Крис Юэн - Похождения в Амстердаме

— Наверное, ничего.

— И я того же мнения.

— Знаете, — я легонько почесал синяк на груди, — я склонен вам верить. После меня в квартиру вломился дилетант — не профессионал. Чем вы, кстати, разбили дверь?

— Огнетушителем. Подобрал на улице.

— Я думал, кувалдой, но, наверное, мог сойти и огнетушитель.

— У меня в руках он сработал не хуже кувалды. — Стюарт самодовольно улыбнулся.

— Но зачем вы полезли в квартиру? Вы же должны были понять, что я забрал статуэтку, которая хранилась на барже.

Стюарт покачал головой.

— Я не сумел открыть сейф. Я говорил Майки, что мне это не под силу, но он ничего не хотел слушать. Представляете, в каком он был отчаянном положении?

— Но когда вы попали в квартиру и опять остались ни с чем, вы должны были понять, что обезьяну уже украли.

— Следов взлома не было.

— Я никогда ничего не взламываю. Пользуюсь отмычками.

Он выпятил губы.

— Но я этого знать не мог. Вы, конечно, могли забрать обезьяну, но с тем же успехом и хозяин квартиры мог ее куда-то переложить.

— И что вы сделали, покинув квартиру?

— Направился к кафе, где работала девушка. И где Майки хотел встретиться со мной. Но я вошел в кафе, как раз когда он уходил. Я приехал сюда и стал ждать его звонка.

— Он ушел с Бритоголовым и Дохлым?

— Да, с ним были двое мужчин.

— Как вы думаете, это они убили его?

— Возможно, они. Или девушка. Или вы. — Он нахмурил брови.

— Или вы, — предположил я.

— Это черт знает что! — Стюарт возмущенно выпрямился, пиво выплеснулось на рубашку. — Вы прекрасно знаете, что убийца — не я.

— А вы — что не я. — Я коснулся раны на голове. — Бритоголовый и Дохлый тоже утверждают, что это не они.

— Значит, девушка.

— Возможно. Хотя ей пришлось бы подождать, пока Бритоголовый и Дохлый расстанутся с Майклом, нанести ему смертельный удар и вернуться в кафе, чтобы встретиться со мной. Я не понимаю, как бы она все это успела. Вы уверены, что она не ушла с Майклом и двумя мужчинами?

— Абсолютно, — уверенно ответил он. — Хотя она могла поджидать Майки в его квартире. В кафе я не заходил и через окно ее не видел.

— Или его убил кто-то еще.

— Черт, может, он покончил с собой.

Я посмотрел на Стюарта и сказал, что это не смешно. Он откинулся на спинку дивана и допил пиво.

— Это вы вломились в мою квартиру? — спросил я.

Он нахмурился, вытер губы тыльной стороной ладони.

— Я даже не знал, где вы живете. Так вас, значит, ограбили?

— Не уверен, вправе ли я на это жаловаться.

— Они забрали обезьян?

— Да, забрали.

Стюарт прищурился.

— Вы отвели глаза в сторону, когда произнесли последнюю фразу. Верный признак того, что вы солгали.

— Я сказал правду.

— Черта с два. Вы моргнули.

Я вздохнул. Потер шею, потом щетину на подбородке.

— А кто эта ваша секретарша, которая мне звонила?

— Какая-то пташка из бара. Я дал ей несколько евро.

— У нее был такой деловой голос.

— Само собой. Она старалась.

— А этот спектакль в библиотеке? — продолжил я. — Почему вы его устроили? Мы проторчали там столько времени!

— Не мог же я сразу найти то, что нужно.

— Но три часа!

— Да, — он самодовольно улыбнулся, — я чувствовал, что вы уже на пределе. А я вот мог бы провести там еще часок.

— В этом не было нужды.

— Я — человек дотошный. А кроме того, вы мне хорошо заплатили.

— Вы про шесть тысяч евро? Я нашел их в сейфе на барже.

Он покачал головой, улыбнулся.

— Как нажито, так и прожито, да?

— Что-то в этом роде. По правде говоря, я думал, что они меченые, вот и хотел отмыть их через вашу контору.

Он присвистнул.

— Так вы собирались вернуть какую-то часть?

— Такая мысль приходила мне в голову.

— Получить деньги у адвоката? Да вы неисправимый оптимист.

Я положил руки на подлокотники.

— Последний вопрос. Марике, Ким, не важно, как ее называть… Вы думаете, третья обезьяна у нее?

Он пожевал нижнюю губу, потом медленно кивнул.

— Вероятнее всего. У меня ее нет. Вы наверняка хорошенько обыскали всю мою квартиру…

Я улыбнулся.

— В деле, которым зарабатываешь на жизнь, надо быть мастером.

