Марина Серова - Окончен бал, погасли свечи
Аркадий не любил этих разговоров, старался прервать их в самом начале, едва только Ольга начинала поднимать неприятную для него тему. Он уже по глазам видел, что она сейчас опять заведет про их отношения, и уходил, ссылался на дела или просто вежливо выставлял ее. А Ольге не давало это покоя. Однажды, не выдержав, Аркадий воскликнул:
— Ну чего ты от меня хочешь? Никогда мы с тобой не будем вместе, в том смысле, какой ты в это вкладываешь! Неужели ты думаешь, что я женюсь на тебе? Пойду на грандиозный скандал, разведусь с Инессой, навсегда испорчу отношения с сыном и погублю собственную репутацию? Ты подумала, зачем мне это надо?
— Мы могли бы быть вместе, ты мог бы начать новую жизнь, я бы родила тебе ребенка… — пролепетала Ольга.
Аркадий схватился за голову и застонал, раскачиваясь из стороны в сторону. Ольга подумала, что он плачет, а потом оказалось, что он зашелся от хохота. Отсмеявшись, он высморкался в большой носовой платок и, покрутив головой, произнес:
— Ой, уморила! Какой ребенок? У меня уже есть ребенок! Которому двадцать два года! Мне о внуках думать надо, а ты мне про ребенка! Мне уже за пятьдесят, если ты забыла.
— Но ведь многие мужчины становятся отцами в этом возрасте, — продолжала гнуть свое Ольга. — И они счастливы! У них словно вторая молодость начинается…
— Оля, Оля! — поморщился Аркадий. — Прекрати. Я не хочу быть посмешищем. И потом, не забывай, что у меня есть жена. Если бы я хотел ребенка, неужели Инесса не могла бы его родить?
— Значит, тебе все равно: что я, что Инесса! — дрожащим голосом проговорила Ольга и расплакалась в подушку.
«Нет, не все равно, — усмехнулся про себя Аркадий, — если живу я с Инессой. Вот же навязалась дурочка на мою голову! И я сам старый дурак…»
— Послушай, — решительно повернулся он к Ольге. — Я вот что тебе предлагаю: ты перестаешь заговаривать о нашей с тобой совместной жизни, и тогда… тогда между нами все может оставаться по-прежнему. Если же ты будешь продолжать свое, то, извини, нам придется все прекратить. И более того, я приложу все усилия, чтобы с тобой расстался и Кирилл. Чтобы вообще никогда тебя не видеть. И перестань реветь, знаешь же, что я этого терпеть не могу!
Тогда они поссорились, и Ольга долго плакала и даже приняла решение действительно прекратить все отношения с Аркадием. Но прошла неделя, другая… Ольга поняла, что соскучилась, и не выдержала. Она пришла к нему и сказала, что согласна на его условия. Аркадий одобрительно потрепал ее по щеке и сухо рассмеялся. Но встречи их после того разговора стали совсем редкими. Поэтому она так обрадовалась, когда Аркадий в один из июньских дней пригласил ее покататься на яхте. Инесса чувствовала себя неважно в тот день, Кирилл сдавал последний экзамен, так что никто не должен был им помешать. Время они провели чудесно: сидели на палубе, пили красное вино, ели жареное мясо и фрукты, потом, под вечер, пошли в каюту… И вот тут откуда ни возьмись появились Игорь, Ромка и Кирилл. Они приплыли на старенькой лодке, принадлежавшей еще их с Ромкой отцу.
Когда Ольга все-таки вышла на палубу, то Аркадия уже не было. Она так толком и не поняла, что там произошло. Видела лишь убитое, совсем потерянное лицо Кирилла, испуганного, но старавшегося хорохориться Ромку и довольного, нахально улыбающегося Игоря. Она спросила, где Аркадий, что с ним, но никто ей не ответил. На полу валялась бутылка, Ольга заметила на ней кровь и закричала. Игорь схватил ее за локоть и стал что-то шипеть в лицо. Она плохо улавливала смысл, поняла только, что Кирилл ударил своего отца, сбросил с палубы и что теперь и он, и Ольга будут делать то, что скажет им Игорь, иначе Кирилла посадят в тюрьму, а она, Ольга, останется голодранкой.
У Ольги же в голове стучало лишь одно: Аркадия больше нет. Она плохо помнила, как они добрались до берега, как возвращались домой… Яхта была просто брошена, про Аркадия никто никуда не сообщил, оставив все на волю судьбы. Несколько дней Ольга ходила как заторможенная, с Кириллом не встречалась и не интересовалась, что происходит в семье Вавиловых. У нее сработал инстинкт самосохранения, и она сказала себе, что это все, что она легко отделалась, что теперь, если она не хочет стать свидетельницей, а тем более соучастницей тяжкого преступления, ей лучше сидеть и помалкивать. Бог с ним, с Кириллом, еще неизвестно, что с ним будет, если он убил родного отца.
