— А чего — жену? — удивился Дрюня. — При чем тут жена?

— Да, конечно же, совершенно ни при чем! — усмехнулась я.

— Между прочим, даже развестись готов! — гордо заявил Дрюня. — Такой прекрасной девушки я еще не встречал!

Боже! Он сошел с ума! И Ольга сошла с ума! Весь мир сошел с ума!

— Та-а-к, — зловеще протянула я. — Значит, не зря ты все-таки здесь ошиваешься…

— Конечно, не зря! Ольга должна мне помочь, и все будет путем!

— Чем она должна тебе помочь? — коршуном налетела я на Дрюню. — Деньгами? Ты на ее средства жить собрался? Вернее, на мои, потому как у Ольги вечно их нет!

— Откуда ты знаешь? — ошеломленно спросил Дрюня.

— Да уж знаю! Как-никак родная сестра!

— Погоди, погоди… Ты про какую Ольгу говоришь? Про свою сестру, что ли? Ха! — Дрюня просто повалился на пол от смеха. — Да я совсем не в нее влюблен! — стонал он. — Это надо ж такое придумать! Я совсем в другую Ольгу влюблен, в Вероникину подружку!

— А!.. — разочарованно махнула я рукой. От многочисленных Дрюниных любовей меня уже тошнило.

— Да ты не поняла! — загорячился Дрюня. — На этот раз все совсем не так! Это чудная девушка, и я ее действительно люблю, говорю же тебе! И с женой я ради нее развожусь!

— Давай-давай, разводись! — подбодрила я его. — Тебе еще алиментов не хватало! А жить где будешь?

О такой прозе жизни Дрюня, видать, совершенно не думал, и теперь оскорбился, что, вместо того чтобы позавидовать его глубокому чувству, я затронула такие низменные проблемы.

В этот момент зазвонил телефон, я прошла в зал и сняла трубку:

— Алло!

— Дрюня? — переспросили у меня.

— Чего? — вытаращилась я, никак не предполагая, что мой нежный голос можно спутать с мурашовским.

— Ой, Полина, это ты? — узнала я голос сестры. — Как здорово, что ты у меня! А мы тебя ищем-ищем — никак найти не можем.

— Кто это мы?

— Мы с Вероникой. Послушай, тут проблемы, ты не могла бы приехать? Есть возможность заработать… — понизив голос, сообщила мне она.

Я невольно улыбнулась. Конспираторша!

— А зачем мне ехать? Может, лучше вы приедете? У тебя дома знаешь что творится?

— Что? — испугалась Ольга.

— Приезжай — посмотришь.

— Хорошо, мы сейчас едем! — прокричала Ольга и отключилась.

Я вернулась на кухню. Дрюня сидел за столом и пил чай.

— Ты можешь идти, Дрюнечка. Сейчас приедет Ольга, да и я здесь.

— Чего это мне уходить? — заупрямился Дрюня. — Что, Андрей не нужен теперь, да?

— Но у тебя, наверное, есть какие-нибудь дела… — улыбнулась я.

— Какие у меня дела, какие дела! — замахал руками Дрюня. — Нет у меня никаких дел, я их все сделал!

Поняв, что от Мурашова так просто не отделаешься, я махнула рукой:

— Ладно уж, сиди! Только тихо, не мешай, и ни слова о своих амурных делах, понятно?

— Конечно, конечно, — закивал головой Дрюня. — Как можно!

Пока мы сидели на кухне и ждали Ольгу, Мурашов, не переставая, трещал о том, какую необыкновенную девушку встретил.

Я не выдержала, ушла в зал и включила телевизор. Показывали какую-то мыльную оперу, от которых просто балдеет Ольга и которые я лично просто терпеть не могу. Но терпеть Мурашова было еще хуже, поэтому я крепилась, честно пытаясь вникнуть в смысл сериала. Это мне удавалось с трудом, поэтому я просто откинулась в кресле и даже задремала.

Неугомонный Дрюня пробрался в зал с чашкой кофе, сел рядом и попытался было продолжить свои излияния, но я, не открывая глаз, молча показала ему кулак, и он увял.

Вскоре в прихожей послышались возбужденные голоса. Я встала и побежала туда. Вошли Ольга с молодой заплаканной девушкой с кукольным личиком.

— Познакомься, Полина, — сказала Ольга. — Это и есть Вероника.

— Очень приятно, — тоненьким голоском произнесла Вероника. — А я вас помню!

— Прекрасно, прекрасно. Проходите. Оля, я пойду посмотрю, что там дети делают, — ответила я и пошла в детскую.

