Фридрих Незнанский - Возвращение в Сокольники
Турецкий подумал, что всю ночь они вряд ли станут дежурить. Тем более что на четверг он наметил себе одно важное мероприятие. И вовсе не хотел, чтобы за ним катались бандиты.
Суть же заключалась в том, что Турецкому не давал покоя второй фигурант из прошлого, Эдичка Однокозов. Вполне возможно, что в этой встрече смысла было не больше, чем в случае с Юшмановым. Благополучный человек, все при нем, никаких прошлых проблем. А может, все как раз наоборот. И у Турецкого, пока он ничего не знал о судьбе Эдика, Эдуарда Терентьевича, было неспокойно на сердце. Если ты можешь хоть частично загладить свою вину, то почему бы так не сделать.
Сергей обещал помочь с адресом Однокозова, Александр взглянул на часы и подумал, что звонить вроде бы еще не поздно.
– Это я, дружище, – сказал он в трубку. – Извини, если надоедаю.
– А, Саша? Я звонил тебе на службу, но трубку не брали. И я продиктовал адрес Эдьки секретарше Меркулова. Для тебя. Если хочешь, могу повторить… куда-то я его уже задевал, посмотрю… А ты, значит, не отказался от мысли облагодетельствовать человечество?
– Какое там благодеяние! На душе муторно.
– Это бывает. Вот, записывай. Есть на чем?
– Запомню.
– Ну валяй. Деревня Бушарино, Старицкий район, Тверская область. На собственном транспорте добираться часов около трех. Я там не был. Это он сам мне когда-то рассказывал. Найдешь, передай привет. Ну пока. Да, слушай, Саша, а ты уходить из Генеральной не собираешься?
– Откуда вопрос?
– Да так… Как говорится, народ интересуется.
– А что за народ, если не секрет?
– Разный, – неохотно ответил Юшманов. – Ты смотри, если чего, я мог бы тебе поспособствовать…
– В каком плане?
– С трудоустройством. А то чего-то мне твое настроение не очень нравится. Имей в виду. Кто с нами открыт, с тем и мы…
– Спасибо, буду иметь в виду… – И, спрятав телефонную трубку в карман, подумал, что уж от Сергея Юшманова он никакой помощи не примет. Хотя вполне возможно, что человек предлагал от чистого сердца.
Нет, но как ловко они обкладывают его со всех сторон! Слухи, недомолвки, народ, вишь ты, интересуется!… Но ведь мы – тоже народ? И нам интересно…
Турецкий набрал номер «мобильника» Дениса Грязнова.
– Алло, Дениска, твой клиент звонит. Ты не спрашивал, что было в кофе?
– Ах, это ты, дядь Сань? Конечно, спрашивал. Анализ еще утром делали. Ты был прав, поскольку в чашке обнаружились следы лошадиной дозы клофелина. Знаешь такой препарат? Отрубает начисто сознание. А потом ты можешь делать с «тепленьким» что угодно, вплоть до… Интересно?
– Ну я так и сказал.
– Кому?
– Да этой самой даме, которая прямо-таки рвалась ко мне в гости. Но я не рискнул. Хватит одного раза.
– Смотри, какая баба-то настырная! А что, дядь Славе ты не захотел ее сдать?
– Дядь Славе, Дениска, сейчас не до сук, все три слова раздельно. Понял?
– Значит, месть отменяется? Ну ладно.
– И ничего не ладно. У меня к тебе еще один вопрос. Есть мужичок, которому ты мог бы поручить слетать в Сочи на недельку и походить за Ириной Генриховной и Нинкой? Тут, понимаешь, события несколько форсируются, а я хотел бы быть за них спокойным. Неделька, не больше.
– Ну почему же! Есть у меня один симпатичный новичок. Незасвеченный. Но – наш человек. Билет, дорога, проживание и тому подобное. Если со средствами трудно, могу обождать.
– Да нет, деньги-то есть. Но хотелось бы, чтобы Ирина ни о чем не догадывалась. Она ж у меня баба взбалмошная. Учудит еще чего-нибудь…
– Сделаем, дядь Сань. Когда надо?
– Да я хотел их отправить прямо с утра в пятницу. Билеты там заказать, то, другое. Я на Славкиной базе хотел их поселить.
– Нормальное дело. Так давай завтра с утра и решим.
– С утра пораньше я должен отвалить из Москвы. По одному делу. А вернусь либо поздно вечером в четверг, либо совсем рано в пятницу.
– Давай в пятницу.
– Договорились. А Славку я хотел еще попросить, чтоб там встретили. Во избежание, понимаешь?
– Ноу проблем, дядь Сань.
Выехав в центр, Турецкий вспомнил еще об одном своем решении, которое принял после разговора с Юшмановым. Который, в свою очередь, как теперь казалось, был уже бог весть когда, может быть даже в прошлой жизни.