Глава 27

Столько народу в «Кафе де Брюг» я еще не видел. Все столики были заняты, в воздухе висел сигаретный смог. И Марике-Ким, и молодой бармен работали за стойкой; девушка заметила меня не сразу. Я сел на высокий стул, закурил, чиркнув спичку о коробок, лежащий у ближайшей пепельницы. Со стороны я, наверное, чем-то напоминал Клинта Иствуда из какого-нибудь вестерна. А если по-честному, не хотелось мне знать, как я действительно выгляжу.

Наконец она меня увидела и налила стакан пива.

— Спасибо, Ким, — поблагодарил я ее, когда она поставила стакан передо мной.

Руку от стакана она так и не оторвала. Словно я обездвижил ее, назвав настоящим именем.

— Стакан держать не нужно, — добавил я. — Иначе я не смогу выпить пива.

Она не шевельнулась, так что мне пришлось вытаскивать стакан из ее пальцев. Потом я глотнул ледяного напитка, глубоко затянулся дымом. Грудь еще болела, если я набирал полные легкие воздуха (или сигаретного дыма), но я изо всех сил старался этого не замечать. Выпустил дым через ноздри, сунул другую руку в карман, достал паспорт. Положил на стойку, подтолкнул к ней.

— Давай прогуляемся, — предложил я. — Пусть твой друг немножко попотеет.

Сделал еще глоток, соскользнул со стула, вышел из кафе, подождал ее у дверей. Она появилась через пять минут, затратив, по моим прикидкам, слишком много времени на то, чтобы надеть черную куртку и перчатки. Мы молча прошли на середину ярко освещенного моста. Я докурил сигарету, бросил окурок в темную воду, облокотился на кирпичный парапет.

— Майкл был в курсе, — нарушил я затянувшееся молчание, не отрывая глаз от темной воды. — Я нашел ксерокопию в его квартире.

Ответа не последовало. То ли она не знала, что сказать, то ли ждала продолжения, чтобы понять, к чему я клоню. Но, по правде говоря, я и сам этого не знал.

— Майкл прятал ксерокопию в сливной трубе ванны. Он получил ее еще до выхода из тюрьмы. Так что он отлично знал, кто ты.

Марике-Ким вдруг резко ударила ногой по кирпичному ограждению.

— Он тебе никак на это не намекнул? — продолжил я, и она покачала головой. — Ты спала с человеком, который убил твоего отца! — Последняя фраза прозвучала грубее, чем мне хотелось бы.

— Не я, — сорвалось наконец с ее губ.

— Разумеется, не ты, а твоя сестра-близняшка. Хотелось бы мне с ней познакомиться.

— Нет у меня никакой сестры. Но Марике — это не я.

— Я не уверен, что тебя можно отделить от нее.

— Тебе этого не понять. — Она бросила на меня короткий взгляд.

— Согласен. Я вообще ничего не понимаю.

Она облокотилась на парапет рядом со мной, уставилась на черную воду, и мне показалось, что черты ее лица заострились, глаза утонули в глазницах.

— Я не хотела привязываться к нему, — сказала она, по-моему, себе, а не мне. — Но чувство все равно возникло. Я ненавидела себя за это. Но если бы мы встретились случайно и я не знала, кто он, мне бы он сразу понравился.

— Но ты ведь знала, кто он. И что сделал.

Она закрыла глаза, будто хотела отгородиться от моих слов.

— Когда он сказал, что не виновен в убийстве, меня это потрясло. — Девушка повернулась ко мне. — Я очень захотела ему поверить.

— Возможно, он сказал правду.

Она прикусила губу.

— Нет. — И покачала головой.

— Насколько мне известно, он всем говорил это.

— Не так уж много убийц признают свою вину.

— Некоторые признают. Даже на суде.

Она глубоко вдохнула, чтобы справиться с волнением.

— Когда это произошло, мне было девять лет. Я видела его фотоснимки в газетах. Я видела его глаза и знала, что это он, даже до суда. Потом его отправили в тюрьму, и больше я о нем ничего не слышала. Думал ли он обо мне? Знал ли вообще о моем существовании? Знал, кого он у меня отнял?

— Вот это он вряд ли забыл.

— Но мог и забыть. Я знала только то, что говорила моя мать. Она буквально выплевывала его имя. Говорила, что он — чудовище.

— Ей так было легче. Считать его чудовищем.

— Конечно. Легче и проще. Но потом, когда мы впервые поговорили… я не знаю… он оказался совсем другим.

— И вот это вызвало боль.

— Да.

— Но потом все изменилось.

Она напряглась, и я подумал, что больше ничего не услышу. У нее хватало причин закончить исповедь. Я не служил в полиции, не был психоаналитиком. Но ей было необходимо выговориться, и после короткой паузы она продолжила.

— Долгое время ничего не менялось. Поначалу я едва могла дышать в его присутствии. Но потом сумела взять свои чувства под контроль, а со временем обнаружила, что хочу услышать его версию случившегося.