Евгений Сартинов - Тихая провинция (Маятник мести)
Он провозился с трубой долго. Пришлось сходить, рискуя быть обнаруженным, к ближайшим пятиэтажкам и позаимствовать у коммунхоза несколько колен водосточных труб. Составив их в одно целое, Григорий вывел дымоход в вентиляционное отверстие и вскоре наслаждался теплом и светом живого огня. На пол он накидал кирпичей, а сверху тех же почерневших от огня досок. И хотя помещение получилось сырым и пропахло запахом гари, оно казалось неприхотливому цыгану почти роскошным. Впервые за десять дней он отогрелся и немного поспал в тепле. Большим неудобством было то, что добираться до его нынешней квартиры приходилось по колено в воде, но на это цыган мало обращал внимание. С другой стороны это было безопасно, ни один дурак не сунется в помещение, залитое водой.
Днем он отсыпался, а ночью выходил, обязательно появлялся на своем
пепелище, иногда разводил небольшой костер и пел свои заунывные песни. Свет костра и звуки его голоса полностью отвратили горожан от этого проклятого места. Двух пьяниц, забредших сюда лунной ночью в надежде спокойно раздавить пол-литра, он шуганул сам, внезапно выскочив навстречу с диким ревом и размахивая при этом блестевшим в лунном свете ножом. Пока бедняги добежали до первого фонаря у них весь хмель прошел.
Но каждое утро, при свете дня, Григорий рассматривал свою рану, пробовал шевелить левой рукой и снова убеждался, что пока еще рано. Для того, что он задумал, цыгану нужны были здоровые, крепкие руки.
ГЛАВА 34
После встречи с Викторией жизнь Спирина резко переменилась. То, что для него раньше было смыслом существования: работа, успех, желание остаться на своем месте все это заслонила собой зеленоглазая девчонка. Сказать, что Спирин влюбился в нее - было мало. Он втрескался, втюрился, как школьный переросток в молоденькую практикантку. Временами он целыми часами сидел в своем кабинете над бумагами, бессмысленно вглядываясь в текст и не понимая, что там написано.
Порой Виктор пробовал оценивать свое состояние со стороны. Призвав на помощь здравый смысл, Спирин на время ужасался всему происходящему с ним, но ничего поделать не мог. Надо было бороться, вести большую игру на выживание, стараться выгодней продать себя на предстоящей распродаже самого дорогого кресла в городе. А он мог думать только о ней. Вспоминал их первую встречу, первый разговор, ту ночь в квартире художника под иконой с кающейся грешницей, золотистые волосы Виктории на его лице и тихий шепот девушки: "Витя, я, кажется, тебя люблю".
И он сердцем верил, что это действительно так. Хотя Виктор говорил о разводе с Ларисой, но она не торопила его, наоборот, даже жалела его жену. Она сама сказала Спирину, чтобы он не делал этого до выборов. Слава Богу, что до них оставались считанные недели. И именно в эти дни он получил удар оттуда, откуда меньше всего ожидал.
Тот день начинался прекрасно. Непогода словно взяла тайм-аут, нежданно подкравшийся с юга холодный антициклон угнал тучи за Урал и высинил небесный свод долгожданной голубизной. Солнце сияло так ярко, что Спирин, выйдя из дома, пожалел, что не взял солнцезащитные очки. Виктор с утра был в приподнятом настроении, поскольку должны были состояться два замечательных события - открытие городского музея и свидание в Викой.
Первое состоялось в одиннадцать. Роскошное двухэтажное здание за три
месяца выросло на месте бывшего пустыря в самом центре города. Раньше здесь располагались вспомогательные склады одного из военных заводов, но они уже давно пустовали, а небольшая мастерская по ремонту деревянной тары спокойно могла переместиться на обширную территорию завода. Раньше все это считалось неприкосновенной собственностью государства, но Спирина давно бесил этот огромный, заросший травой, захламленный участок в самом центре города и он, проведя через Думу соответствующее решение, просто отобрал его, не внимая жалобам обиженного директора. И теперь красивое двухэтажное здание из красного кирпича в затейливом псевдорусском стиле радовало взор горожан и самого мэра.
На открытии музея Спирин первым делом поблагодарил спонсоров, он, правда, именовал их более благозвучным словом - меценаты, особо подчеркнул, что благодаря им город не затратил на эту стройку ни копейки. Фамилии спонсоров были высечены на мраморной плите рядом с вывеской музея. В числе этих одиннадцати значилась и фамилия Нечая, он давно уже стал членом так называемой гильдии, узкого круга избранных бизнесменов. Странное соседство волка и подстригаемых им овец лишь в первое время шокировало богатейших людей города, постепенно они привыкли и к этому.
