Екатерина Красавина - Смерть под занавес
- А кто виноват в этом?
- Я побеседовала с актерами, занятыми в начале второго акта. Двое из них отрицают этот факт, двое - подтверждают.
- Тоже пока ни о чем не говорит. Кроме того, это грубейшая ошибка. Если это действительно улика номер один и убийца предусмотрительно опустил или сократил свой монолог или реплики, то ты легко можешь его спугнуть. Он запаникует и сделает опрометчивые шаги. Надо осторожнее себя вести.
- Я же хотела как лучше.
- Нужно срочно опровергнуть эту информацию. Пойти в театр и все переиграть.
- Как?
- Ну, сказать, что это принципиального значения не имеет или что ты ошиблась. Или намекнуть, что следствием установлено: убийца мог быть только со стороны. Хотя, конечно, убийца вряд ли этому поверит. Но все же ненадолго усыпить его бдительность можно.
- Ладно, отправляюсь, - Катя промокнула салфеткой губы и поднялась.
- Пирожное хоть доешь.
- Не хочу.
Войдя в театр, Катя сразу поняла: что-то произошло. Мимо нее ходили какие-то посторонние люди, Лина Юрьевна вела за руку Гурдину, чье лицо было бескровно-белым. Гурдина шла, как лунатик, ничего не видя вокруг. Катя даже отступила в сторону, чтобы не задеть их.
В буфете она шепотом спросила у буфетчицы:
- Что случилось?
Полная темноволосая женщина расплакалась:
- Погибли оба... насмерть... врезались в дерево.
- Кто? - Катя опустилась на стул.
- Анжела и Рудик. Зачем они только поехали... за город.
Катя вошла в гримерную Анжелы. Здесь она никогда не была. Зеркало, два любовных романа в ярких обложках на столике, раскрытая пудреница.
Катя быстро выдвинула ящик: карандаш для губ, пустой флакон из-под духов, потрепанная записная книжка. Стала быстро листать ее. И вдруг замерла, увидев свой домашний телефон. Катя повертела книжку в руках и торопливо сунула ее в сумку. Может, это Анжела названивала ей?
Катя зашла к Лилии Георгиевне.
- Я понимаю, возможно, я бестактна, у вашего театра такое горе, но, Лилия Георгиевна, поймите меня, я при исполнении служебных обязанностей. По-другому просто не могу. Расскажите, что знаете.
- Ну... тут и рассказывать, собственно говоря, нечего. Анжела с Рудиком поехали в Звенигород к одной очень хорошей частной портнихе, она иногда выполняла наши заказы. Вот и сейчас надо было у нее кое-что забрать.
- А почему они вдвоем поехали?
- Рудик как шофер, а Анжела - женщина, она сразу увидит, если какой-то брак или сшито не так.
- Понятно, - пробормотала Катя.
- Рудик потерял над машиной контроль и на повороте врезался в дерево.
- Какой ужас...
Кате вдруг страстно захотелось увидеть Артура, поговорить с ним. Но его нигде не было. У нее заныло сердце. "Не ходить же расспрашивать, где он".
Она поправила сумку на плече и решительно направилась к выходу.
Глава 11
На другое утро Катю разбудил телефонный звонок. Она машинально посмотрела на часы: десять утра. "Невиданная рань!" - заметила она про себя. Катя тряхнула головой, прогоняя сон, и потянулась к телефону.
- Да.
- Срочно приезжай, это Лина Юрьевна.
- Хорошо.
Повесив трубку, Катя моментально вскочила с кровати, ринулась в ванну и через пять минут уже сбегала по лестнице.
***
Элла Александровна говорила с трудом. Она надолго замолкала, и тогда гнетущая тишина тяжело повисала в комнате.
- Сядь. - Она указала Кате на высокий стул. - То, что я хочу сказать, тебя очень удивит, но постарайся понять меня, - произнесла Гурдина чуть ли не с мольбой.
Кате стало как-то не по себе.
- Я слушаю вас, Элла Александровна, - тихо ответила она.
- Лина, посмотри, чтобы нам никто не мешал.
Помощница покинула кабинет, и Гурдина судорожно сцепила руки.
- Дело в том, я даже не знаю, как это тебе объяснить, дело в том, начала она опять, - что Рудик был моим сыном.
Катя похолодела. Значит, ее догадка была пра-вильной. Но что сейчас чувствует несчастная мать, потерявшая единственного сына, которого она скрывала от всего света в течение стольких лет?
Гурдина заплакала:
- Бедный мальчик... мы даже не могли открыто находиться с ним рядом...
- Давайте я принесу вам воды, - спохватилась Катя.
- Оставь, - Гурдина махнула рукой, - вода, пилюли, уколы - мне уже ничем не поможешь. Самое ужасное... - Гурдина приложила руку ко лбу. - Я не могу даже говорить, ты все прочтешь, - она протянула Кате тетрадь.
- А что это? - Катя привстала со стула, чтобы взять ее.
- Дневник, мальчик вел дневник, а я даже не знала об этом!
- Хорошо... дневник... - Катя стояла посередине комнаты, приложив дневник к груди, в голове у нее все окончательно запуталось...