Артур и Лиза добросовестно приводили комнату в порядок. Конечно, до идеального порядка там было далеко, но хоть вещи с пола они собрали.

Мы прошли в кухню, Дрюня увязался за нами. Я поставила чайник на плиту и закурила.

— Рассказывайте, что у вас случилось-то? — спросила после третьей затяжки.

Ольга и Вероника синхронно вздохнули.

— Понимаешь, Поля, — принялась объяснять Ольга, — у Вероники случилось несчастье: ее мужа арестовали…

— По какому обвинению? — спросила я.

— Его обвиняют… — сглотнув, проговорила Вероника, — в убийстве…

— Кого?

— Вадика…

— А кто такой Вадик?

— Это Никитин друг… А Никита Караваев — мой муж, мы поженились неделю назад… — Пухлые губки девушки задрожали, она приготовилась заплакать, но я постучала костяшками пальцев по столу и строго на нее посмотрела:

— Не время плакать, Вероника. Давайте спокойно поговорим о деле. Как все случилось?

— Никита вчера уехал по делам, вечером, — беря себя в руки, заговорила девушка. — Он уехал, потом вернулся немного удивленный и сердитый. Сказал, что человек, с которым он должен был встретиться, не пришел… И мы легли спать. Вот… А под утро за Никитой пришли. Оказывается, в его квартире, в которой он жил до женитьбы, обнаружили труп Вадика. В его руке нашли зажим от Никитиного галстука. В общем, Никиту арестовали…

— Кто обнаружил труп? — деловито спросила я, выпуская струю дыма в форточку.

— Не знаю…

— Как это? — удивилась я. — Почему же ты не поинтересовалась?

— Ну не знаю, — пожала она плечами. — Я даже и не подумала об этом…

— В каких отношениях твой муж был с убитым?

— В дружеских. Точнее, они с детства знакомы.

— Они работали вместе?

— Нет. Никита работает в банке, а Вадик… Он спортсмен.

— Вот как? — поднялись у меня брови. — А каким видом спорта он занимается?

— Не знаю, — эта глупышка снова пожала плечиками и закурила.

Дрюня Мурашов сидел на удивление тихо, ничем не проявляя своего присутствия.

— Понятно, понятно, — задумчиво проговорила я. — А Никита не сказал, где он был вчера?

— Нет.

— Но ты уверена, что на той квартире он не был?

— Абсолютно уверена!

— Почему?

— Ну… Он же так сказал… — Она беспомощно обвела нас глазами.

Все промолчали. Даже Дрюня не проронил ни слова.

— Вероника, а как именно был убит Вадим?

— Что? — Она явно не поняла вопроса.

Я вздохнула и повторила:

— Как именно был убит Вадим? Я имею в виду, каким способом: застрелен, задушен, зарезан, утоплен в ванне, облит керосином и сожжен?

Последняя фраза произвела неизгладимое впечатление на Веронику: она испуганно вытаращила глаза и часто-часто заморгала ресницами.

— Шучу, — устало пояснила я. — Так как все-таки он был убит?

— Даже не знаю… — тихо ответила девушка, пытаясь переварить сказанное мною.

— Понятно, — подвела я некоторые итоги. Так, из Жоры мне придется выкачать достаточно много информации.

— Вероника, а у кого, кроме Никиты, были ключи от той квартиры? — продолжила я допрос.

— Ну… — она закатила глаза. Я поняла, что сейчас услышу еще одно «не знаю», и раздраженно перебила:

— У тебя были?

— У меня? Были…

— И сейчас есть?

— Сейчас? — Вероника пару секунд думала, потом сорвалась с места и помчалась в коридор.

Она принесла маленькую, элегантную кожаную сумочку и вытряхнула ее содержимое прямо на стол.

— Вот, — обрадованно вскричала она, выхватывая связку ключей. — Вот они!

— Ты уверена, что это они?

— Да, — твердо ответила она. — Да…

— Ладно, — устало проговорила я. — Похоже, больше ты ничего сообщить не сможешь. Я сейчас еду к Жоре, постараюсь у него выяснить побольше. Потом позвоню непременно. Если что смогу — сделаю. Если понадобится помощь, то ты, Оля, — я строго посмотрела на сестру, — сразу же подключаешься. Так что смотри не… — Я посмотрела на Мурашова, притихшего, как мышка, и щелкнула пальцем по горлу.

— Да что ты, Поля! — возмущенно откликнулась Ольга. — Разве я не понимаю, что дело серьезное!