Марина Серова - Пальцем в небо
— Девушка, вас не затруднит сфотографировать нас?
— Нет, ничуть, — улыбнувшись, откликнулась я и с радостью щелкнула улыбающихся парней вместе.
Затем отдала фотоаппарат охраннику, понимая, что, если сразу оставлю его себе, это вызовет, мягко говоря, недоумение у моего подозреваемого. Все вернулись на свои рабочие места, живо обсуждая, какие классные фотки должны получиться, а охранник вышел на улицу. Я проследовала за ним. Оказавшись вне зоны видимости работников аэропорта, сообразительный парень вернул мне фотоаппарат и поинтересовался, не нужно ли от него еще чего. Я решила воспользоваться его желанием оказать помощь милиции и попросила:
— Присмотрите за ними, пока меня не будет. Я вернусь через пару минут. Кстати, не скажете, есть ли где поблизости фотомастерская и организация, в которой бы имелся факс?
— Фотомастерская есть в здании, только с другого входа. А вот с факсом даже не знаю… — задумался охранник.
Я еще раз поблагодарила его за помощь и отправилась на поиски фотомастерской. Ее я отыскала довольно быстро и, отдав пленку молодой девушке, стоящей на кассе, попросила выполнить мой заказ срочно. Та, конечно же, напомнила, что это будет стоить дороже, но я только кивнула и без лишних вопросов отдала необходимую сумму. Когда же девушка удалилась в соседнюю комнату, призадумалась, где бы теперь найти факс, чтобы не мотаться до отдела Кири и обратно, а просто послать ему фотографию подозреваемых и попросить показать ее нескольким пострадавшим из тех, кого я выделила вчера вечером.
Тут вернулась приемщица, и я решила задать интересующий меня вопрос ей:
— Скажите, девушка, вы не знаете, нет ли где поблизости факса, которым можно было бы воспользоваться?
— У нас есть, — не задумываясь, ответила мне та. — Только он исключительно для целей нашей мастерской. Посторонним пользоваться запрещено.
— А если посторонние из милиции? — доставая свои едва ли не волшебные «корочки», поинтересовалась я. Затем раскрыла перед девицей удостоверение и уточнила: — Так что, мне можно им воспользоваться?
— Полагаю, да, — окинув меня удивленным взглядом, ответила девица и пошла забирать мой заказ.
Затем, отдав мне готовые фотографии вместе с пленкой, она проводила меня до факса и спросила:
— Вам помочь отправить?
— Да нет, я и сама могу, — прекрасно зная, как эта штуковина работает, отозвалась я и принялась пересылать в отдел к Кире фотографию подозреваемых, выбрав одну.
Девушка-приемщица, чтобы не стоять просто так и хоть чем-то помочь, проверила, получил ли адресат послание, и, как только последовал положительный ответ, сообщила мне.
Оказавшись на улице, я достала сотовый и стала звонить Володьке. Киря снял трубку почти сразу и спросил:
— Какие новости, Татьяна?
— Я только что тебе кое-что по факсу отправила, — без предисловий ответила я.
— Что там? — стал уточнять Володька.
— Фото двоих типов, — коротко ответила я. — Один из них — сообщник Грицкого, но который, я точно не знаю. Если тебе несложно, покажи снимки нескольким из пострадавших, тем, кто поближе живет. Как только что-то подтвердится, сразу позвони.
— Задание ясно, — шутливо откликнулся Володька, а потом спросил: — Караулишь, чтоб не сбежали?
— Угу, — согласилась я и попросила: — Если можно, не откладывай на потом.
— Обижаешь, — надулся Киря. — Я разве когда…
— Да я пошутила! — рассмеялась я, не дав Кире выплеснуть эмоции наружу. А потом добавила: — Ну давай, жду звонка, — и отключилась.
Теперь оставалось лишь дождаться ответа от Кири, да еще позаботиться о том, чтобы Апроянц, если он все-таки явится сюда, не спугнул сообщника Грицкого, заставив податься в бега.
Вспомнив об Артеме, я поспешила назад к центральному входу в аэропорт и в этот момент увидела, как из дверей выбегает один из моих подозреваемых и кидается к автостоянке. Следом появился другой подозреваемый, взлохмаченный и разозленный, а за ним, прихрамывая, выскочил охранник.
Мгновенно поняв, в чем дело, я кинулась к первому из бежавших, догадавшись, что это именно тот, кого я искала и кого уже успел опознать Апроянц. Как Артему удалось упустить парня из здания, да еще и навредить охраннику, мне известно не было, так как эту часть сцены я пропустила. Подойди я сюда парой минут раньше, может, ничего бы этого и не случилось, но теперь уже время назад не переведешь.
