Светлана Алешина - Сердце с глушителем
– Ты же знаешь об этой истории, так ведь? Расскажи мне сам, пожалуйста, какое ты к ней имеешь отношение? Ты ведь был в Чехии, когда его убили?
Карел снова кивнул.
– А зачем ты сюда поехал? – мягко продолжала Лариса.
– Понимаете, я… Я не мог сказать ему об этом там. Думал, что сделаю это здесь.
– Что – это? И кому – ему?
– Соловьеву. Он – мой отец, – мрачно сказал Карел.
– И поэтому ты специально поехал играть в Россию? – догадалась Лариса.
– Ну да. Дело в том, что у меня мать умерла. От рака. А перед смертью она мне сказала, кто мой отец. Я раньше часто у нее спрашивал, но она не говорила, мы все время жили вдвоем. А тут она сказала. И добавила, чтобы я сам решал, что с этим делать. Ну, я и решил. Я уже футболом занимался, меня в Германию приглашали… И вот я подумал, что, может быть, там смогу сыграть? Купил футбольный журнал и узнал, что у вас есть клуб, который только что вышел в высшую лигу. Ну я и списался по Интернету, меня пригласили на просмотр. Ну, я приехал, тренеры посмотрели и взяли меня. Ну а дальше вы, наверное, сами знаете…
– Я все-таки не знаю многих подробностей. И главное, мне не очень понятно, почему ты так и не сказал своему отцу, кто ты. Ведь ты же целый год жил в Тарасове! К тому же занимался у него в секции. Неужели не было возможности поговорить?
– Была, конечно, – кивнул Карел. – Но… Короче, не знаю я. Я все время думал – а как он на это посмотрит, как воспримет? Ведь с матерью моей они плохо расстались.
– А почему, кстати?
– Я потом расскажу, – ответил Карел. – Сейчас закончу с отцом. Главное, что я хочу сказать, что я не убивал его. Это вообще невозможно.
Немец взглянул на Йозефа, как бы давая понять, что в основном рассказывает ему.
– Я не знаю, кто убил его. Когда я узнал, то был в шоке.
– А от кого ты узнал? – тут же вставил следователь.
– Вы что, не знаете, как у нас новости распространяются? По телевизору увидел. Я как раз хотел на следующий день с ним поговорить, позвонить ему в Прагу.
– А откуда тебе известен номер?
Немец помолчал, потом ответил:
– Мне парень один дал, знакомый.
– Какой знакомый? – снова вклинился в разговор Йозеф.
– Артем Байбаков? – спросила Лариса.
– Да, откуда вы знаете?
– Я с ним разговаривала, – сообщила Лариса.
Карел вскинул голову:
– И что он сказал?
– Про тебя – ничего. Просто сказал, чтобы я сама с тобой поговорила. Что ты сам расскажешь, если захочешь. Вот я тебя и нашла.
– Вы знали… Знали, что я его сын?
– Нет, – покачала головой Лариса. – Я догадалась уже после. Когда сопоставила адрес твоей матери и тот, что мне дали в футбольном клубе.
– Вы что, и там были? – удивился Карел.
– Да. А что такого?
– Ничего. Как там меня вспоминают? Небось не очень хорошо?
– Очень злы, – коротко ответила Лариса. – А ты как думал? Я плохо разбираюсь в футболе, но насколько я поняла, ты их подставил.
Карел опустил голову и вздохнул.
– Мне неудобно, что так получилось, – проговорил он. – Я понимаю, что неправильно сделал, но я не хотел… Я не думал, что все так кончится, я был уверен, что вернусь после того, как поговорю с отцом. А когда отца убили, я был просто в шоковом состоянии, ничего не соображал… Я сидел здесь один и переживал, телефон даже отключил. Я плохо соображал тогда, что мне делать дальше. Мне даже страшно было возвращаться туда, в Россию. Страшно и тяжело. Я просто сидел и прокручивал в голове все, что случилось, даже не ел ничего почти…
Лариса посмотрела на его осунувшееся лицо и спросила:
– Объясни, пожалуйста, при чем тут Артем Байбаков? Какое он имеет отношение к этому? Он знал, что Виталий Владиславович – твой отец?
– Да, знал, – кивнул Карел. – Я сам ему рассказал. Он как-то подошел ко мне на тренировке, мы с ним познакомились… Я сначала подумал, что он тоже его сын, но Артем объяснил, что нет. Рассказал, что отец собирается жениться на его матери. Я подумал, что Артем сможет мне помочь в этой ситуации, и, когда мы поближе с ним познакомились, я ему все рассказал.
– И как он отреагировал? – спросила Лариса.
– Он говорил, что давно нужно было просто подойти к отцу и все рассказать. Сказал, что хоть он сам и ругает своего будущего отчима, но уверен, что этот человек не отказался бы от меня, если бы узнал. Говорил, как дальше все будет хорошо, что отец обрадуется, что у него родной сын есть, как потом мы все жить будем… Он еще радовался, что отец его так допекать не станет. Артем даже… – Карел улыбнулся. – Предлагал мне вдвоем с ним жить в той квартире, которую отец ему оставлял.
