Сидни Шелдон - Если наступит завтра
«Что я творю? – испугалась Трейси. – Я же не воровка! Не настоящая. Дилетант-простофиля на грани умопомешательства. Были бы у меня мозги, бежала бы подальше отсюда, пока еще есть время. Пока не появилась команда СУОТ,[42] не застрелила меня и не отвезла мое изрешеченное пулями тело в морг».
Перед глазами замелькали заголовки: «Опасная преступница убита во время попытки ограбления».
Кто оплачет ее на похоронах? Эрнестина и Эми? Трейси снова посмотрела на часы. Господи! Она бредит уже двадцать минут! Если делать, так надо начинать.
Но она не могла двинуться – застыла от страха. Однако убеждала себя: «Нельзя же вечно здесь торчать. Пойду пройдусь, просто взгляну на дом. По-быстрому».
Трейси глубоко вздохнула и вышла из машины. Колени у нее дрожали. Она медленно приблизилась к дому и заметила, что свет в нем не горел.
Не забыть бы надеть перчатки.
Она полезла в карман, вытащила пару перчаток и натянула на руки. «Боже мой, я решилась!» Сердце стучало так громко, что Трейси не слышала никаких других звуков.
«Сигнализация слева от двери. Там пять кнопок. Красный свет означает, что она включена. Код отключения: три-два-четыре-один-один. Когда красный свет потухнет, вы поймете, что сигнализация не работает. Вот ключ от входной двери. Войдете, не забудьте закрыть ее за собой. Пользуйтесь фонариком. На случай, если кто-нибудь будет проезжать мимо, свет в доме не включайте. Спальня хозяйки наверху слева, выходит окнами на бухту. Сейф за портретом Лоис Беллами. Он очень простой. Вам всего-то понадобится набрать вот эту комбинацию».
Трейси дрожала, готовая бежать при малейшей опасности. Нигде ни звука. Молясь о том, чтобы ничего не получилось, она последовательно нажала на кнопки. Красный сигнал потух. Следующий шаг повяжет ее по рукам и ногам. Трейси вспомнила, что у летчиков есть выражение: «точка принятия решения».
Она вставила ключ в замок, и дверь отворилась. Но прошла еще целая минута, пока она решилась переступить порог. Каждый ее нерв бешено вибрировал. Трейси стояла в коридоре, не в силах двинуться дальше. Дом заполняло одинокое молчание. Она достала фонарь, щелкнула выключателем и увидела лестницу. Сделала несколько шагов вперед и начала подниматься. Больше всего ей хотелось поскорее со всем покончить и бежать отсюда как можно дальше.
В свете фонарика коридор второго этажа показался Трейси жутковатым: луч метался по стенам и от этого создавалось впечатление, что они колебались. Трейси вглядывалась в каждую комнату, мимо которой проходила. Все они были пусты.
Как и предупреждал Морган, хозяйская спальня располагалась в конце коридора и выходила окнами на бухту. Это была красивая, отделанная в темно-красных тонах комната, с кроватью под балдахином и комодом, украшенным красными розами. Перед камином стояли два изящных кресла и закусочный столик. «Я чуть было не поселилась в таком же доме с Чарлзом», – подумала Трейси.
Она подошла к окну, из которого открывался прекрасный вид, и взглянула на суда, стоявшие на якоре далеко в бухте. «Господи, почему ты так судил, чтобы эта Лоис Беллами жила в таком великолепном доме, а я забралась в него воровать? Ну, будет, – одернула себя Трейси. – Довольно философствовать. Это всего один раз. И все кончится через несколько минут, если ты и дальше не собираешься стоять и прохлаждаться».
Трейси отвернулась от окна и пошла к портрету, описанному ей Морганом. Лоис Беллами смотрела твердо и надменно. «Да, – подумала Трейси, – на вид она и впрямь женщина не из приятных». Рама отошла на петлях вперед и обнажила небольшой стенной сейф. Трейси запомнила комбинацию: три поворота направо с остановкой на сорока двух, два поворота налево с остановкой на десяти и один поворот направо с остановкой на тридцати. Ее руки так сильно дрожали, что операцию пришлось начать сначала. Раздался щелчок, и дверца открылась.
Сейф был набит толстыми конвертами и документами, но Трейси не обратила на них внимания. У задней стенки на маленькой полочке покоилась замшевая сумочка для драгоценностей. Трейси протянула руку и схватила ее. И в тот же миг сработала сигнализация. Такого громкого звука Трейси никогда не слышала. Казалось, он отражался от каждого угла и с неистовой силой взывал о помощи.
Потрясенная Трейси замерла. Что-то получилось не так. Наверное, Морган не знал об отдельной сигнализации внутри сейфа, которая включилась, едва она дотронулась до драгоценностей.