"Меня с детства манил и завораживал слад-коватый запах пудры и искусственных цветов, я любил театр, как самую любимую детскую игрушку, подаренную матерью. Когда я смотрел, как она юной королевой припадала к ногам сурового отца, умоляя не губить ее и пощадить возлюбленного..."
Катя сидела на какой-то скамейке, случайно найденной в лабиринте московских дворов, и читала, читала эти страницы.
"СЕГОДНЯ Я ОТВЕЛ ОПАСНОСТЬ ОТ САМОГО ДОРОГОГО МНЕ ЧЕЛОВЕКА-МАТЕРИ.
СЕГОДНЯ Я УБИЛ ЕГО, НЕЗНАКОМОГО МНЕ ЧЕЛОВЕКА, СИДЯЩЕГО В ПАРТЕРЕ. ОТ НЕГО ИСХОДИЛА ОПАСНОСТЬ. Я ДОЛЖЕН БЫЛ ЕГО УБИТЬ!"
"Ну и ну, Рудик - убийца, кто бы мог подумать, тихий мальчик-отличник и... убийство. Видно, не зря он мне сразу внушил какую-то антипатию", размышляла Катя.
Алексей вышел к Кате, держа в руке раскрытую толстую книгу.
- Ты как католический священник перед обра-щением туземцев в веру, не удержалась она.
- Ладно, что там стряслось?
- Рудик и Анжела вчера погибли в автомобильной катастрофе. Поехали в Звенигород к частной портнихе, чтобы забрать театральные костюмы, которые она им сшила, и на повороте врезались в дерево. Насмерть.
- Постой, постой, а почему они вдруг туда поехали?
- Я же говорю - забирать театральные костюмы или что-то в этом роде.
Алексей закрыл книгу.
- Иди на кухню, я сейчас.
Он пришел через минуту.
- Оказывается, сын Гурдиной - Рудик, она сама мне только что сказала, и еще, оказывается, он же - убийца.
- Почему ты так решила?
- Вот из этого дневника. - Катя достала из сумки темно-синюю тетрадь и протянула ее Алексею: - Читай на последней странице.
- Да... как все... неожиданно.
- Вот и нашли загадочного "театрального убийцу", - Катя нервно водила пальцем по столу.
- Да, да... - Алексей выглядел непривычно рассеянным.
- Я даже и не представляла, что это Рудик, ни на одну секунду...
- А кого ты представляла - Лилию Георгиевну, Рубальского?
- В общем, ты прав. - Катя запустила руки в свою шевелюру. - Постой, но кто же тогда убил Миронову?
- Я тоже об этом только что подумал, - Алексей говорил тихим, чуть ли не извиняющимся тоном.
- Это два разных убийства.
- Но тогда получается, что второй убийца еще разгуливает непойманным. А потом, ты уверена, Катюша, что эта авария не была подстроена?
Катя ахнула.
- О чем ты, Алексей? Кем? Если он - убийца, то...
- Ты же только что высказала это предположение - РАЗНЫЕ убийства, значит, второй и убрал Рудика, возможно, они были сообщниками.
- Ну хорошо, - согласилась Катя, - положим, это действительно так, но скажи мне, пожалуйста, какой мотив у второго преступления? Зачем убрали Миронову, а еще раньше - Касьянникова?
- Насчет этого ты абсолютно права.
- Ты знаешь, Алексей, я все думаю, почему Гурдина. - Раздался стук в дверь. - Иди открой.
- Катя, выйди сюда, - крикнул Алексей из прихожей. - Тут из "Гербалайфа" пришли.
В коридоре стояла женщина лет пятидесяти в белой панаме и с тетрадкой в руках.
- Мы проводим анкетирование по вопросу здорового питания. Мы ходим по домам и опрашиваем жильцов. Вас я знаю, - обратилась она к Алексею, - а вот вас, милая девушка...
И тут Катя привела почтенную сотрудницу международной организации в немалое изумление. Она прислонилась к дверному косяку и стала медленно сползать на пол.
- Вам плохо? - женщина участливо приблизилась к ней.
- Алексей, - прошептала Катя, - я сейчас вспомнила странную вещь.
Сотрудница "Гербалайфа" с благожелательной улыбкой смотрела на Катю.
- Ну, помнишь, я тебе неоднократно рассказывала, как в тот вечер, когда произошло убийство, все актеры сгрудились вокруг убитого...
- Да, помню.
- Я потом спрашивала их, знали ли они убитого, ну, может, это был постоянный посетитель театра. И все они ответили отрицательно. Так вот, единственным человеком, кто не видел убитого, была ГУРДИНА. Она даже не взглянула на него.
- Ну и что?
- А то, вот представь: убивают человека, да еще в твоем театре, неужели ты бы не подошел посмотреть, хотя бы из чистого любопытства, а вдруг этот человек тебе знаком, может, он заядлый театрал... Или ты его просто мельком видел, тем более это творческие люди, с хорошей памятью. Гурдина не подошла, потому что она ЗНАЛА убитого. И ей незачем было подходить, она знала, КТО убит. Гурдина и была тем человеком, с которым он должен был встретиться. И, возможно, этот человек представлял для нее угрозу. Рудик мог подслушать, как она делилась своими опасениями с той же Линой Юрьевной, я думаю, она в курсе всего...