А потом она поняла, что беременна. А денег у нее не было даже на аборт — за то время, что она встречалась с Кириллом и Аркадием, нужда в них отпала. Да и не хотелось ей, нерожавшей, делать аборт. Хотя и с ребенком возиться не очень-то хотелось, особенно без мужа и без денег. Одним словом, подумав хорошенько, Ольга засобиралась к Кириллу, надеясь хотя бы получить деньги на аборт.
К ее удивлению, Кирилл встретил ее довольно спокойно и даже согласился выслушать. Ольга сбивчиво рассказала ему о своей проблеме. Тот молча выслушал и, с трудом разлепив пересохшие губы, спросил:
— Ну и что ты хочешь?
Ольга вспыхнула.
— Ну а что может хотеть женщина в такой ситуации?
Кирилл, очевидно, расценил ее слова по-своему, потому что сказал:
— Но ты же понимаешь, что после всего случившегося мы не можем быть вместе.
— Почему? — по инерции спросила Ольга.
Кирилл только вздохнул и закрыл ладонями глаза. Видимо, перед ним снова встала та вечерняя сцена на яхте.
— Мы очень даже можем быть вместе, — вдруг неожиданно для себя самой выпалила Ольга. — Особенно когда знаем друг про друга всю правду!
Кирилл вздрогнул и изумленно взглянул на нее. Потом схватил за плечи.
— Ты? — спросил он, глядя на нее в упор потемневшими глазами. — Ты тоже с ними заодно? Ты все это подстроила нарочно?
Ольга захлопала глазами, ничего не отвечая и не до конца понимая, о чем речь. Кирилл резко оттолкнул ее и отвернулся. Потом прошел к бару, достал из нее бутылку коньяка и налил в пузатую рюмку. Поморщившись, он выпил содержимое и снова наполнил рюмку. Это было весьма нетипично для него, Кирилл пил редко и в основном вино. После третьей рюмки Кирилл впал в незнакомое Ольге состояние. Он то смеялся, то качал головой и смотрел на Ольгу с ненавистью. Немного испугавшись, она решила отложить разговор и ушла.
А потом дома на нее долго орал Ромка, который, оказывается, старался ради нее же самой.
— Ты что, дура? — кричал он. — Дура? Хочешь всю жизнь жить, как мать с отцом? Ну и живи, а я не хочу! У тебя же все в кармане, дура! Все же за тебя сделали! Только бери и пользуйся! Блин, да если бы ты не была такой дурой, все могло бы быть куда проще! Никого не нужно было бы убивать, вышла бы замуж за Кирилла, и все дела! А ты нашла что придумать — с папашей его связалась! Совсем офонарела, блин! Давай теперь разгребай, что сама натворила! Тем более ты беременна! Да бери ты этого Кирилла голыми руками, никуда он не денется! Он же у нас на крючке — ты что, не поняла?
Вскоре Ольга все поняла и при следующей встрече разговаривала с Кириллом уже по-другому, куда более уверенно. А тот, совершенно растерявшийся от свалившихся на его голову июньских событий, как-то покорно все это принял, ни с чем не споря, не возражая и одновременно как бы ни в чем не участвуя. Он послушно повел Ольгу в загс, купил все необходимое для свадьбы, затем стал жить вместе с Ольгой в отцовском доме, работать в фирме… И при этом он все время был будто где-то далеко. С Ольгой они почти не разговаривали, а когда родился Алик, Кирилл посмотрел на него, усмехнулся себе под нос и… отвернулся. И никогда после он не проявлял особой любви к малышу.
Секс между ними тоже сошел на нет. Ольга бесилась, кричала, закатывала скандалы, грозила, потом пыталась, наоборот, быть ласковой… Кирилл не реагировал. Он словно совершенно потерял интерес к жизни. Ольга даже начала побаиваться, что он наложит на себя руки, но, к счастью, этого не произошло.
Жизнь потихоньку шла своим чередом, Ольга стала смиряться с тем, что есть, постепенно забывая все прошлые неприятности. У нее появилось много хорошей и модной одежды и других дорогих вещей, уходом за ребенком она себя не обременяла, так что времени тоже было предостаточно. В основном она посвящала его развлечениям и просто отдыху. И так ни шатко ни валко все продолжалось до того дня, пока не случился страшный пожар на даче…
* * *— Так что, Кирилл и в самом деле убил своего отца? — спросил Мельников, когда Ольга закончила рассказ, и все повернулись к Кириллу.
— Нет, — покачала головой та. — Это они так мне сказали, а потом я все поняла. Они просто подставили его.
— Кто они?
— Игорь и Ромка, — Ольга кивнула в сторону брата, который с ненавистью смотрел на сестру.
— Кирилл, — я посмотрела на Вавилова, — это все правда?
Вавилов едва заметно кивнул, потом пригладил свои жесткие волосы и сказал:
