Джон Андервуд - Код Шекспира
Блоджетт нахмурился.
— Загадочный индус?
— Да. И он привел довольно сильный довод: Льюис попросил, чтобы его похоронили рядом с Марло.
Блоджетт кивнул.
— Я знаю. Я там был.
— В самом деле? Я вас не видел. Почему вы к нам не подошли?
— Мне показалось, что вы были чем-то озабочены, к тому же жена ждала меня на ужин.
— Ах да. И как она? — с улыбкой спросил Джейк.
— Чудесно, просто чудесно. Никогда не чувствовала себя лучше. Если бы она еще умела готовить.
— Итак, что вы можете рассказать нам о Марло? — спросил Джейк, пока Мелисса бродила по магазину, держа свое мнение при себе.
Блоджетт устроился поудобнее за своим столом, на котором лежали старые книги в мягкой обложке.
— Хорошо. Давайте перечислим факты жизни Марло, которые невозможно оспорить или которые считаются общепринятыми многими учеными мужами.
— Вы изучали Марло?
— О да. В студенческие времена. Как и Шекспир, он родился в тысяча пятьсот шестьдесят четвертом году.
— Любопытно, — заметил Джейк. — Значит, они сверстники.
— Верно. И оба появились на свет в самых обычных семьях. Марло был сыном сапожника из Кентербери.
Джейк посмотрел на Мелиссу.
— Значит, о снобизме речь идти не может.
— Нет. Но в отличие от Шекспира, Марло получил стипендию в одной из лучших школ Англии — королевской школе Кентербери, старейшем английском учебном заведении, а закончил он свое образование в университете Кембриджа, имея степени бакалавра и магистра.
— У Шекспира не было никаких ученых степеней, но это ничего не значит, — вмешалась Мелисса, с сомнением глядя на лестницу, по которой Блоджетт добирался до верхних полок.
— Скажите это ученым мужам Оксфорда и Гарварда, — заявил Блоджетт, поворачиваясь к Джейку. — Причем Марло получил все эти степени, работая тайным агентом Фрэнсиса Уолсингема[45] и королевы и участвуя в разоблачении религиозных заговоров на континенте.
— Похоже на Джеймса Бонда, — рассмеялся Джейк.
— Верно. И пока Шекспир изучал латынь и скотоводство в Стратфорде, наш отважный Марло умудрился (в промежутках между миссиями для Уолсингема и занятиями на последних курсах Кембриджа) перевести четыре книги стихов с греческого и латыни, в том числе «Элегии» Овидия.
— Bay! — со смехом сказал Джейк. — А он мне нравится. Пикантные стихи.
— Шекспир изучал Овидия, — возразила Мелисса.
Блоджетт с удивлением посмотрел на нее.
— В самом деле? Но где? Когда? В начальной школе? Чепуха. Нет никаких оснований утверждать подобное; к тому же все эти книги были про секс!
— Вы шутите, — смутившись, сказал Джейк.
Блоджетт рассмеялся.
— Нисколько. Вы можете себе представить, чтобы в консервативной сельской школе детей учили эротическим стихам на латыни? Однако нам известно, что Марло настолько любил Овидия, что не только переводил его, но еще и написал «Герои Леандр», — не подлежит сомнению, что он это сделал, отдавая дань римскому поэту. Шекспироведы могут лишь предполагать, что их Бард «должен был» читать Овидия или что в начальной школе преподавали латынь и Шекспир мог его переводить.
— Так и было, — сказала Мелисса.
— Но вы не закончили, — сказал Джейк, вновь обращаясь к Блоджетту.
— Возможно, сейчас не самое подходящее время? — предположил владелец магазина.
— Нет, наступил очень даже подходящий момент, — заявила Мелисса. — В самом деле, расскажите нам о Ките Марло и о том, как жестоко обидел его наш Бард.
Блоджетт не знал, как ему отнестись к тираде Мелиссы, но после коротких колебаний продолжал:
— Ладно. Изумительно, но даже ученые признают, что его влияние можно найти по всему канону.[46] В работах даже самых крупных шекспироведов проскальзывают нотки удивления. Как однажды написал Е. К. Чамберс: «Смерть Марло в тысяча пятьсот девяносто третьем году, вероятно, исключает его из списка». Вы обратили внимание на вездесущее словечко «вероятно», которое лежит в основе биографии Шекспира.
— Расскажите это Шекспировской библиотеке Фолджера,[47] — резко сказала Мелисса.
— Мы вас внимательно слушаем, — вмешался Джейк.
Блоджетт с беспокойством посмотрел на Мелиссу и продолжал:
— Первым человеком, назвавшим Марло истинным автором пьес, стал биограф Шекспира Ф. Г. Флей, написавший в тысяча восемьсот семьдесят шестом году в «Шекспировском указателе»: «Очень трудно разделить труды Шекспира и Марло». Кажется, у меня где-то есть экземпляр этой книги. — Блоджетт принялся шарить взглядом по полкам.