Но наибольший вклад в создание музея внес Шамсудов. Именно он подал саму эту идею и постарался раскрутить прижимистых нуворишей. Мотивации у тех были самые разнообразны. Кто-то прельстился на выбитую золотом свою фамилию
на мраморе, кто-то корыстно надеялся на благосклонность господина мэра в будущем, а самых несознательных добил прищуренный взгляд Нечая.
Но большинство сдавало деньги на строительство музея для того, чтобы
помочь Спирину. Как мэр он их вполне устраивал. В коммерческие дела не совался, для себя лично просил немного, а главное - действительно много делал для города.
Претендентов на пост градоначальника нашлось много. Большинство из
них только смешили своими притязаниями: один учитель, "честный бизнесмен", приезжий полковник в отставке. Кандидат от коммунистов, говорливый Машкаров, последний партийный босс до августа девяносто первого, тот просто пугал бизнесменов, предлагая в своей программе все у них отобрать и честно поделить между бедными и убогими. Единственным настоящим соперником для молодого мэра был Феддичевский. Но предприниматели прекрасно знали то, о чем простой народ не догадывался. Федор Родионович безнадежно устал от многолетней борьбы за выживание своего завода, он давно уже выдохся. И они деньгами проголосовали за Виктора Спирина. Весь город был увешан его цветными портретами, в газете, по радио восхваляли его заслуги. По областному телевидению каждый день крутили рекламный ролик, где умело обыгралось его давнее выступление по центральному телевидению на фоне рухнувшего дома, а затем уже на фоне новых, построенных пятиэтажек.
Разрезав традиционную красную ленточку, Спирин больше часа бродил по
залам, удивляясь неожиданно богатой экспозиции музея. В городе оказалось несколько человек, давно и успешно занимающихся историей города. То, что Виктор увидел на стендах, оказалось новым для него. Город, оказывается, посещали многие великие люди, писатели, художники, актеры. Впервые демострировалось то, что город выпускал во время войны, да и после: снаряды, патроны, стоял даже
огромный реактивный снаряд для "катюши". Поделился своим богатством и
Кривошеев, он передал в дар музею часть своих картин и несколько наиболее ценных икон. Сам художник выглядел плохо: какой-то вялый, с красным, опухшим носом. Пожимая ему руку, Спирин спросил:
- Ты что это такой?
- А, лучше не смотри на меня, а тем более не приближайся. Гриппую. Сейчас вот, кончится эта обедня, пойду отлеживаться в свои пенаты.
Федор действительно быстро исчез, а вскоре главные "виновники" торжества во главе со Спириным отбыли на банкет. Посидев для приличия за одним столом с меценатами, Спирин вернулся в мэрию и остаток дня провел в нетерпеливом ожидании предстоящего свидания.
Спирин подобрал Викторию ровно в шесть, как обычно возле ее дома. Свою машину Виктор использовал только в первый раз, на все остальные свидания он уже приезжал на служебной "Волге", с неизменным Виталиком за рулем. Вика к нему быстро привыкла, перестала стесняться. Вот и теперь, поздоровавшись с шофером, она по-домашнему чмокнула Виктора в губы и сразу спросила:
- Куда мы сегодня едем? Как обычно, к Федору? Учти, мне сегодня надо ровно в девять быть дома.
- Нет, к Федору не получится. Он болеет, лежит дома с температурой. Есть один вариант, дача Виталика в Соколинском.
- Но туда ехать почти целый час! - возмутилась девушка. - Ты же знаешь моих родителей, они тут же побегут в морг или милицию. Я и так с ними ругаюсь целый день: они думают, что я маленькая, все школьница.
- Можно поехать в охотничий домик, - неожиданно подал голос Виталик.
- Это где? - удивилась Вика.
Спирин поморщился.
- Это домик у озера, там, где убили Гринева, - объяснил он.
- Ой как интересно! - неожиданно обрадовалась Виктория. - Как романтично. А это далеко?
- Минут пятнадцать езды, - пояснил водитель.
- Едем! - с воодушевлением воскликнула она, а затем спросила у Спирина с упреком в голосе: - А почему ты не говорил мне, что мы можем там встречаться?
- Не люблю я это место, - вымученно сознался он. Виктор не мог понять странного энтузиазма девушки. Все объяснилось следующей ее фразой.
- Слушай, а правда, у них была абсолютно сумасшедшая любовь? перебила на полуслове девушка. - Говорят, они даже не услышали, как ее муж ломился в дверь.