– А ты не послушал?
– Нет, я… Я хотел как-то по-другому, я не знал, как мне начать разговор, понимаете? Я много раз думал, вот я подойду к нему после тренировки – и что скажу? Сразу, с бухты-барахты – здравствуй, папа, я твой сын? Это все глупо, конечно, но я тянул и мучился. А Артем даже говорит: давай я сам ему скажу, раз ты не можешь. Тебе, мол, потом проще будет. Но я отказался сразу. Я хотел сам. Хотел и не мог. А потом Артем сказал мне, что отец с его матерью собираются ехать в Чехию, с родственниками знакомиться. Артем и предложил – езжай тоже. Встретишься, мол, с отцом, пригласишь к себе, там все и расскажешь. И про мать, что она умерла. И что он неправильно понял ее тогда. И я подумал, что – да, дома мне и в самом деле будет легче это сделать. И я тут же купил билет и поехал. Артем дал мне пражский адрес и телефон. И вот я наметил встречу с ним на десятое, а девятого его…
Карел замолчал и как-то поник. Ларисе даже показалось, что он сейчас заплачет, и она быстро спросила:
– А ты созванивался с Артемом после этого?
– Нет, – покачал головой Немец. – Я вообще ни с кем не мог говорить. Когда у меня мать умерла, я подумал – хоть отца найду. А теперь…
– То есть ты в Россию больше не приезжал? – уточнила Лариса.
– Нет, я же говорю, все время дома сидел, почти никуда не выходил.
Лариса задумчиво постучала пальцем по ручке кресла и спросила:
– А кроме Артема кто-нибудь знал, что ты в Чехии? Из здешних знакомых, например?
– Нет, я никому здесь не звонил. Я даже Иржи не стал звонить и говорить, что я приехал. Это мой друг, – пояснил он. – Я почему-то все время боялся, что все сорвется, и не хотел раньше времени ни с кем говорить. Я думал – вот наладится все с отцом, тогда и расскажу друзьям. И вот… Как будто сглазил.
Йозеф внимательно слушал Карела и, видя, что тот сам рассказывает свою историю, не перебивал парня и не задавал никаких вопросов. Лариса же решила кое-что выяснить для себя.
– Карел, а как ты жил здесь? С мамой и после ее смерти?
– С мамой мы хорошо жили, – немного оживился Карел, – она в поликлинике местной работала, врачом. Меня мама очень любила. И я ее тоже. Когда я спрашивал про отца, она сперва говорила, что расскажет, когда я вырасту. Я видел, что ей почему-то неприятна эта тема, и, когда вырос, перестал ее донимать. А потом, когда она уже сильно заболела, – голос Карела дрогнул, – сама позвала меня и стала рассказывать. Очень глупо тогда у них все получилось… Я сейчас расскажу.
Карел покачал головой, вопросительно взглянул на Ларису с Йозефом и, пробормотав «извините, я на минуточку», вышел из комнаты. Вернулся он, неся в руках несколько банок пива. Поставил их на журнальный столик, приглашая гостей. Йозеф отказался, а Лариса с удовольствием открыла почти ледяную банку. Карел сделал пару глотков и, прикрыв глаза, начал рассказывать.
* * *Катарине Мартинцевой было восемнадцать, когда она пришла работать в одну из поликлиник города Кладно санитаркой. Катарина училась на втором курсе медицинского института, к своей будущей профессии относилась очень серьезно и работать пошла, чтобы набраться опыта. Серьезно относилась к своим обязанностям, хотя все это было еще далеко от работы врача.
Как-то раз Катарина заметила молодого светловолосого парня, который, войдя в вестибюль, растерянно оглядывался по сторонам. Катарина подошла к нему и спросила, что он хочет. Парень ответил не совсем понятно, как ей показалось, по-польски. Однако тот объяснил, что он русский и что у него разболелся зуб и теперь он не знает, куда ему обратиться. Катарина, посочувствовав ему, принялась объяснять, куда ему обратиться и что сделать. Парень смотрел на ее сосредоточенно сдвинутые тоненькие бровки и улыбался. Катарина нахмурилась.
– Что смешного?
– Ничего, – развел он руками. – Вы такая серьезная… Как будто лекцию первокурснику читаете…
Катарина хотела было рассердиться, но, глядя на дружелюбное лицо парня, вдруг улыбнулась в ответ и поправила выбившуюся из-под чепчика русую прядку.
– А как вас зовут? – продолжал парень.
– Катя, – просто ответила она.
А парень все смотрел на нее и улыбался. Катарина смутилась.
– У вас же зуб болит, – напомнила она. – Что же вы стоите?
– А я смотрю на вас, и мне легче становится. Знаете, вы мне лучше врача помогли.