— Неужели? — удивленно спросил Джейк. — Биограф высказал такую мысль в тысяча восемьсот семьдесят шестом году?
Блоджетт прекратил поиски.
— Да. Затем писатель по имени Уилбор Глисон Зиглер сделал еще один шаг вперед в своем романе тысяча восемьсот девяносто пятого года «Это был Марло». Однажды мне довелось продать эту книгу. Кажется, в тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году. Тогда к ней отнеслись как к литературному вымыслу, а после того, как заставили замолчать сэра Джорджа Гринвуда, вопрос не поднимался до тысяча девятьсот двадцать третьего года, пока американец из Гарварда по имени Арчи Вебстер не написал в «Национальном обозрении», что Кристофер Марло был истинным автором всего Шекспировского канона. Вебстер утверждал, что Шекспир, как один из шестнадцати пайщиков, организовавших театр Блэкфрайарз, узурпировал права на пьесы, начиная с «Ричарда Второго», а потом продолжал проделывать то же самое с остальными, пока не добился, чтобы его имя стояло на всех. Вебстер был первым, кто публично выдвинул подобные обвинения. С тех пор многие сомневающиеся предпочитали говорить, что Шекспир был подставным лицом для кого-то вроде Оксфорда. Но мне это представляется сомнительным.
— Дайте передохнуть, — взмолилась Мелисса, возмущенно отвернувшаяся к окну.
В магазин вошел новый покупатель: женщина средних лет, бросившая на Мелиссу неодобрительный взгляд. Потом она отошла к полке, где стояли книги Энтони Троллопа.
— Марло написал свою первую пьесу «Дидона, царица Карфагена», когда учился в Кембридже, — продолжал Блоджетт. — А затем, к моменту окончания Кембриджа, взял Лондон штурмом при помощи «Эдуарда Второго», «Резни в Париже», «Мальтийского еврея», «Тамерлана» и «Доктора Фауста», той самой пьесы, которая цитируется на табличке в церкви Дептфорда. Именно оттуда взята та строка, за которой следует: «Вот этот лик, что тысячи гнал в дальний путь».[48]
— Да, да, — сердито сказала Мелисса. — «Что башни Илиона безверхие сжег некогда дотла!»
Новая покупательница подняла голову и с радостной улыбкой продолжила:
— Я это знаю! «Прекрасная Елена, дай изведать бессмертие в одном твоем лобзанье!»
— «Ее уста всю душу исторгают!» — с удовольствием закончил Блоджетт.
— Я обожаю Шекспира, — заявила женщина, продолжая изучать раздел с викторианскими романами.
Блоджетт печально покачал головой.
— Видите, что я имел в виду? В общем, с самого начала Марло произвел сенсацию среди своих современников: каждая его новая пьеса очень быстро начинала пользоваться успехом. Он стал первым драматургом, использовавшим белый стих. «Эдуард Второй» был первой исторической пьесой, кроме того, в ней впервые говорилось о преследовании гомосексуалистов. «Фауст» и «Мальтийский еврей» стали первыми английскими трагедиями. Его стихотворение «Страстный пастух» до сих пор широко цитируется, в том числе и у Шекспира.
— Неужели? А вы бы не могли привести пример? — попросил Джейк.
— «Приди, любимая моя!»[49] — процитировал Блоджетт.
— Я это слышал.
— «С тобой вкушу блаженство я», — добавила женщина-покупательница.
— «Открыты нам полей простор, леса, долины, кручи гор», — продолжил Блоджетт.
— «Мы сядем у прибрежных скал, где птицы дивный мадригал слагают в честь уснувших вод», — закончила Мелисса. — Ну да. И что с того?
К этому моменту Джейк Флеминг был готов задушить всех присутствующих.
Блоджетт кашлянул и быстро нацепил маску невозмутимости, а женщина-покупательница перешла к полкам, где стояли книги Конан Дойля.
— А известно ли вам, что стихотворение было украдено Бардом и вставлено в «Страстного пилигрима», позднее несколько строк из него появились в «Виндзорских проказницах»? И что строка «Дороже многих сотен кораблей»[50] была использована в «Троиле и Крессиде»? Поразмыслите над этим.
Джейк вытащил ручку и сделал несколько быстрых стенографических записей.
— Подождите, — вмешалась Мелисса. — Сначала вы утверждаете, что Шекспир ничего не написал сам, а потом обвиняете его в плагиате. Выбирайте что-нибудь одно!
— Конечно, либо одно, либо другое, — охотно согласился Блоджетт. — Только после того, как Марло сошел со сцены — на самом деле прошло всего две недели после его мнимой смерти, — Шекспир возник из небытия.