Надо как можно быстрее выбираться. Сунув замшевую сумочку в карман, Трейси бросилась к лестнице. Но тут сквозь рев сигнализации различила другой звук – вой приближающейся полицейской сирены. Во рту у Трейси пересохло, и она в страхе замерла на верхней площадке. Метнулась к окну, отодвинула штору и вгляделась в темноту. К подъезду дома подкатила черно-белая патрульная машина. Один полицейский в форме побежал к задней двери, другой – к парадной. Спасения не было. Сигнализация надрывалась, и ее звук напомнил Трейси ненавистные звонки в коридорах женской тюрьмы Южной Луизианы.
«Нет, – подумала Трейси, – я не позволю упечь себя обратно».
Дверной звонок трезвонил не прекращая.
Лейтенант Мелвин Дюркин служил в полицейском участке Си-Клиффа уже десять лет. Си-Клифф слыл тихим городком. Самыми большими неприятностями, с которыми сталкивалась полиция, были кражи машин, вандализм и иногда по вечерам в субботу пьяные дебоши. Сигнализация, сработавшая в доме Беллами, относилась к другому разряду происшествий. Ради таких преступлений лейтенант Дюркин и вступил в полицию. Он знал Лоис Беллами, и ему было известно, какая ценная коллекция картин и драгоценностей хранилась в ее доме. И поскольку этот дом был лакомой приманкой для воров, Мелвин в отсутствие хозяйки время от времени навещал его и устраивал проверку. «И вот сейчас, – думал лейтенант, – мне кто-то попался. – Он был всего в двух кварталах от дома, когда из охранной компании поступил радиосигнал. – Очень хорошо для послужного списка. Чертовски хорошо».
Лейтенант Дюркин снова нажал на кнопку дверного звонка. Он намеревался указать в рапорте, что звонил трижды, прежде чем проникнуть в дом. Напарник побежал к задней двери, чтобы у грабителя не осталось ни малейшего шанса бежать. Вор скорее всего захочет спрятаться внутри, а он тут как тут. Никому не удастся скрыться от лейтенанта Дюркина.
Когда лейтенант в третий раз прикоснулся к кнопке, дверь внезапно открылась. Полицейский оторопел. На пороге стояла женщина в таком откровенном пеньюаре, что не приходилось ничего домысливать. На лице маска из грязи, на голове под колпаком бигуди.
– Что, черт возьми, происходит? – спросила она.
– Я… – Лейтенант с трудом сглотнул. – Я… а вы-то кто такая?
– Я – Эллен Бранч. Гощу у Лоис Беллами. А сама она уехала в Европу.
– Я знаю, – смутился лейтенант. – Но она не проинформировала нас, что у нее гости.
– Очень похоже на Лоис, – мотнула головой женщина. – Извините, не выношу этот звук. – Под взглядом лейтенанта Дюркина гостья нажала на кнопки отключения сигнализации, и все стихло. – Вот так-то лучше. Не представляете, как я обрадовалась, увидев вас. – Она нервно хихикнула. – Я уже собиралась в постель, когда загремела сигнализация. Я здесь одна – слуги ушли в полдень, – и я не сомневалась, что в дом проникли грабители.
– Не возражаете, если мы осмотрим дом?
– Напротив, настаиваю!
Лейтенанту Дюркину и его напарнику понадобилось лишь несколько минут, чтобы убедиться: в доме никто не прячется.
– Все чисто, – заключил он. – Ложная тревога. Сигнал по какой-то причине самопроизвольно включился. Вечно нам приходится полагаться на эти электронные штучки. Я бы на вашем месте вызвал представителя охранной компании – пусть проверят, что там к чему.
– Я так и поступлю.
– В таком случае разрешите откланяться.
– Спасибо, что приехали. Теперь я чувствую себя в безопасности.
«Потрясающая фигура», – подумал полицейский. Он пытался представить себе, как эта женщина выглядит без грязевой маски и бигуди.
– Вы еще долго пробудете здесь, мисс Бранч?
– Неделю или две, пока не вернется Лоис.
– Если я могу вам чем-нибудь помочь, дайте мне знать.
– Спасибо. Непременно.
Трейси проводила взглядом отъезжающую в ночь патрульную машину. От чувства облегчения ее охватила слабость. Едва автомобиль скрылся из глаз, Трейси бросилась наверх, смыла с лица грязевую маску и содрала с головы колпак Лоис Беллами для бигуди. Сняла ее пеньюар, переоделась в свой черный комбинезон и, не забыв включить сигнализацию, покинула дом.
Только на полдороге в Нью-Йорк, заново переживая приключение, Трейси изумилась собственной дерзости. Она хихикнула – раз, другой – и разразилась неудержимым хохотом – так, что пришлось свернуть на обочину. Трейси смеялась до слез – впервые в этом году. И чувствовала себя преотлично.