Понимая, что нельзя дать преступнику возможность удрать от нас, я побежала в его сторону так, словно меня ужалила оса, но все равно не успела. Подозреваемый сел в свою машину и, резко рванув с места, помчался прочь. Причем он не стал выезжать через центральный въезд, понимая, что там его поймают, а попер через ограду и снес ее с одной стороны напрочь.
Подцепленная машиной ограждающая цепочка сразу же порвалась и с грохотом отлетела в сторону, сбив подъезжавшего велосипедиста, который не сумел удержаться в седле и повалился на бок. Наверняка невинно пострадавший будет весь в синяках и ссадинах. Проверять их количество мне было некогда — я спешила к своей машине и, прыгнув на водительское сиденье, тоже резко тронулась с места.
Разогнаться как следует мне, к сожалению, не удалось — я едва не сбила стоящего на середине дороги Апроянца, который зло махал во все стороны руками и исторгал нецензурные выражения. Пришлось притормозить и в приказном порядке велеть ему сесть в машину. Апроянц, как ни странно, проявил благоразумие — не стал сопротивляться и, быстро юркнув на соседнее сиденье, громко закричал:
— Давай дави на газ! Мы эту гниду сейчас все равно поймаем!
— Какого черта ты не послушал меня?! — устремляясь за сообщником Грицкого, сквозь зубы прошипела я Апроянцу. — Разве я не просила тебя не лезть?
— Как это не лезть?! — возмутился Артем. — Да этот гад меня без средств к существованию оставил, я из-за него всех друзей растерял, лучшего друга избил. И чтоб его поимку кому-то доверить? Ну уж нет. Вот поймаю и лично ему шею сверну.
— Ага, свернул уже, вижу, — съязвила я.
От этого замечания Апроянц немного смутился, но тут же пояснил:
— Я просто не ожидал, что он так хорошо дерется. К тому же он сразу все понял и кинулся бежать. Я его и тронуть не успел, а тут еще этот козел…
— Ты про охранника? — догадалась я.
— Да. Если бы он меня у дверей останавливать не стал, я бы не ударил его, а значит, преступник меня бы и не увидел. Тогда бы все было иначе.
— Если бы да кабы… — презрительно фыркнула я и спешно предупредила: — Держись.
В следующую секунду мне пришлось совершить резкий поворот, так как беглец только что свернул на противоположную полосу, расположенную за деревьями, а я решила слегка срезать путь. Апроянц, снова не послушавшийся моего совета, не сумел удержаться, больно ударился головой о боковое стекло и взревел:
— Черт, тебя кто так тачку водить учил?
— Не твое дело, — огрызнулась я. — Не можешь помочь, так хоть не мешай, сиди молча.
Апроянц что-то пробубнил в ответ, но я не расслышала, полностью сосредоточившись на дороге.
Сообщник Грицкого уже успел оторваться от меня на сравнительно большое расстояние, и мне никак не удавалось его настичь — трасса в это время забита машинами. Пришлось начать жать на сигнал, чтобы хоть немного расчистить себе путь.
Поняв наконец, как мало от него толку и что он действительно мне помешал взять преступника, Апроянц высунулся в открытое окно едва ли не по пояс, стал орать:
— Освободите дорогу, иначе сшибем! Прочь на обочину! Куда прешь, кретин, не видишь, что ли!
Орал он долго, только результатов было мало, учитывая, что машинам, при всем желании водителей освободить мне путь, некуда было отъехать. Они лишь замедляли ход, еще больше затрудняя мне этим движение. Слава богу, что вскоре началась двухсторонняя трасса, на которой было куда больше возможностей разъехаться. На ней-то я и нагнала сообщника Длинного.
Когда я оказалась у него в хвосте, Апроянц воскликнул:
— Давай пни его в зад!
«Ага, стану я свою машину калечить», — подумала я про себя и сделала все по-своему. Я просто пристроилась к машине преступника сбоку и начала потихоньку прижимать ее к обочине. Апроянц окончательно разбушевался, крича в окно все, что только шло ему на ум, и ничуть не следя за своими словами. Я его все равно не очень-то слушала, думая лишь о том, как бы заставить вора-наводчика остановиться. Как назло, обочина представляла собой узкую полоску земли, за которой шел невысокий бордюр, мало чем способный помешать движению машины. Но я не отчаивалась, хорошо зная, что через пару десятков метров вдоль дороги начнется забор жирового комбината. К нему-то я и планировала прижать преступника.
Словно поняв, что я собираюсь сделать, сообщник Длинного попытался вырваться из капкана и ускользнуть на другую, более безопасную сторону дороги, но у него ничего не вышло. Я упорно прижимала своей машиной его тачку, следя, чтобы скорость у нас постоянно была одинаковая. В конце концов мы достигли долгожданного забора, и я чуть ли не вдавила в него машину сообщника Грицкого. Раздался скрежет металла о стену, и белая «восьмерка» вынуждена была остановиться.