Ему надо было для начала хотя бы связать две ниточки, которые тянулись от Сергея Юшманова и Георгия Дмитриевича Остапенко. Была, конечно, такая возможность, но этой возможностью Турецкий предпочитал без личного разрешения Меркулова не пользоваться. Хотя вполне мог бы и не спрашивать. Но… порядок есть порядок, даже когда он тебе и не очень нравится. Не надо переходить за грань…
Турецкий резко свернул с Садового кольца на Малую Бронную и, покрутившись вокруг Патриарших прудов, по заставленным автомобилями Патриаршему, Козихинским, Ермолаевскому и Мамоновскому переулкам, отметил в конце концов, что «хвоста» за ним нет. Теперь можно было приткнуться где-нибудь в темноте и заняться делом.
В записной книжке он отыскал нужный телефон и набрал номер.
– Богаткин слушает, – услышал он низкий голос.
Владлен Петрович Богаткин, ставший недавно генералом Федеральной службы безопасности, получил-таки первую свою звезду. Он был одним из руководителей в Четвертом департаменте. Замначальника Управления по контрразведывательному обеспечению МВД, Минюста и МЧС.
– Здравствуй, Влад, – мягко сказал Турецкий, – я тебя, случаем, не оторвал от серьезного дела? От телевизора, другого чего?
– А кто это? – воскликнул Богаткин. – А, узнал! Борисыч, ты, что ли? Сто лет, сто зим! Какими судьбами? Неужто нужда? Так ты погоди денечек, меня твой дружок тут уж сто раз обзванивал, что в пятницу у вас там намечается событие! Вот и встретимся! И поговорим по душам! Не возражаешь?
– Напротив, буду рад видеть. Я ж тебя еще и с широким погоном толком не поздравил. По телефону – это разве дело?
– А вот и будет дополнительный повод! – обрадовался Богаткин. – Ну а вообще какие дела?
– Да понимаешь, есть у меня один вопрос. По службе. Но я не настаиваю, Влад, ты ж меня знаешь. Можно, так спасибо, а если чего такое, то одну минуточку!
– Да уж говори, не тушуйся! – поощрил Богаткин. – Уж кому-кому, а тебе, Борисыч! Спрашиваешь!
– Был у вас в системе такой генерал Остапенко. По-моему, Георгий Дмитриевич. Может, тут какой-то стороной и его касается, а может, и нет, я, честно, не знаю. Пока. И убийства имеются, и прочие темные делишки. Банковские проблемы и прочее, как всегда, говна хватает, – засмеялся Турецкий, чтобы подчеркнуть не особую важность проблемы. – Вот бы мне и узнать насчет его «выходов». Копнуть маленько в биографии, где можно, сам понимаешь. Секретные ваши дела меня не колышут, как говорит моя дочка.
– А как твои, кстати?
– Да нормально… Конфликт у него был, понимаешь ли, с неким Кармоковым. Не слышал такую фамилию?
– Кармоков? С Кавказа, что ль?
– Вполне возможно, если Рафиком зовут.
– Ох ты остряк, Борисыч! – захохотал Богаткин. – Ну и чего тебе они? Говори правду, на хрена тебе чужая головная боль?
– Даже не в них дело. Наши парни сильно пострадали. Концы теперь ищу.
– Черт его знает, – неуверенно сказал Богаткин. – Что-то я вроде слышал… Не помню. Давай, Борисыч, я кое-что… это… Помнишь, как пели в лучшие годы? Если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет? Ну, мы его тогда соответствующим образом, ага? Так что давай до пятницы, а там встретимся! Нет возражений?
– Буду только рад, искренне говорю.
– Ну и ладушки! Привет твоим!
– И ты кланяйся…
А ведь как-то неуверенно заговорил новоиспеченный генерал… Странно, что и Славка его к себе пригласил. Они вроде бы особо и не дружили. Хотя в работе общей несколько раз пересекались. Особенно когда в неожиданных фигурантах иностранцы ходили. Влад был по этой части. Его Косте сам Коптев когда-то рекомендовал, бывший замдиректора службы. А у Коптева заслужить дельную характеристику немалого стоило. Но… все меняется, и не всегда, как замечено, в лучшую, то есть желательную, сторону. Поглядим, однако.
Турецкий теперь раздумывал, что делать и куда ему ехать. Честно говоря, надоели все. Почти без исключения. Нервы еще эти, устал от суеты. Верно сказал когда-то султан, у которого визирь дуба дал, поскольку переутомился, поставляя своему обожаемому султану все новых и новых баб. А он, собственно, и не удивился, он просто констатировал сам факт: помирают-то не от баб, а от суеты. Меньше бы суетился – дольше прожил.
Кстати, этот мудрый совет очень подходит тебе, друг Турецкий. Пора задуматься. Все говорят: пора. Даже Сережа Юшманов – и тот.
Последний телефонный звонок сегодня еще, хотя уже стремительно приближалось «завтра», Александр Борисович, не трогаясь с места, сделал Вячеславу Ивановичу Грязнову. Поскольку – нужда.
Услышав его голос, Грязнов-старший изумился:
– Саня, что с тобой?! Ты посмотри, который час! И что, еще ни в одном глазу?! Ты, часом, не заболел?
